И ведь не в том дело, что я занял плиту, а ему срочно надо поджарить себе яичницу. Просто старикан привык быть единственным мужчиной в доме, да и Долл он всегда заменял отца, так что просто ревнует, я ж не дурак, все понимаю. Может, когда и я буду ревновать к жениху своей дочки. Ведь у нас с Долл обязательно будет дочка, она мне рассказывала эту странную прихоть своей бабушки, чтоб их род продолжался по женской линии. Ну, у всех свои бзики. Мне вот совершенно безразлично, кто будет жить после меня, лишь бы жили. И фамилию свою на Алонсо я поменяю совершенно спокойно. Что хорошего у меня было, пока я был Макламур и наследник рода?
Папенька принуждал меня жить по "заведенному обычаю", заставил поступить на факультет бизнеса, к которому у меня никаких склонностей. И еще параллельно слушать курс по специальности "коммуникации", когда мне хотелось поменьше заниматься, а побольше отрываться среди сокурсников. А здесь я, наконец, исполню свою мечту и стану спортсменом.
Отец мне этого ни в жизнь бы не позволил.
"Граф Макламур никогда не будет, как дурак, бегать в трусах у всех на виду и гонять мяч! Мой отец вел себя, как подобает его положению и занимался семейным бизнесом, который основал его дед. Я продолжил их дело и не позволю никакому мальчишке, будь он хоть трижды моим сыном, осрамить нашу фамилию и сгубить наш бизнес! Иди и учись, а после будешь помогать мне вести дела".
Бееее.... Пусть теперь внука терроризирует, уж Тед-то под чутким руководством Эшли и моего отца вырастет истинным Макламуром вкупе с Короно, не сомневаюсь. И они же постараются, чтобы сын поскорей забыл о таком непутевом папаше, как я.
Хорошо, что Долл не противно стать женой дурака в трусах, она даже сама предложила потренировать меня перед тем, как я подам заявку в местный футбольный клуб и уступила свою беговую дорожку.
Короче, я счастлив, и готов забыть свою прошлую жизнь.
Да и как мне не быть счастливым, когда рядом лучшая женщина на свете?
А новая теща меня обожает (кажется, я чем-то напомнил ей ее покойного мужа, хотя видал я его портрет, ну ничего общего), и даже со зловредным дядькой мы сумели найти общий язык.
И ведь все оказалось проще пареной репы. Короче, раз уж тут кругом море и коралловые рифы, думал я, что все тут умеют плавать и подарил дядьке акваланг, чтоб поменьше дома сидел и яичницы жарил. Он сначала смотрел на него, вытаращившись, а потом загорелся идеей научиться погружаться.
Записался на курсы, так что теперь мы его не часто видим, и я могу спокойно учиться готовить - теща с радостью уступила мне эту честь, а сама принялась рисовать Долл в подвенечном наряде. Меня, понятное дело, не пускают смотреть, ну и ладно. Мне на кухне куда интересней.
А дядька теперь, если бывает дома, плавает с маской в бассейне. Чудак, право слово! Чего там смотреть-то? Вон море в двух шагах, шел бы, да плавал, все интересней. И ведь совсем не жалеет себя, а годы уж не те. Так один раз доплавался, что чуть не потонул.
Полночи потом на шезлонге отлеживался, домой не шел, чтоб женщин не пугать. А Долл еще говорит, что он с девчонкой молодой встречается, вот ведь, седина в бороду, бес в одно место.
Пожалел бы себя, так и до свадьбы не доживет, кто посаженным отцом-то будет?
Но ничего, дожил, крепкий орех.
Они с тещей вскладчину подарили нам на свадьбу авто. Конечно, не столько нам, сколько Долл, она мечтала о машине с тех пор, как в универе научилась водить. Да и цвет явно не мой.
Долл прыгала от радости и даже заявила, что сама всех повезет на венчание. Сколько теща ни уговаривала ее сесть со мной сзади, а руль уступить Фернандо, ничего у нее не получилось. Давно пора понять, если Долл чего-то вбила себе в голову, ее не переубедишь.
- Жаль, ехать близко, - с сожалением произнесла она, с силой вжимая педаль газа. - А, может, прокатимся по острову, опробуем тачку? Да, шучу, я мам, шучу! Что ты как реагируешь? - И мы завернули на стоянку около празднично украшенной площадки.
Тещенька не подкачала, это даже моя невеста признала.
- Боже, какая красота! - прошептала она, когда увидела свадебную арку и прочие атрибуты предстоящего торжества.
Ну, арка и арка. Цветы в вазах, скамейки для гостей, сбоку накрытый стол для них же. Все как полагается. Но для меня лично имела значение только сама Долл, парящая в своем воздушном белом платье надо всем этим великолепием.
Я влюбился в нее с первого взгляда, пусть она в это до сих пор не может поверить, и сейчас снова ей это повторил.
- Как это может быть? Я тогда была толстой и некрасивой.
- Не худенькой, это правда, но разве только фигура делает девушку красивой или некрасивой? В тебе был и сейчас есть какой-то магнетизм, и он постоянно меня к тебе тянет. Боюсь, он не исчезнет, даже когда ты станешь старушкой и будешь все дни проводить на веранде в кресле-качалке.
Она счастливо засмеялась.
- Представила, как я, с трясущейся головой, катаюсь по дому на инвалидной коляске, а ты, как привязанный, ковыляешь за мной с палочкой. Иногда останавливаешься и принюхиваешься к моему "магнетизму".
- Ну, нет, мы до смерти будем бодро бегать на своих двоих, и играть в салочки с внуками. И пахнуть ты будешь также чудесно, как и сейчас.
Развить тему нам не удалось, поскольку гости уже собрались и распорядитель церемонии предложил мне встать около арки, а Долл увел к началу дорожки, где ее ждал дядя. Заиграла тихая музыка, и Фернандо медленно повел племянницу по проходу.
- Держи, парень, и смотри, заботься о ней также хорошо, как я.
Потом были обычные слова о святости брака и рождении новой семьи, и вот, наконец, нам предложили обменяться кольцами и клятвами верности.
Теща, как и полагается, утирала слезы кружевным платочком, но я видел это только краешком глаза, а то и подсознанием, потому что тонул в глубоком нежном взгляде своей жены.
- А ты, Нандо, когда уже пойдешь под венец? - услышали мы с Долл голос ее матери и вернулись в реальность. - Я все жду, жду. Вон, смотри, какая милая девочка подросла, чем не партия тебе?
- Это Джен, сестра Кристо, - шепнула мне на ухо Долорес. - Только для дяди она слишком молода, по-моему, она еще школу не закончила. Сам Кристо тоже должен был прийти, но, наверное, задержался на службе, или Марселла его, как всегда, не пустила.
Мне сейчас было плевать и на школьного приятеля Долл, и на ее мать, и на дядьку, и на всех гостей вместе взятых. Я хотел схватить жену в охапку, утащить в тихое место, где будем только мы вдвоем, и осуществить все свои новообретенные права.