Вскоре и Лена оценили по заслугам и снова повысили – он стал дирижером оркестра, сменив на этом посту Аластара Адамса, зятя покойного сеньора Каэйла.
Похоже, это был судьбоносный период в карьерном плане нашей семьи, потому что Лусия наконец-то окончательно выбрала свою жизненную стезю. Все-таки я отговорила ее становиться писательницей, но творческая жилка пересилила:
- Тогда я буду играть на гитаре, как папа, и рисовать картины, как… как я сама
- У тебя есть способности к музыке, - сказал Лен. – Но одно дело – детский металлофон, и совсем другое – гитара. Ты уверена, что хочешь посвятить жизнь игре на этом инструменте?
- Пап, но ты вон уже известный дирижер! А ведь начинал с игры в парках и забегаловках.
- И все-таки я не считаю, что виртуозно владею гитарой. Мне еще учиться и учиться. К тому же ты девушка, еще немного подрастешь и выскочишь замуж, заведешь детей. Нужно будет заниматься семьей, а не тренькать на гитаре. Вот спроси у мамы, легко ли одновременно строить карьеру и воспитывать малышей.
- А я не стану выходить замуж! – запальчиво воскликнула Лу.
Конечно, это были просто слова, сказанные из упрямства, и на самом деле она не собиралась всю жизнь прожить в гордом одиночестве. Но решение стать магистром искусств было принято окончательно и бесповоротно. Правда, свою гитару, священный инструмент, Лен дочери не доверял, да она не особо и просила. Все свободное время девочка простаивала за мольбертом, совершенствуя манеру письма. Одну из первых своих картин, «Розовая Чупакабра», Лу повесила у себя в комнате.
Важные события происходили и в жизни моих коллег, друзей и знакомых. Как часто случается, рука об руку шли рождение и смерть.
Отошла в мир иной Рамона Пэрротт, намного пережившая мою бедную непутевую подругу, а свою сестру-близняшку, Лаксериту. Детей у нее не было, сестер она давно схоронила, так что все ее состояния отошло единственному племяннику, сыну все той же Лакси, Келлею Пэрротту.
А Катерина Грансэм... ох, нет, она же давным-давно Хоффман, но я никак не отвыкну называть ее девичьей фамилией... Так вот, Катерина призналась мне, что беременна. Похоже, от той давней размолвки с мужем, когда в запале они много чего натворили друг другу, не осталось и следа, супруги вновь вместе и с радостью готовы встретить прибавление в своем семействе.
Вскоре после похорон Рамоны газеты сообщили о смерти еще одной довольно известной в нашем городе личности - Гилберто Гонзало. Одним из его наследников был объявлен наш старый приятель Сузуки Хината. Надо же, я не знала, что они родственники, хотя с самого начала они казались мне очень похожими друг на друга.
Для пожилых людей смерть ровесников или тех, кто чуть старше очень многое значит. Она заставляет задуматься о собственной не такой уж далекой кончине. Конечно, умирать никому не хочется, тем более, я еще немногого достигла в этой жизни – дети не пристроены, карьера едва перевалила за середину, но надо смотреть правде в глаза – Лену уже под девяносто, я моложе всего на 5 лет.
Кажется, на мужа известия об этих смертях тоже навеяли похожие невеселые мысли.
- Давай вспомним молодость, устроим себе романтическое свидание? – предложил он, и я с радостью согласилась. Каждая минута, проведенная рядом с моим любимым, пусть уже седым и согбенным, была для меня счастьем.
Лен повел меня в ресторан – все-таки мы не совсем вспомнили молодость, тогда мы оба были нищими и никому неизвестными, бродили по паркам или дешевым забегаловкам.
За соседним столиком шумная компания праздновала день рождения. Мы не обращали на нее никакого внимания, поглощенные друг другом, до того момента, как гости встали и нестройным хором затянули музыкальное поздравление. Лен поморщился, его идеальный слух коробило такое нестройное пение. Он бросил на меня вопросительный взгляд, и я без слов поняла его намерение присоединить свой все еще звучный и красивый голос к поздравляющим, чтобы показать, как именно нужно петь, и утвердительно кивнула. Я могла слушать его голос часами - хоть простенький мотивчик, напеваемый в душе, хоть вот такое исполнение доморощенного поздравления.
Когда все снова уселись на свои места, сияющий пьяненький именинник подбежал к Лену, восхищенный его пением, и полез целоваться. Потом подошел более степенный мужчина, пожал ему руку. Оказалось, это новый начальник моего мужа, а именинник – его хороший друг.
- Браво, сеньор Алонсо, браво! Вы определенно заслужили прибавку к зарплате!
Никогда не думала, что свидание с престарелой женой может так удачно поспособствовать карьере и семейному бюджету.
Моя карьера тоже не стала застаиваться на посту мэра. После смерти Рамоны Пэрротт, последние годы занимавшей должность заместителя президента республики, это место оказалось вакантным, и нам пришлось проводить внеочередные выборы.
Я снова организовала вечеринку по сбору средств, гости оказались щедрее, чем в прошлый раз, и общая сумма составила 21 с копейками тысячу симобаксов.
Эти деньги вкупе с тем весом, что приобрело мое имя в Санлит Тайдс за годы, прожитые здесь, принесли мне должность губернатора.
Накануне выборов произошла ужасная гроза. На моей памяти в Санлите всегда стояла солнечная и сухая погода, а о грозах здесь и вовсе не слыхали. Но синоптики объявили о резких переменах островного климата и о появлении у нас сезона дождей.
Не подготовленная к такому повороту событий, я вышла из дома без плаща и зонтика (в моем гардеробе просто отродясь не было подобных вещей), и пока шла до машины, изрядно промокла. Крупные капли стекали за воротник строгого делового костюма, к которому прилипла мокрая лента, отличительный знак моего «мэрства».
К счастью, на выходные прогноз обещал отличную погоду – солнце и никаких дождей.
Но меня грела не столько эта мысль, сколько слова, которые муж шепнул мне на ухо, когда я собиралась выходить из дома:
- Возвращайся поскорее, госпожа мэр! А то, боюсь, у меня не хватит терпения дожить до вечера, я заявлюсь к тебе на работу и сорву выборы… я просто безумно хочу тебя… рррр
Мой милый старичок! Несмотря на свои 89, у него еще полно и сил, и желаний! Муррр