Внезапно я оказалась на полу, а мой несчастный затылок загудел от внезапной боли. Поверить в то, что Эйдан толкнул меня, было сложно. И упала я не из-за своей неуклюжести, а из-за того, что толчок был действительно сильным. Конечно, я привыкла к насилию со стороны одноклассников, но никак не ожидала этого от Эйдана.
О, конечно, я помнила, о том, что он сделал со мной в сентябре, но после всего, что произошло позже, мне казалось, что его отношение ко мне немного изменилось.
Я попыталась встать, но черный взгляд Эйдана отчетливо говорил мне, что если я сделаю это, произойдет нечто очень плохое. Лицо у него стало каким-то страшным, нечеловечным, как у голодного зверя настигающего свою слабую и беззащитную добычу. Мое сердце забилось быстрей, а ноги сильно ослабли.
В плохом смысле.
Мне стало невероятно страшно.
Темный, животный, свирепый взгляд делал меня совершенно онемевшей, отупевшей и беспомощной, хотя я и не оставляла попыток подняться на ослабшие ноги, чтобы бежать из этого места куда подальше. Еще я надеялась на то, что его разум проснется. Надеялась на это, даже когда он быстро стянул с себя одежду и с яростью отшвырнул ее в сторону...
В следующую секунду он подлетел ко мне и грубо схватил мою лодыжку.
- Отг'гебись, - прошипела я, когда он дернул меня так, что я снова ударилась головой о паркет.
В течении следующей минуты теплую тишину большого зала пронзали звуки рвущейся джинсовой ткани, звяканье сломанной молнии, тяжелое дыхание Эйдана и мои нецензурные вопли. Я боролась с ним, колотила кулаками его плечи и грудь, пыталась отцепить его пальцы от своей одежды, щипала его ладони и пыталась выкрутить запястья.
Бесполезно.
- Г'гебанный у'год, - рычу я, продолжая попытки нанести ему какие-нибудь тяжелые телесные повреждения, - Отпусти меня!
- Заткнись, - рычит он, отбрасывая в сторону бесформенный кусок ткани, который еще минуту назад являлся моими джинсами.
Мои голые ноги покрылись мерзкими мурашками от холода, а тело сделалось совершенно мягким и непослушным. Без одежды, я чувствовала себя еще более беспомощной и уязвимой.
- Отвали! Отвали от меня! - заорала я, когда он принялся сдергивать с меня рубашку, прожигая в моем лице дыры своим свирепым взглядом.
Он почти осторожно снял с моей шеи цепочку и повесил ее на свою грудь. В сентябре мне было не так обидно лишится ее, но сейчас мое сердце болезненно сжалось от жалости к себе и ненависти к нему. Он думает, что может делать все, что хочет, думает, что может взять то, что ему не принадлежит...
- Снимай это дерьмо, - хрипит он едва слышно, но слова буквально оглушают меня, и даже кажутся куда более громкими, чем мои собственные вопли, -
Сейчас.
Я испуганно держусь за свою рубаху, изо всех сил дрыгая ногами, пытаясь отползти подальше, но ему даже не нужно прилагать усилий, чтобы добраться до меня. Он двигается практически медленно, не сводя с меня этого страшного, черного взгляда, который снова заставляет меня деревенеть от ужаса.
Эйдан не просто дразнится, не просто пугает меня... Это все серьезно.
Внезапно я оказываюсь приподнятой над полом, и единственные звуки, которые доносятся до моих ушей — треск рубахи и собственное испуганное дыхание. Эйдан схватил меня за шиворот, поднял над полом и грубо пытался вытряхнуть меня из одежды. И у него получилось. Я вывалилась на пол перед его ногами, и тут же схватилась за свое обнаженное тело.
Это было очень больно. На моих плечах и боках остались красные ссадины от этой встряски.
- Я не буду молчать в этот 'газ, Эйдан! Я 'гасскажу п'го это твоему отцу! - истерично кричу я, тыкая в его плечи своими ослабшими кулаками.
- Заткнись, - рычит он тихо, снова хватая мои ноги, пытаясь изменить мое положение на горизонтальное.
- Г'гебанный уб_людок! Я ненавижу тебя, кусок де'гьма, - кричу я, продолжая отбиваться от него руками и ногами, - Лучше бы сдох с
ней тогда, лучше бы ты-
Он дернул мои волосы с такой силой, что наверняка оторвал большую их часть вместе с куском черепа. Из моего горла вырвался лишь жалкий писк, когда он снова дернул мои волосы, заставляя смотреть в его глаза.
- Если ты не заткнешься, поверь, я найду способ занять твой рот, - выдыхает он в мое лицо, снова толкая на холодный паркет.
В голове стало совершенно пусто, и если раньше я может и фантазировала о том, как скажу Траппу(или любому другому насильнику) что-то резкое в лицо, отчего он перепугается и поймет, что со мной шутки плохи, то сейчас никаких колких словечек не приходило мне на ум.
Я просто до ужаса перепугалась.
Он склонился надо мной и принялся выкручивать мои руки, пытаясь оторвать их от груди, которую я тщательно прикрывала, стесняясь своей наготы. Сил, чтобы сражаться достойно у меня не было, и от этого горькая обида жгла мое горло, заставляя кусать губы сдерживая унизительные порывы молить о пощаде. В какой-то момент его рука скользнула между моих ног, и я не смогла сдержать гневные вопли:
- Не т'гогай меня! - ору я, - Гребанный психоапат! Va te faire voir, connard!
Внезапно он бросил мои ноющие от боли запястья, и снова схватил за волосы. В этот раз я не показала ему, свою боль и страх, хотя в животе будто комок сырой, червивой земли образовался, а голова ужасно заболела, когда он начал наматывать все мои волосы на свой кулак.
- Я предупреждал тебя, - сказал он негромко, снова дернув меня ближе к себе, -
На колени.
Тяжело дыша, я замерла стоя на коленях, решив, что так и буду стоять, словно безжизненная кукла. Держу пари, ему нравится чувствовать свою силу и превосходство, а вот что если предмет его унижений будет вести себя, словно неподвижная статуя? Вот облом!
Его правая, покрасневшая от нашей борьбы, рука опустилась к ширинке, отчего я еле сдержала испуганный писк.
Я не могу поверить в это.
Он же не...
-
Открой рот, - его голос негромкий, абсолютно спокойный, но требовательный.
Я упрямо жмурю глаза, стараясь не думать о том, как саднят мои стертые в кровь кулаки, как ноет моя задница, но особенно о том, как туго мои волосы намотаны на его кулак. А еще я уговариваю себя не реветь. В общем-то безрезультатно, потому что слезы укалывают глаза, как только что-то горячее касается моих губ.
-
Либо ты сосешь... либо я трахаю твою глотку, Каспер, - говорит он негромко, - Открой свой гребанный рот и посмотри на меня.
Он приоткрывает мой рот надавив на подбородок своим большим пальцем, после чего тянет мои волосы заставляя меня смотреть вверх.
- Открой глаза, Каспер, - говорит он тихо, - Давай.
Мои глаза распахиваются, и я с какой-то холодной обреченностью ощущаю, как горячие слезы начинают катится по моим щекам. Эйдан смотрит на меня все так же голодно и с почти радостным возбуждением , но без злобы.
Потому что я слушаюсь.
На мгновение я опускаю взгляд и замечаю новую надпись на его ширинке...
«Тебе повезло».
Какая ирония.
- Давай... - выдыхает он, и через мгновение я ощущаю его член у задней стенки своего горла, - Стой, стой... черт, не дергайся...
Я не могу дышать, поэтому отчаянно дергаю своей головой и с силой отталкиваю его от себя. Боже, неужели он дал мне выбор? Он сказал, либо я... в общем, конечно я не собиралась делать такие вещи с его приватными частями тела, но откуда ему было знать?!
Он должен был... дать мне шанс.
Слезы заливают мое лицо, делая все вокруг размытым и жутким из-за мерцающих огней, которые двигались по сцене. Я плакала не из-за обиды, а из-за того, что какой-то огромный инородный предмет пытался проникнуть в мою глотку. Хозяин этого предмета неровно выдыхал крепко держа мою голову в своих, слегка дрожащих, руках.
Когда он попытался засунуть свой член глубже, я беспомощно закашлялась и неосознанно стиснула зубы. Эйдан запрокинул голову с низким рычанием и широко открыл рот.
- Давай еще, - выдыхает он.
Я вяло мотаю головой, ощущая новые слезы на лице, на этот раз вызванные обидой и унижением, а не нехваткой кислорода. Перед глазами все расплывается, но я вижу, как дрожит его живот и как мой кулон переливается в ярких огоньках.
Ему плевать на мои протесты, он начинает воплощать в жизнь один из вариантов, которые он предложил мн- нет, пожалуй он предложил их сам себе. В общем, он решил сделать второе. Трах_нуть мою глотку.
Это было...
пугающе. Больше всего меня удивляло то, что пол и его кеды до сих пор не были испачканы моей рвотой. Более того, я не чувствовала рвотного рефлекса вообще.
Но от этого не было легче, потому что он двигался так быстро, что я то и дело пыталась закашлять, но вместо этого у меня выходило какое-то жалкое хрюканье.
- Дыши. Через. Свой. Гребанный. Нос. - рычит он вдалбливая каждое слово в мою глотку.
Я вдыхаю через нос и снова случайно стискиваю зубы, заставляя его громко шипеть и содрогаться всем телом.
Что это за дерьмо?
Внезапно он останавливается и быстро отходит в сторону, освобождая мой несчастный, онемевший от боли, рот. Но я не испытала облегчения, потому что на его лице снова появилась какая-то злоба.
На меня. Я сделала что-то не так.
Черт, я же укусила его. Теперь он хочет убить меня?
- Черт, - все его тело дрожит.
Появляется маленькая надежда на то, что он теперь смилуется и позволит уйти, хотя я отчего-то чувствую, будто это все далеко не конец. Он не позволит мне сбежать так просто, не позволит уйти. Мы еще не разобрались, он еще не сделал то, зачем побежал за мной из класса химии.
Но что именно? С его мозгами явно случилось что-то непоправимое...
Неожиданно он буквально бросается в мою сторону, с таким видом, будто я оскорбила его и уже минуту как улепетываю спасая свою задницу. Но это было не так, я все еще сидела на полу, ожидая пока он передумает делать что-то грязное, и позволит мне уйти.
Кончено, его свирепый вид так напугал меня, что я вскочила на свои дрожащие ноги. Правда совсем ненадолго, потому что он тут же сбил меня и повалил на пол.
Мои волосы снова в его руках, но я не лежу бревном, снова ощущая порыв спасать свои растоптанную честь и спасаться бегством. Он лежит на моей спине, практически не замечая моей возни и моих беспомощных попыток выбраться из-под него.
- От-отпусти меня, - бормочу я, стараясь звучать угрожающе и уважительно одновременно, потому что не знаю как точно нужно себя вести.
Мои волосы оказываются на свободе, отчего я облегченно выдыхаю, но как оказалось, очень и очень рано, потому что он отпустил их, чтобы схватить что-то другое. Одна его рука на моей спине, а другая скользит с плеча, по груди и животу вниз...
- Нет! - взвизгиваю я, яростно дрыгая ногами, когда он касается меня там, между ног, - Fiche moi la paix!
- Заткнись, Каспер, - выдыхает он в мою шею, срывая остатки последней одежды, которая могла хоть как-то защитить меня, - Заткнись...
Несмотря на мое сопротивление ему удается раздвинуть мои ноги. Я не оставляю попыток спастись и царапаю паркет, пытаясь ползти вперед. Эйдан держит мою шею, но ничего не происходит, он просто валяется на мне тяжело дыш-
- ЧЕРТТЕБЯДЕРИ!!! ГРЕБАННЫЙ УБ_ЛЮДОК! Уб-уб... Т-тупое д-дерьмо!!! - оглушительно ору я на весь зал. На весь этаж. На всю школу. На весь гребанный Сиэтл.
Это. Огромная. Гребанная. Боль.
- Заткнись...
- C'est mal! C'est putain de mal! Мне БОЛЬНО! - голос рвется на бессвязные рыдания, а горячие слезы градом катятся по моему лицу и капают на пол, оставляя на старом пакете темные пятнышки. Я не могу заткнуться, мой рот широко открывается сам собой извергая новые бранные слова и громкие рыдания.
- Заткнись, - шипит он в мои волосы, - Я не двигаюсь, слышишь? Расслабься.
Я быстро мотаю головой, должно быть пытаясь сообщить ему что-то этим жестом. Что?
Я не собираюсь расслаблятся? Я не могу расслабится.
- Дай свою руку, - тихо бормочет он, хватая мою кисть и укладывая ее на мою задницу, - Твоя задница крепкая, как баскетбольный мяч. Тебе придется расслабится, потому что я собираюсь...
Все мое тело сильно трясется от холода и боли, которая пульсирует в каждой клеточке, отчего мой рот раскрывается в новом рыдании. Я и не пытаюсь расслабится, мне слишком больно.
- Перестань орать, - он хлопает меня по заднице.
- Je vous deteste... Я н-ненавижу тебя... я ненавижу тебя... Ты заслужил все то дерьмо, что она сделала с тобой...- шиплю я, сквозь боль, - Лучше бы она оставила тебя себе навсегда, лучше бы она- ЧЕРТ!
У меня буквально темнее в глазах от того,с какой силой он толкает свой член в меня, и от того, с какой животной яростью начинает двигаться. В этот раз боль настолько сильная, что я не могу кричать, не могу даже поднять голову или открыть глаза. От явного ощущения каких-то болезненных внутренних повреждений, мне начинает казаться, будто я теряю сознание.
Он придавливает меня всем весом и снова шипит что-то нецензурное в мои волосы, не прекращая безжалостные толчки. Я молчу стараясь казаться сильным и равнодушным бревном, но на самом деле, мне кажется, что еще немного и я начну молить о пощаде. Должно быть так чувствует себя придавленная тяжелым сапогом мышь...
- Я хотел тра_хнуть тебя с того момента, как увидел видео с тобой и Стейси в интернете, - рычит он не останавливаясь ни на мгновение, - Ты такая слабая, такая беззащитная... И поэтому я напал на тебя в туалете... потому что хотел потрогать тебя, хотел чувствовать твою слабость...
Я хотел тебя, я хочу тебя... я хочу тебя каждый гребанный день, каждую гребанную секунду, и я ненавижу тебя за это, тупая сука...
Я кричу.
Какого хрена?! Почему меня никто не слышит и не спасает? Куда все ушли и когда вернутся назад? Боже, а если они уже не вернутся?
Толчок-вскрик-толчок-вскрик-толчок-вскрик...
Эйдан убирает мою руку со своих джинс, в которые я вцепилась, пытаясь отделить его от себя, и укладывает ее перед моим носом, переплетая мои пальцы со своими.
Яркая, алая кровь размазывается по старому паркету прямо передо мной, вызывая у меня легкий приступ тошноты.
Это... это моя кровь?
- Больной уб_людок, - я задыхаюсь от боли, - Ca fait mal...
Он продолжает резкие и быстрые движения, приносящие мне самые настоящие, болезненные муки. Но я не оставляю попыток сделать хоть что-то, и упрямо дерусь с его ладонью сжимающую мою грудь. Но ничто не может отвлечь меня от этой боли и облегчить мои страдания.
В какой-то момент я чувствую асолютную пустоту и равнодушие по отношению к себе.
Я просто хочу, чтобы эта боль прошла.
Мои опухшие губы тянутся к его руке держащей мой кулак. Я целую его в костяшки пальцев, рассчитывая на его милость и надеясь вызвать у него жалость к себе и к своим разорванным внутренностям.
-
Я.... я б-буду... я буду с т-тобой дружить... - лепечу я слабым голосом.
-
А. Я. Больше. Не. Хочу. С. Тобой. Дружить. - рычит он вбивая каждое слово в мое тело, - Я вытрахаю тебя из своей гребанной башки и больше никогда не буду думать о тебе!
Новые слезы катятся по моим щекам, собираясь на подбородке огромной, холодной, неприятной каплей.
- П-пожалуйста... - выдыхаю я, снова прижимаясь губами к его кулаку, -
Мне больно...
Он постепенно замедляет толчки, и приподнимается, освобождая меня от тяжести своего веса. Его ладони перемещаются к моей пояснице.
- Подними задницу, - бормочет он, мягко касаясь шрама на моей ягодице.
- Я... я н-не могу... - выдыхаю я, действительно пытаясь хоть как-то привести в движение свои одеревеневшие от боли конечности.
Ни слова не говоря, он с легкостью приподнимает нижнюю часть моего тела, чтобы поставить меня на дрожащие колени. Это тяжело, но я наивно надеюсь, что от смены положения что-то изменится в моих ощущениях. Но боль не проходит, она лишь становится немного другой, но не менее мучительной.
Эйдан убирает мои спутанные волосы вперед и касается шрамов на моей спине. Слезы снова катятся по моим щекам неудержимым потоком, потому что чужаки не имеют права видеть мои уродства, и уж тем более, касаться их, параллельно причиняя мне боль.
В какой-то момент я не выдерживаю, и с коротким, почти поросячьим, визгом дергаюсь куда-то вперед, утыкаясь своим опухшим лицом в грязный пол. К моему большому удивлению, Эйдана это совершенно не разозлило, он будто бы и не заметил внезапного холода охватившего его член. Зато он не слишком церемонился, пока пытался вернуть его туда, где он был пару секунд назад, чем вызвал новые потоки слез и унизительной мольбы:
- Не надо... - пролепетала я, когда самая острая боль была уже позади.
Внезапно его напряженный кулак с силой влетел в паркет прямо возле моего лица, от чего я вздрогнуда и неумышленно задергала своими конечностями, в новой попытке спастись. Но он крепко сжимал мою шею и туловище, заключая меня в болезненный капкан из своих рук и ног. Все его тело била крупная дрожь, а из горла вырывались какие-то пугающие, громкие рыки, всхлипы и стоны. Его рот был плотно прижат к моему плечу, поэтому я четко чувствовала сильную вибрацию от этих звуков на своей коже. Но это не самое важное, если хотите знать. Я почти и не обратила на это внимание, потому что была занята новой попыткой бежать. Издавая эти звуки, он двигался с такой силой, что мой голос куда-то пропадал, и я просто начинала быстро перебирать своими руками, надеясь выползти из под него и убежать.
В конце-концов он замер, прекратил жестокие толчки и просто развалился на мне, будто я — это не я вовсе, а какой-то удобный матрас. Мне даже показалось, будто он уснул, но я, конечно, ошибалась. Как только я напомнила о себе — принялась ворочится, снова пытаясь выбраться на свет божий, он быстро приподнялся и начал вытаскивать мои волосы из своего рта. После этого, он вынул из меня свой член, отчего мы оба тихо ахнули. Я — от боли, а он... хрен знает от чего...
Мой шокированный мозг быстро подкинул мысль о том, что сейчас лучше всего затихнуть, притвориться частью пола, и надеяться на то, что он забудет обо мне и уйдет не причинив еще больше боли. Помимо этой гениальной мысли, голову мне не позволял поднять стыд и омерзение. Мне просто не хотелось смотреть в сторону Эйдана, и даже слышать то, как он шаркает неподалеку от меня.
Когда мне показалось, что его шаги отдаляются, я повернулась на бок и с омерзением почувствовала, как мое бедро липко отклеилось от пола. Я заметила, что Эйдан не ушел, потому что его куртка, свитер и рубашка, все еще валялись где-то у кулис.
- Вставай, - послышался шепот, от которого я дернулась всем телом.
Как он здесь оказался?! Я слышала, как он отошел! - Вставай, Каспер.
Я держусь за свое лицо руками, потому что не хочу, чтобы он видел его. Должно быть он понимает это, потому что практически сразу начинает тянуть мои запястья, пытаясь заглянуть в мои глаза.
-
Мы едем ко мне, Каспер, - сообщает он тихонько.
Что?! Что за... Зачем?! Зачем нужно ехать к нему?!
Я не хочу!
Какого черта я вообще лежу на полу?! Да, может он и повредил мне что-то, но ноги-то он мне не переломал! Я должна встать и убежать!
Парень практически нежно поглаживает мои локти и бок, но это не успокаивающий или ободрительный жест. Таким образом он осторожно ищет на мне какие-нибудь серьезные телесные повреждения. Но как только он понимает, что я в добром здравии, все эта внезапная нежность испаряется.
- Ты все равно поедешь со мной, Петит, - шипит он, снова собирая мои волосы, чтобы намотать их на свою руку, - Сейчас. Встав-
Совершенно неожиданно, я поднимаю свой побелевший и трясущийся от гнева кулак, и засаживаю его прямо туда, откуда исходит этот злой шепот. Куда-то в его лицо.
- Сука, - рычит он, дергая мои волосы.
Я тут же жалею о своем поступке, ведь кто знает на что способен этот новый, злой Эйдан с мозгами набекрень. Он не бьет меня в ответ, зато больно сжимает и выкручивает мои запястья, переворачивая меня на спину. Я не могу понять, зачем это все нужно и каким образом я заслужила все эти муки (если забыть о том, как я ему врезала), и почему Эйдан смотрит на меня с такой ненавистью.
Мои легкие делаются буквально каменными, когда он снова падает на меня, снова придавливая мое тело к полу.
- Целуй меня, - рычит он с ненавистью, - Целуй туда, куда ударила.
Я поворачиваю свою голову, но приказ не исполняю, не целую его и даже осмеливаюсь смотреть на его покрасневшую от удара скулу с отвращением. На его лицо мелькает раздражение, но других эмоций я не вижу, потому что он опускает сове лицо к моему и прижимается своим носом к моей щеке.
- Если ты не поцелуешь меня, я сломаю тебе руку, - шепчет он спокойно, касаясь моей скулы губами, - Я обещал найти занятие твоему рту если ты не заткнешься, и я нашел его... Теперь, я обещаю сломать тебе руку, если ты не поцелуешь меня...
Игорируя новые слезы унижения, я смотрю на его скулу, а затем в его глаза, пытаясь вложить в свой взгляд всю ненависть и злобу, что есть в моей душе. Но я верю в то, что он может сломать мою руку, поэтому поднимаю голову и прижимаюсь дрожащими губами к его коже.
Я рассчитывала обойтись одним быстрым поцелуем, но он склонил голову и замер, ожидая продолжения, и снова я побоялась его злить. Поэтому я целовала его влажные скулы и щеки снова и снова, с каждым поцелуем ощущая острое желание откусить ему нос или губу, чтобы все было честно, чтобы его тоже тошнило от боли. Даже последствия меня не волновали.
Но, конечно, меня затрясло от страха, когда я действительно подарила его лицу укус вместо очередного поцелуя. Тонкая кожа его челюсти мгновенно приобрела солоноватый вкус, хотя крови там было совсем чуть-чуть — маленькая капелька. Но ему было больно, точно говорю. Его тело дернулось, а взгляд снова наполнился холодной яростью, от которой у меня кишки стыли, а волосы на голове становились дыбом.
Чтобы исправить свое положение, я одеваю маску равнодушия и целую его снова. Это срабатывает просто удивительно, потому что на его лице появляется какая-то растерянность, замешательство. И даже после второго, более сильного укуса, он не размазывает мои мозги по полу, продолжая пялится на меня словно бродячий кот, которому протягивают лакомство: запутанно, напугано и жадно.
Мне плевать что он думает об этом, по-крайней мере ему тоже больно, а гребанные поцелуи - лекарством не являются и болезненных ощущений не облегчают. Может он даже отпустит меня? Сочтет это за знак примирения? Решит, что с меня хватит.
Но вместо того, чтобы позволить мне подняться и уйти, он целует меня. Угрожающе царапает мои губы своими зубами, будто давая мне понять, что знает, что за игру я вела до этого. А может и нет, может у меня прост-
- Черт! - вздрагиваю я, когда он кусает меня.
- Ноги, - рычит он низко, выпуская мою кровавую, нижнюю губу изо рта, - Раздвинь ноги, или я сам это сделаю и будет больно...
Нет. Нет, нет, нет, нет...
Только не это.
Но даже если бы я и собиралась раздвинуть ноги, это бы у меня никак не вышло, потому что от страха они сделались прямыми и напряженными, словно шпалы. Но, кончено, это не преграда для Эйдана, и уже через секунду он схватил мои ноющие бедра, приняв мое молчание за приглашение к самостоятельным действиям. Мне больно, но каждый раз, когда я пытаюсь сопротивляется, он шипит и снова кусает мои губы.
Ну что я за идиотка! Сама подала ему эту кусачую идею!
Эйдан не трахает меня, не наваливается, не выкручивает руки. Вместо этого, я ощущаю его рот на своем животе. Он тяжело дышит и сопит носом, потому что его раскрытые губы плотно прижаты к коже чуть выше моего пупка. Вытворяет он нечто очень странное... Будто... будто пытается всосать мой живот в себя или что-то вроде. Втягивая и облизывая мою кожу, он двигается очень быстро: от пупка к ребрам, от ребер к торчащим тазовым костям, а от тазовых костей снова к ребрам. Несмотря на то, что мне было щекотно, я не смеялась, а только дергалась и ахала, словно паралитик с приступом.
Но когда его губы коснулись чересчур болезненного места на ребрах под моей грудью, я изогнулась в неестественной позе, и машинально схватила его волосы, от страха перед новой болью.
Он почти с любовной нежностью обхватил мое запястье, после чего низко прошипел куда-то в мой подбородок:
- Если ты еще раз схватишь мои волосы, я трах_ну твою задницу, - его глаза злые, - И это будет во много раз больнее, чем то, что было до этого.
Моя дрожащая рука мгновенно выпускает мягкие пряди и возвращается к плечу Эйдана, которое я придерживала, на случай если придется толкать и пихать его. В общем, в случае, если будет особенно больно.
Но он не трогал это место, которе представляло собой большую ссадину после втирания бедной Вшивой в пол, а набросился на мою грудь, издавая при этом низкие, грудные рычания, посылающие вибрации по всей моей грудной клетке. Я неумышленно сгибаю ноги, упираясь коленками в его дрожащий живот, и пытаюсь как-нибудь отодвинуться назад, подальше от его жадного рта.
- Черт... - неровно выдыхает он, выпуская мой сосок из своего рта, и перемещаясь к другой груди.
Я отворачиваюсь, стараясь не смотреть на то, что он делает, потому что мне кажется, будто он хочет сожрать мою грудь целиком или что-то вроде этого.
Мне приходится жевать свои губы, чтобы удерживаться от новых унизительных порывов умолять его не кусать и не царапать мою кожу своими зубами. Но к счастью, все это кончается очень скоро, и его рот прекращает злую атаку на мои сиськи, решив в этот раз напасть на мой рот.
Он целует меня с такой грубостью и жадностью, что наши зубы то и дело стукаются друг о друга, а вместо дыхания Эйдан издает какие-то жалкие сопения, потому что не успевает делать вдохи. Все его тело дрожит.
-
Я... я н-нужен тебе, - шепчет он в мой рот, а у меня руки начинают трястись от ярости, - Скажи это.
- Нет. Нет, н-не нужен. Нет! - шиплю я, чувствуя, как мои плечи начинают дрожать, а ладони сжиматься в крепкие кулаки. Я никогда не скажу это дерьмо! Он может даже убить меня, но я такого не скажу.
Его губы снова оказываются на моих, но я совершенно не сопротивляюсь, потому что у меня появляется новая гениальная идея, заставляющая меня чувствовать себя сильнее. Может я и не могу оттолкнуть и побить его, зато я смогу перехитрить его, или причинить эмоциональную боль, верно же?
Мысль настолько воодушевляет меня, что я практически тянусь к его губам, готовясь сказать ему неприятную гадость:
- Как это важно, - начинаю бурчать я, отчего он замирает на месте, - Какое большое д-дело эти п-поцелуи... Ничего не значащая ерунда... м-мелочь...
Я практически торжествую, когда ого челюсть начинает дрожать под моими губами.
- И пускай я - Вшивая, и всех в этой школе т-тошнит от меня, но я пе'гецелую всех-всех, чтобы показать тебе какая е'гунда кажется тебе чем-то важным и до'гогим, - шепчу я против его губ, -
Это не важно. Для меня это не значит вообще ничего.
- З-заткнись, - шипит он, нажимая большим пальцем на мой подбородок.
- И ты не нужен мне. Никогда не был нужен, я никогда не ждала тебя, - мое сердце радостно колотится в груди от радости, пока я касаюсь его раскрытых губ, - Ты никому не нужен, никто из этих школьных шлюх не будет те'гпеть тебя. Никто не любит в тебе человека, все любят твою внешность и п'гоисхождение. Единственная, кто смог полюбить тебя - Фан- ЧЕРТ!
- Господи... - в отличии от меня, он начал звать бога. Я звала черта от боли, а он Господа от великого наслаждения, которое появилось на его лице, как только он снова вошел в меня.
Не реветь. Не реветь. Не реветь! Он только этого и хочет, хочет моей слабости, моих слез, моей мольбы.
В этот раз я видела его лицо. Почему-то напуганное, запутанное, упорно выглядывающее что-то в моих глазах, будто там пряталась какая-то великая тайна. Я смотрела на него с другим выражением, возможно с равнодушием, хотя хотелось мне бросить на него взгляд полный вызова. В общем, любой, но чтобы в нем не читалась моя боль.
Он двигается быстро, отчаянно, с каждым толчком задевая мои губы и издавая при этом какие-то задушенные стоны и низкие рычания, обдавая мое лицо своим дыханием, в котором все еще чувствуется запах вишневой колы, а не крови.
- Я з-заставлю тебя думать о себе, - выдыхает он, почти неразборчиво, - Завтра ты н-не сможешь ходить, и я хочу, чтобы ты помнила о том, кто это с тобой сделал. Я хочу, чтобы ты думала обо мне каждый раз, когда тебе будет больно...
Теперь, возможно, я смотрела на него с настоящим вызовом в глазах, хотя это очень-очень глупо! Ведь в такой ситуации нужно плюнуть на гордость и обиду, и попытаться спастись с минимальными повреждениями, верно? Но я отчего-то думаю, что скорее умру, чем унижусь перед ним еще раз.
- Не больно, - рычу я, когда он начинает двигаться с какой-то животной яростью, параллельно сжимая мои губы в своих зубах, - Вообще не больно.
Его лицо будто искажено мукой, но он не останавливается, пытаясь причинить мне еще больше боли, вероятно, надеясь, что я в конце-концов не выдержу и взмолюсь о пощаде.
- Не больно. Не больно. Не больно. - рычу я, с трудом сдерживая слезы.
Но победная, кривая усмешка на его лице дает мне понять, что эту схватку я с позором проиграла. Слезы все-таки брызнули из моих глаз, когда я снова попыталась убедить и себя и его в том, что мне ни капельки не больно.
Но и победа его не останавливает, он снова улыбается мне, будто давая понять, что и не старался по-настоящему причинить мне боль, после чего начинает двигаться так быстро и грубо, что меня начинает мутить от такой встряски, а перед глазами расплываются разноцветные круги. Я кусаю свои губы, надеясь заглушить болевые ощущения другой болью, но выходит у меня неважно.
Мои слабые руки обвиваются вокруг его шеи и плеч, а губы упираются во влажную щеку.
Новая унизительная попытка:
- П-полегче... - выдыхаю я, готовая потерять сознание.
Он не замедляется, лишь приподнимается, позволяя мне сделать глубокий вдох, и прижимается к моему лбу своим, снова цепляя мои губы своими. Он не кусает, не облизывает, только кратко прижимается к ним, после чего снова разглядывает мое лицо с испуганным выражением.
- Я не могу... я не могу... черт, - выдыхает он почти беззвучно не прекращая безжалостные толчки, - Черт подери... я не могу остановится...
Может это значит, что скоро все кончится? Точно, все закончится, он слезет с меня, я пойду домой и все будет в порядке. Главное, просто скорее уйти из этого места...
В какой-то момент, я будто бы отрубаюсь, будто впадаю в транс без всяких мыслей в голове, без боли, без холода. Так легче переживать это дерьмо. Просто постараться отключится, уйти из реальности туда, где есть пустота и немота.
Но его голос возвращает меня к реальной жизни:
- Нет... нет... не сейчас, - выдыхает он, приподнимаясь на дрожащих руках, - П-подожди...
Что? Ладно, плевать. Какая мне разница, что за чушь он там несет?
Я снова чувствую, ставший теплым, кулон на своем животе, когда Эйдан опускается на меня, чтобы снова поцеловать мою челюсть и шею. Но мне плевать. Я собираюсь лежать бревном, терпеливо ожидая окончания этой пытки. Мне даже кажется, что я вот-вот усну, мои глаза потяжелели, а тело сделалось горячим, тяжелым и каким-то плывучим.
Новое, тихое рычание заставляет меня вздрогнуть:
-
Давай. Сейчас, - рычит он, -
Для меня...
Какой-то провал. Я не могу сделать вдох, не могу выдохнуть, а огоньки перед глазами соединяются в затейливые, чудесные узоры. Из горла рвутся какие-то странные, гортанные звуки, а живот почему-то каменеет и сильно напрягается. Моя левая нога дергается так, будто сквозь нее пропускают ток. Правая тоже дергается, но не так сильно.
Мне не больно. Я закрываю глаза. Я хочу спать.
Внезапный холод выдергивает меня из сладкой, горячей дремы, возвращая меня на эту гребанную, грязную сцену. Первое, что я вижу — две капли крови, падающие откуда-то сверху на низ моего живота.
Все кончилось.
Эйдан отошел в сторону, но я не слышала никакого движения, а мой взгляд все еще цеплялся за его брошеные вещи. Без лишних колебаний я тяну руку к своим разорванным джинсам. Он не орет, не бросается на меня, не останавливает. Просто пялится на то, как силюсь натянуть эти порванные тряпки на свое разбитое тело.
Единственное, что более-менее уцелело — мой балахон, а рубаха, майка и джинсы представляли собой какие-то дырявые лоскуты. Но и голой я уйти не могла, поэтому упрямо натягивала на себя то, что уже не могло держаться на моем теле. Новые слезы катятся по моим щекам.
Неудержимые, неконтролируемые.
- Не такой уж ты и к'гасивый, - я смеряю его презрительным взглядом.
Он смотрит на меня, но ничего не отвечает, и даже не двигается. В его взгляде пустота.
- Че'гт поде'ги, какой ты у'год... К-как я могла 'гисовать тебя? - я качаю головой, ощущая как по лицу катятся новые, большие слезы, - Т-ты такой же как они все... как Стейси, как Т'гапп... как Фанатка...
Он молчит, равнодушно глядя в мои глаза.
- Я больше не хочу 'гисовать тебя.
С этими словами я разворачиваюсь к двери, и несмотря свою хромоту и что-то горячее стекающее по моим бедрам вниз, пытаюсь удалится с видом полным достоинства. В школе темно и совершенно пусто, потому что занятия давно закончились и ребята разошлись по домам.
Черт подери, сколько же он держал меня в этом зале?
До первого этажа я добираюсь без особых проблем, но довольно-таки медленно, потому что мне приходится держаться за шкафчики чтобы не упасть.
Но и на первом этаже меня ожидает неприятный сюрприз. Совершенно неожиданно меня оглушает пожарная сигнализация, после чего школьный коридор превращается в огромную душевую кабину.
В школе пожар? Только этого мне не хватало.
Внезапно я с силой влетаю в чей-то шкафчик и тяжело падаю в холодную, розовую лужу, образовавшуюся под моими ногами. Кто-то со злобой и ненавистью отпихнул меня в сторону, но мои трясущиеся ноги не cмогли удержать меня вертикально, и я упала. Зато успела заметить своего обидчика.
Конечно, Эйдана.
Форум
Блоги
Что нового?
"Фанатка" / "Fangirl" - совместный сериал Marat и Jana
Ответить с цитированием
.
.
Ох, как мне жаль Ариану...
Сообщение от Лёлия
Эта часть истории содержит описания жестокости и сексуального насилия. Она может обидеть, расстроить или огорчить вас. Если для вас неприемлемы подобные сцены, пожалуйста, дождитесь третьей части. 