Во время праздников в ее доме собиралась шумная компания из близких друзей. Конечно, всегда приходили Саманта с Джафаром и их дети. В гостиной звучали музыка и смех, вокруг мелькали улыбающиеся лица.
Семья Робин почти не отличалась от других - муж, хоть и призрачный, дети, пусть и не совсем обычные, и даже большая добродушная собака.
Череда новых проблем началась с тех пор, как ее старший сын, Барни, пошел в школу. Дети - жестокие существа, а поводов для высмеивания и подколок в отношении ее сына было, с их точки зрения, достаточно. То, что ей казалось почти нормальной семьей, в глазах остальных выглядело странным, непонятным и оттого отталкивающим и даже пугающим. Барни, как в свое время и Джуллиан, остался без друзей.
Продолжать ли дальше про последствия? Как и у двоюродного брата, у него появилась воображаемая подружка, такая же милая девчушка, как Сара, с такими же ясными голубыми глазами. Очень добрая, солнечная девочка, общение с которой никогда не нагоняло на Барни тоску.
У своей кузины Сандры он долго выпрашивал зелье на оживление Аглаи (так звали его воображаемую подругу), и в конечном счете смог ее уговорить. Втайне от Робин и Саманты, они приготовили его для Глаши, ну а потом... остальным оставалось лишь смириться.
К своему удивлению Робин обнаружила, что появление в доме еще одного не совсем обычного ребенка не вывело ее из хрупкого состояния душевного равновесия. Видя, как счастлив ее сын, она махнула на это происшествие рукой - еще более ненормальной ее семья стать просто не может. Эта ненормальность, а точнее сказать, необычность, в конечном итоге и стала нормой ее жизни.
Глаша, получившая за свою любовь к шляпкам ласковое прозвище Панамка, как и Сара, быстро стала всеобщей любимицей и принесла в дом еще больше семейной теплоты.
И когда подросший Риччи заговорил о своем воображаемом друге, Робин уже сама пошла к Сандре просить зелье для оживления. Так в ее большом доме появилась серьезная Венера.
И их с Шейном мечта о большой и дружной семье наконец-то исполнилась. В конце концов, они шли к этому долго и имели право на счастье. И какое кому дело обычным оно было или совершенно невероятным. Во всех смыслах .