Я изучал свои новые возможности. То, что мы с Сиром окрестили Присутствием, реакцией смертных на присутствие вампира, позволяло мне по желанию привлекать или отпугивать людей. Мне нравилась эта способность – довольно слабое ее выражение не могло позволить кому-либо остаться равнодушным ко мне, а наращивание воздействия заставляло воспринимать меня безумно очаровательным или ужасающим.
Проявилось во мне и противоположное знание, которое мы назвали Затемнением. При желании я мог становиться незаметным для окружающих. Пользуясь Затемнением, мне удавалось подкрадываться на Охоте, однако стоило напасть, как покров незаметности спадал с меня.
Я был уверен, что вирус Кросса записал немало загадок в моей крови, и не одно десятилетие понадобится мне, чтобы раскрыть и развить их должным образом. Пока же я оттачивал социальные сверхвозможности, обрастая полезными знакомствами и связями, о которых раньше не мог и мечтать… впрочем, раньше они не были мне нужны.
Однако звонок в редакцию, заставивший моего шефа произвести меня в деятели пера и гонорара, правда пока внештатные, был весьма кстати. Обидно, что я так и не узнал, кто из моих новых знакомых замолвил за меня словечко и кого я мог благодарить.
Приближался день рождения моего первенца, и я решил устроить вечеринку, пригласив доступный мне свет общества. Сира и Патрисию я тревожить не посмел, хотя о планирующемся мероприятии уведомил.
Читать дальше...
Амели смущалась, принимая высококастовых гостей в нашем мало сказать скромном жилище. Я в это время уже не спал, так как первое солнце закатилось за горизонт, но выходить на улицу еще не решался.
Помог любимой, чем смог - разрезал купленный в магазине торт, откупорил бутылку вина.
Амели спряталась за мольберт, чтобы избежать необходимости общаться с гостями. В отличие от хозяйки, гости чувствовали себя свободно – тискали Орина, фотографировались на фоне нашего сарайчика, чтобы потом выложить забавные снимки в соцсети.
Правда, альфа Трентон Альто был слегка не в духе и побил подушкой незнакомого мне бету, увязавшегося за кем-то из друзей и потому пришедшего без приглашения. Дружба этого беты с альфами никого не удивляла, ведь у него были малиновые штаны.
Надо ли говорить, что вечеринка имела феноменальный успех? А я забавно разнообразил рацион. Оказалось, что сосуд под кайфом не только не помнит, что из него пили, но еще и передает свой кайф пьющему. Жаль, что Сир слишком серьезен, чтобы оценить важность моего открытия.
Правда, Амели не одобрила мои нетрезвые выходки – в доме маленький ребенок, а ее дурень пудрит носик.
Но мне что пудри, что по венам гоняй, что абсента бутылку залпом – вампирская физиология оказалась невосприимчивой ни к чему, кроме крови. Амели не знала, во что я превратился, и мне пока удавалось скрывать свое состояние. Усилием воли и затратами крови я разогревал тело, когда она была близко и могла коснуться меня; иногда мне удавалось изобразить какую-то страсть, чтобы сделать приятно Амели, но сам при этом я себя чувствовал как при любых других спортивных мероприятиях. Я даже иногда ел то, что готовила моя любимая, чтобы не огорчать ее… А потом мучился несварением до следующего рассвета.
Но приближалось время, когда второй наш ребенок должен был увидеть Жизнь (слова "увидеть свет" я боялся, надеялся, что ребенок родится здоровым и не хотел сглазить). Роды у Амели снова начались ночью, и как на зло, я был на Охоте. Амели попросила наших приятелей побыть с Орином и на велосипеде поехала в роддом. Почему на велосипеде, можно было такси вызвать или попросить того же Альто, чтоб довез ее на лимузине... Она сказала, что тряская езда помогла ей родить легко.
Я уже вернулся домой и ждал их, не находя себе места. Почему я все еще любил Амели? Биологически я умер, чтобы имитировать жизнь, мне приходилось применять способности. Я не чувствовал влечения, не нуждался в сексе, и уже не был способен к зачатию. Я говорил о своих чувствах с Сиром, и он сказал, что испытывает подобное по отношению к Патрисии.
- То, что мы чувствуем, очень важно, Десмонд. Я с ужасом думаю о том времени, когда я все еще буду жить, а Патрисия закроет глаза навсегда. Мне кажется, именно тогда Ночь окончательно завладеет мной. Береги свою любовь, Десмонд, другой у тебя уже не будет.
Но как ее убережешь, если она вредная и упрямая такая, на велосипеде в роддом поехала?
Экспрес-тест ДНК показал, что наша дочь Олари будет доброй, как ее мать, и впечатлительной. Было и нечто, что ей досталось от меня. «Незначительные изменения ДНК» подробнее идентифицировать не удалось, так как сравнивать было не с чем.
Амели спала, а я до рассвета не мог успокоиться и не мог выпустить Олари с рук. Позвонил Сиру, рассказал о случившемся. Олари не должна была быть такой, ведь я еще не был болен тогда, когда зачал ее. Как она будет жить? У нее же клыков нет! Чем ее кормить? Мы решили, что если молоко матери окажется для нее бесполезным, попробуем кормить малышку соком кровавого плода и донорской кровью, а позже определим ее в специальный медицинский центр, где работали знакомые Кросса, которым он мог доверять.
- Кстати, - заметил мне Сир, - если ты на протяжении трех ночей дашь кому-то попробовать своей vitae (так мы называли нашу кровь, которая уже даже отдаленно по составу и свойствам не напоминала кровь), это существо будет принадлежать тебе всецело – по сути, оно будет испытывать сильную привязанность и любовь. Подкармливай его раз в месяц, когда у людей обновляется кровь, и будет у тебя верный служитель.
- А этот человек не станет таким, как мы?
- Нет, я уже провел ряд экспериментов, которые подтвердили мою теорию. И ты, и я Становились в момент клинической смерти, концентрация вируса была такова, что мы по сути умерли, и возродились в другом качестве. Однако если ты не будешь вводить свою vitae в его кровь с помощью инъекции или укуса, то концентрации вируса, полученного парентерально, окажется недостаточно для смерти. Иммунитет справится, но человек получит некоторые новые свойства – большую силу, высокую регенерацию – немного от того, чем обладаем мы. И в придачу – неодолимую любовь к своему «донору». Если бы не эта «любовь», лучше я назову ее «узами крови», можно было бы предлагать правительству проект создания совершенной армии. Ты только представь себе, что они сделали бы с нами – мы бы день-деньской хлебали кровь, одновременно сливая vitae на нужды государства, хе-хе-хе.
Мои отношения с Александром вышли далеко за рамки официальных. Не только я чувствовал к нему теплое участие и дружескую привязанность. Я замечал, что и он чувствует подобное, хотя объяснить это научно, не прибегая к мистике, было невозможно. Я его подопытный, а он заботился обо мне как о сыне или ученике. И очередным проявлением его заботы стало то, что он таки выхлопотал для Амелии – переход в касту дельта, а для меня – разрешение на брак с ней.
Орин провялял недюжинные музыкальные способности, играя на нервах родителей – черт бы побрал производителей поющих, шумящих, гремящих и издающих звуки детских игрушек, которые так нравятся детям и так немилосердны к родителям. Логическое мышление моему сыну тоже давалось без труда – если квадратный кубик не входил в круглое отверстие, кубик можно было обгрызть, подправив его форму, и все-таки впихнуть невпихиваемое, как следует поколотив сверху.
Внезапный ночной звонок от Патрисии сорвал мою Охоту. Александр желал меня видеть, и для меня не нужно было прибавлять слово «срочно», чтобы я, бросив все, голодный помчался к нему.
Александр угостил меня кровью из пакета. Когда я смог слушать, не рискуя сорваться от голода, Сир рассказал мне, что решился на новый эксперимент, узнал много нового, но теперь с этим надо что-то делать. Прошлой ночью Александр наведался в отделение реанимации и влил свою vitae двум обреченным. Ребята вроде бы умерли, но сегодня после заката решили встать и устроить дебош в морге. По совету Кросса полиция, приехавшая на место, испепелила их из огнеметов. «Пепел точно не поднимется,» - рассудил Александр и сделал вывод, что Становление все-таки происходит в момент смерти, и без длительного инкубационного периода можно обойтись, передав вирус умирающему.
- Но почему ты не дал им жить? (Я чувствовал себя как ребенок, узнавший, что его мать сделала аборт).
- В таком виде ты жить не захотел бы – они были покалечены в катастрофе, такими и встали на утро.
- Но они могли бы вылечиться, регенерировать – ты же знаешь, как мы быстро можем восстанавливать повреждения.
- Дитя, неужели ты не заметил, что каждый вечер просыпаешься таким, как в ту ночь, когда Крылья Ночи унесли тебя? Попробуй сегодня покрасить волосы – завтра проснешься в прежнем цвете.
Я пришел в ужас – меня не слишком интересовала моя внешность, и я не замечал, насколько время остановилось для меня.
- Что я должен сделать? – глухо спросил у Александра.
Так родилось слово «Маскарад», означавшее договор между нами и теми, кто получит Дар от нас – скрывать свое существование от смертных, чтобы не быть уничтоженными чернью или использованными в целях власть имущих. Наша ближайшая задача – «прикрыть маскарад», сорванный неосторожным экспериментом Александра. Александр уже объяснил властям, что проводил испытание нового реанимирующего препарата, который оказался эффективен, но стало ясно, что его воздействие на психику реанимированных слишком губительно, чтобы использовать препарат в таком виде. Моей обязанностью было, пользуясь возможностями журналиста, предупредить появление информации в массах.
Я повлиял на шефа, чтобы тот выделил мне отдельный кабинет. По редакции поползли слухи о нашей с ним тайной гомосексуальной связи - иначе его расположение ко мне объяснить было затруднительно. Мне было все равно, что обо мне говорят - у меня было удобное рабочее место, где я мог находиться после заката.
В скором времени материал был готов и статья "Подростки устроили маскарад", повествующая о хулиганах, проникших в морг Центральной клинической больницы, успокоила пытливые умы.
У кабинета была удобная подсобка без окон - я перетащил туда диванчик и мог в случае чего переждать день.
В редакционной столовой кормили тоже неплохо - об этом я узнал от тех, кто любезно соблаговолил предоставить мне шею для Темного Поцелуя. Нет, я не изменял Амели, и не искал новых влюбленностей. Просто легкий флирт делал добычу более доступной, а после моего Поцелуя легкомысленные распространители Массовой Информации забывали о том, что произошло.
У Амели появились подруги, и впервые за несколько лет она по-настоящему отпраздновала день рождения: с гостями, шампанским и тортом. Однако на ее лице появились морщины, и она переживала, что потеряет красоту, я перестану ее любить и заведу молоденькую любовницу.
Мой образ жизни не мог оставить ее спокойной. Редкую ночь я мог провести дома, чаще всего - работал, восполняя дневной простой, а после - охотился. Днем же, если и был дома, то беспробудно спал в подвале. Чтобы не думать о том, как ей не повезло с мужем, Амели старалась больше времени уделять детям.
Читать дальше...Из невошедшего
Загораем на солнышках
Хлопочем по хозяйству
Восхищаемся своим шедевром
Что свекровь будет показывать невестке на семейном ужине?