Гвинивера постепенно начала свыкаться с мыслью, что отцом ее будущего ребенка будет Зест. Она все еще вспоминала про Дерека время от времени, но чем дальше, тем больше ей казалось, что он ей приснился.
Ну а убедить Зеста в том, что это его ребенок, было не так уж сложно. По крайней мере, так думала Гвин.
Лорелею подобное положение вещей более чем устраивало. У нее были свои "грандиозные планы", и то, что дочь теперь жила отдельно, им только способствовало.
Одного дамы не приняли в расчет - не все соседи были способны радоваться чужому счастью. Какой-то "добожелатель" начал названивать Зесту и хриплым голосом "намекать", что у Гвин были и другие мужчины, и уж слишком быстро она околобочилась. Если учесть, что для Зеста это не было новостью, "намек" ему в голову втемяшился намертво. Впрочем, будучи джентльменом, он решил подождать рождения ребенка.
Через несколько месяцев ожидания Гвинивера родила дочку, которую назвала в честь своей бабки, Патрицией.
И тут Зест вспомнил о телефонных звонках.
Сначала Гвинивера пыталась его хоть как-то успокоить. Мол, глаза темные в бабушку.
Но Зест ничего не хотел слушать. Его взбесило не столько то, что он не был отцом, сколько то, что Гвин пыталась сей факт скрыть.
Гвин конечно тоже в долгу не осталась, и откуда только слов таких обидных набралась.
В общем, Зест ушел. Сначала Гвин подумала, что он просто пошел проветрить голову после ссоры. Она даже извинения к его возвращению приготовила.
Но он не вернулся ни на утро, ни на следующий день, ни через день.
Еще один сюрприз подкинула Лорелея. Она заложила дом в надежде открыть собственное кафе, и прогорела. Так что Гвинивере пришлось на неопределенное время остаться одной с маленькой Патти в фургоне Зеста.