Старый причал

[ihelen]

Читать дальше...

Белоснежные океанские лайнеры проплывают мимо наших берегов... Прибрежные рифы охраняют город от вторжения большого и шумного мира...
И только старенький причал принимает маленькие отважные суда, давая им приют у своих прогретых солнцем, просоленных морской водой свай...
Здесь не бывает загорающих в шезлонгах туристов... Только редкие романтические натуры забредают сюда поваляться в песке и побродить
по пустынному берегу в полном одиночестве, или с любимым человеком...
Старые постройки поскрипывают на морском ветру и рассказывают им чудесные истории, свидетелем которых они были...

[DoriAnna_Grey]

*Хотел съязвить в очередной раз, и губы приоткрыл было, но готовая уже сорваться с них ядовитая фраза так и осталась не озвученной. Замолчал, задумчиво глядя в ее гордо вскинутое личико. Знакомые нотки были в ее словах. Как будто ножом скребнуло по старой ране, что все никак не заживет до конца, нарывает, гноится. И не залечишь ее, не исцелишь ничем. Только на время боль заглушить можно, забыть о ней, спрятать за маской холодного безразличия, за ухмылкой насмешливой, за отчужденностью. Дескать, плевал я на все и всех, ничем меня не проймешь, не зацепишь. И ведь получалось, в общем-то. Привык уже к панцирю своему, к ледяной корке, что вокруг сердца его обросла холодной броней.

А сейчас резануло. Понимал ведь хорошо, что она ощущает, о чем говорит. Кому как не ему знать о том, каково оно, когда твоего мнения в расчет не принимают. Когда не спрашивают о желаниях твоих, о мыслях.. Нету у рабов желаний, не положены они им. Равно как и чувства и все остальное. И даже привыкать уже начал к такому положению вещей. Сам о чужих чувствах не задумывался. С чего бы вдруг? Его ведь никто не жалел, и он не собирается. Никто не спрашивал его мнения, когда к лампе припечатывали, не интересовался, а хочет ли он себе такой судьбы… Так почему же он должен вести себя иначе?

И ведь не сомневался никогда в своей правоте. Как вы со мной, так и я с вами, чего уж проще? Но сейчас, в данный момент вдруг паршиво на душе стало. Нет, он не жалел о своем поступке, ни секунды не жалел, но..*

Так уж похоже мир устроен. *произнес негромко, будто сам к себе обращаясь* Никого не волнуют чужие чувства. Люди эгоистичны. И джинны как видишь тоже. Печально, но факт. Впрочем, тебе еще повезло. Ты, по крайней мере, судьбу свою сама можешь выбирать, тебе этого никто запретить не в силах. А вот меня такой возможности лишили…

*Потом уже, когда иллюзию для нее творил, поймал себя на странной мысли. Хотелось удивить. Восхищение вызвать. Восторг в ее глазах увидеть. Зачем это ему и сам до конца не понимал. Ведь не в самом же деле ухаживать собирался, какой уж из него ухажер, когда он сам себе не хозяин. Он ведь и не увидит ее скорее всего больше никогда, так зачем эта трата сил бессмысленная? А сил-то не меряно вбухал в поляну эту цветочную. Каждый лепесток прорисовывал, каждую прожилку самую тоненькую. И ладно бы не знал, чем это для него обернется, не осознавал, что так и опустошить себя недолго. Знал, понимал, но все равно с завидным упорством продолжал творить фантастический эдемский сад.

Улыбнулся, когда вздох ее восхищенный услышал, будто даже сил прибавилось, которые тут же выплеснулись в очередную цветочную гирлянду, расцвели новым букетом красок и ароматов.

Почувствовал, как покачнулась в его руках, только крепче за талию сжал, чуть подталкивая ее вперед. Мол, смотри, для тебя все. Но от шпильки не удержался таки, сама сорвалась, будто за язык кто-то дернул. И ответ, разумеется, тут же получил, вот только совсем не такой как ожидалось.

В первые секунды даже растерялся, от того как резко тон сменила. Дернул бровью изумленно, когда ладони свои к нему прижала и навстречу сама шагнула. И голос изменился, зазвучал ласково, будто ручей журчит, или как кошка мурлычет, сразу и не разобрать к чему ближе. Не так что-то было, неправильно, будто наизнанку вывернуто… И то что говорила сейчас, не вязалось с ней вовсе, не могла она такого хотеть, уж в желаниях-то он разбирался как никто. Не вязались все эти борщи-телевизоры с ней. Видел же он ее взгляд бунтарский, непокорный, своенравный… хоть и зла была тогда, хоть и колотило ее от ярости, все равно ведь эта тяга к свободе просвечивала в каждом жесте. В том как голову вскидывала, как плечи гордо распрямляла когда на носу лодки стояла бризом обдуваемая. Да даже в том, как весло это дурацкое в руках держала, обороняясь от него. А теперь вот это? Диван-котлеты-бигуди?

Ну нет деточка, в эту сказку он точно не поверит, слишком уж чужеродной выглядит. Усмехнулся в глаза ее заглядывая. Черти пляшут, смешинками искрятся. Ну ясно все, напугать его решила, сменить тактику, раз уж с веслом не прокатило. Что ж, ладно. Поиграем по твоим правилам.

Улыбнулся невозмутимо, понимающе кивая на каждое слово*

Кольцо значит? Прекрасно, замечательно! Проще простого! Что еще, на колени встать? Ну допустим… Родители? Дети? Кошки-собаки? Да просто предел мечтаний!

*Дернул с колышущегося рядом с лодкой иллюзорного куста алую розу. Сосредоточился на мгновенье, сменяя одну иллюзию другой, заставляя нежные лепестки преобразиться, застыть кровавыми рубинами, а стебель изогнуться золотым кольцом. Даже на колено опустился, впрочем, ухмыляться саркастично так и не перестал.

Сжал ее ладони в своей руке, к себе потянул, надевая на палец иллюзорное кольцо*

Как ты там говорила? Люблю-жить-не-могу-мир-к-ногам-брошу? Все верно?

*Наблюдал за ее реакцией, а самому смешно было. Бред сумасшедшего... что он вытворяет? Зачем? Наверное, таки сошел с ума, пока в лампе сидел…

Поднялся на ноги, вновь выпрямляясь во весь рост, взял ее рукой за подбородок, лицо к себе поворачивая. Не усмехался больше, не подтрунивал, просто в глаза смотрел изучающе, будто ответы там найти пытался*

Ну и зачем тебе все это? Только не говори, что в самом деле такой жизни хочешь. С бигудями, борщами прокислыми да муженьком обрюзгшим. Все равно не поверю. По глазам твоим вижу, что другого душа просит, о другом томится. Или это ты меня так напугать решила? Так это бессмысленное занятие, меня клеткой не проймешь, я и без того в ней уже. Пусть и форма другая, а суть не слишком разнится.

Хотя надо сказать после твоих красочных описаний лампа кажется не таким уж плохим местом. Это вот так выходит люди живут? На это свободу свою и жизнь растрачивают? На серые будни, бесконечно тянущиеся один за другим? На потускневшие от сытой и спокойной жизни глаза и обвисшие животы? Как же глупо... бессмысленно...

*Отпустил ее лицо, отступил на шаг. Стоять вдруг тяжело стало и в голове замутило. Все-таки не рассчитал сил. Слишком долго иллюзию удерживал, перестарался.

Помутневшими глазами наблюдал за тем как рушится сплетенное им наваждение, как сереет, тает с каждым мигом, становясь все прозрачнее, призрачней. Вот уже и очертания пляжа проступили, и стоящие вдоль берега лодки, и деревянное строение вдалеке виднеется.

Айз покачнулся, будто толкнул кто, скривил болезненно губы, досадуя на собственную беспечность. Вот знал же, что этим все обернется, что откат неминуем, что теперь на восстановление несколько дней уйдет, никак не меньше... Заигрался, силы в себе почувствовал, перешагнул черту дозволенного. Колечко это последней каплей, похоже, было. Кто бы мог подумать… На такой ерунде проколоться…

Опустился тяжело на дно лодки, обхватив руками раскалывающуюся от ноющей боли голову. Опустошенным себя чувствовал, выжатым до капли.

Не поднимая головы, бросил стоящей рядом девушке*

Ты ведь хотела уйти? Так иди. Я тебя больше не держу.

[Руся]

*Раскусил. Прощупал. Что само по себе было странно для такого самовлюбленного типа, который, казалось, дальше собственного носа не видел. Лишь еще один новый повод посмеяться над собой подкинула, балда… По глазам же его видно, что ролями с ней махнулся, и это он ее теперь на слабо берет, а не она – его.

Что ж, по крайней мере хоть оригинально предложение сделал – посреди эдемского сада кольцом, сотворенным из розы. А, может, ей это все же снится? Уж больно нереальным, абсурдным, безумным и одновременно волшебным казалось происходящее. Не скрываясь даже, ущипнула себя за ту руку, на которую кольцо надеть соизволил. Не помогло. Или сон был чрезвычайно крепким, или она просто немного сходит с ума. Кому расскажи, что сам джинн ей предложение руки и сердца сделал, пусть и понарошку, не поверят.

А кольцо красивым вышло… Даже очень. И совершенно небанальным. Будто прекрасный цветок на пальце, как на стебле, распустился. Хоть ей больше по душе были не запрошенные раньше бриллианты, а сапфиры или нежные топазы, рубины не смогла не оценить – в их цвете как будто чувствовался бархат той розы, из которой они были сотворены. И главное, неснимаемым каким-то оказалось. Попыталась было его стянуть, а пальцы будто поверх лепестков проехались.

Не знала, как ему удается это и что это за магия такая, но не признать, что прекраснее ничего еще не видела, не могла – если б не его манера общаться, решила бы, что перед ней – самый настоящий романтик, истинный художник, поэт природы и мастер фантазий…

Однако шпилькой в его сторону все же откликнулась – у нее на его ухмылки уже рефлекс, похоже, выработался*

Ну нет, никуда не годится. Где чувства? Где экспрессия? Не верю!

*и тут же растерялась, когда впервые к ней обратился без насмешки, без подтрунивания, без намека на ухмылку, что так ее из себя выводила. Смотрела на него, не мигая, как будто боясь что-то важное упустить, и металась – не понимала, что сейчас проняло больше: то, что так ее почувствовал, так ее бунтарскую природу распознал, или та холодная обреченность, с которой про клетку свою говорил.

Впервые за всю их перепалку ощутила, как что-то в сердце толкнулось, будто шипом от той самой розы зацепило. Сама себе удивлялась – неприятно, болезненно. Это что ж такое на нее нашло, что не распознала сразу за его язвительностью ту боль, то отчаяние, ту безнадежность, которыми были пропитаны слова Амена, когда о заточении своем рассказывал? И ведь сочувствовала тому всей душой, пытаясь хоть номинально, хоть силой своего воображения себя на его место поставить. А тут… словно бес в нее вселился. Не припоминала, чтобы кто-то раньше в ней столь сильную бурю поднимал, при этом иронично направив лодку в плавание по совершенно спокойному, безмятежному морю.

Хотела было остановить, уже и ладошка вверх метнулась, к губам его, но замерла на полпути. Ну что, что она ему сейчас скажет? Что мир не так однозначен, как можно было по ее словам понять, что в нем, помимо серых-сытых-унылых будней много такого, за что и умереть не жалко, от чего сердце скачет, словно солнечный зайчик, резвится и радуется или замирает на месте, не в силах шевельнуться, будто пораженное чем-то… Что даже те самые борщи-диваны не так страшны, как их рисуют, если рядом тот, кого полюбила… Хотя это все только теория, ничего подобного не испытывала еще, не возникало желания «и в горе и в радости, и с борщом и на диване, и в болезни и в здравии» – сбежала от этого сама, вовремя распознав, что без должного наполнения, без глубокого смысла превратится это все в ту самую клетку. Да и что толку распинаться сейчас? Открываться? Чтобы снова наткнуться на его фирменную усмешку?

Очнулась от своих мыслей, будто подстегнуло что-то. Снова сфокусировалась взглядом на его лице, поняв – что-то не так. Растерянно оглянулась вокруг, почувствовав, как сердце сжимает невидимая рука. Райский сад растворялся прямо на глазах, будто пустынный мираж – тонул в какой-то дымке, серел, исчезал в ветре… Скользнул ароматом последней розы по ее изумленному лицу – и бесследно исчез, увлекаемый незримой силой.

Не понимала, что случилось. Чуть не кинулась к нему, увидев, как пошатнулся, будто сознание сейчас потеряет. Но остановило что-то… Может, то, как досадливо губы поджал, как взгляд от нее сразу спрятал, будто в одно мгновение отстранившись не на пару шагов, а на целый километр. И не понятно, примет ли помощь. Не отпихнет ли протянутую ему руку. Гордый, черт… Скользнула по нему, на дно лодки тяжело осевшему, взглядом, поражаясь такой огромной перемене. Молча выслушала. Молча развернулась. Молча переступила борт лодки, сглотнула тугой комок – песок, что так радовал ее еще час назад, теперь, казалось, впивался колючками в ее босые ноги. Молча пошла прочь, по пути поднимая забытую сумку и задумчиво проводя в ней инспекцию.

Не представляла, что теперь делать. Звонить в скорую? Ну позвонит она, и что скажет? Спасите-помогите, тут джинн помирает?! Ну как какой джинн? Сын ветров и молний. Пленник вечности. Дитя тысячелетий! Властитель дум и повелитель желаний! Что с ним случилось? Предложение руки и сердца делал, перенервничал, наверное. Да это за ней, скорее, скорую пришлют. С мигалками и парой-тройкой санитаров, с нарядом с рукавами не по росту. Прав был Джас, Мунлайт – огромная психбольница.

Придется обходиться собственными силами. Отличный вопрос – какими только? Не доводилось ей как-то джиннов врачевать. У него вон все не как у людей, кровь – и та голубая. Ужас же! И вообще, разве сказочным существам болеть положено? Как-то это не по-волшебному.

Отвлекалась на эти бредовые мысли, а сама уже с ума сходила от волнения. Толкнулась в дверь лодочной станции – не заперто! Никого, правда, нет, но зато вода обнаружилась. Набрала в первую попавшуюся емкость, аккуратно, боясь расплескать, понесла назад, к лодке. Ступила на ее дно, уселась перед ним, ноги под себя поджав, в лицо заглянуть пытаясь. Стукнулась в его отгороженность от мира аккуратно, мягко, без подтрунивания в голосе*

Эй, ну ты что, я же пошутила «про люблю и жить не могу», а ты всерьез умирать собрался? Так не пойдет.

*протянула к нему обе руки, держа найденный на станции сосуд как какую-нибудь пиалу*

Ты прости, я джиннов до этого ни разу в жизни не выхаживала – не знаю даже, чем помочь тебе можно. Вот, воды нашла свежей, питьевой. Еще, знаешь, обезболивающее есть – таблетки такие. Кладешь в рот, запиваешь – и боль как рукой сняло. На нем, правда, не написано, действует ли оно на вас… А хочешь, виски помассирую? Или, может, компресс на лоб? И ириску за щеку? Меня в детстве мама так лечила – помогало на раз! Ну или, если что другое нужно, ты скажи только.

*и совсем уже тихо добавила, задумчиво на него глядя*

Это ведь из-за той красоты, что для меня сотворил? Зачем же ты это сделал?

[DoriAnna_Grey]

*Не смотрел на нее, так и сидел уставившись невидящим взглядом в деревянное дно лодки. Закрылся, отгородился невидимым ледяным заслоном не только от нее, от всего мира. Ненавидел такие моменты, всей душой, всем сердцем, до боли, до судорог, до хрипа в легких. Бесился от собственной беспомощности, от бессилия, от того что слаб и уязвим сейчас, будто улитка без своего панциря.

Услышал ее удаляющиеся шаги, но голову так и не поднял, даже не дернулся… Только усмехнулся сам себе. Ты погляди-ка, послушалась! Кто бы мог подумать! Ну и прекрасно, пусть идет, пусть убирается на все четыре стороны! Все лучше, чем если бы сейчас причитать над ним начала, или смотреть влажными от жалости глазами… Не выносил этого, резало по нервам сильнее любого ножа, аж выворачивало, от этого приторного сочувствия, сострадания лживого. Да и не нужно ему ничье сострадание, и уж тем более от человека! Ему вообще от людей ничего не нужно, век бы их не видеть, не слышать - то-то счастье было бы!

Сколько так сидел, не шевелясь, сжимая рвущиеся от невыносимой боли виски? Десять минут, двадцать, целый час? Или больше… сам не знал, потерял счет времени, проклятая боль выжигала собою все, все мысли, все ощущения… даже звуки словно на другой план ушли, стали приглушенными, неясными, неразборчивыми. Казалось бы, сейчас ничего ни слышать, ни видеть не должен. Рухни рядом с ним метеорит, и не заметил бы. Но уже знакомый шорох приближающихся легких шагов выхватил из заполнившего его голову навязчивого гула почти мгновенно.

Вскинулся, встречаясь с ней взглядом. Вернулась, значит... таки спасать его решила… ну просто святая Тереза, ни дать, ни взять. Съязвить хотелось, огрызнуться, сказать, что б убиралась туда, откуда пришла, но промолчал, сам не зная почему. Только губу болезненно скривил от нового приступа боли, сверкнувшего огненной вспышкой.

Бросил коротко*

Я не умираю. Так всегда бывает.

*Откинулся на деревянный борт, подняв глаза к небу, вглядываясь в его недосягаемую, бесконечную глубину. Вот она свобода.. кажется так близко, только руку протяни и коснешься, ощутишь под холодными пальцами ее отчаянно бьющийся пульс… Но нет, не достать, не дотянуться, сколько не бейся, сколько не рвись к ней. Лишь поманит легкой улыбкой и растворится, исчезнет в небытие, как всегда исчезает, оставляя привкус терпкой горечи на губах… Надежда глупое чувство.

Выпрямил спину и вновь посмотрел на сидящую рядом девушку. Всмотрелся в ее синие глаза, будто в морскую пучину заглянул, бесконечную, бескрайнюю, без границ и берегов. Не глаза, а два океана бездонных. Вздернул головой, отгоняя лезущие в голову странные мысли. Глаза и глаза, ничего интересного. Ему-то какое дело, до глаз ее… никакого ровным счетом.

Молча руку протянул принимая у нее емкость с водой. Пригубил. Странно, но и в самом деле легче стало, пусть и не на много, но хоть мысли прояснились. Задумчиво посмотрел на свою «спасительницу», качнул головой отрицательно*

Не помогут мне ваши таблетки. И компресс не спасет. Это не болезнь… сказал же, так всегда бывает. Магия не дается просто так. Это непреложный закон. За колдовство надо платить. Вот я и плачу.

*Поморщился от резанувшей по вискам болезненной вспышки, бросил на девушку колючий взгляд*

Зачем ты вернулась? Что я тебе? Какое тебе дело, до того плохо мне, или хорошо? Или в самом деле спасать решила? А с чего такие нежности? Еще совсем недавно ты меня сама веслом огреть хотела, а теперь значит передумала? Или просто позлорадствовать пришла? Полюбоваться, как мерзкий выродок от боли корчится?

*Фыркнул раздраженно и отвернулся. Понимал, конечно, что вовсе она не злорадствует и уж точно созерцанием его мучений не наслаждается. Но сдержаться не мог, бесился от этого взгляда сочувственного, от этого ее «выхаживать», слово-то какое мерзкое… Будто он немощь какая бесхребетная, что о себе позаботиться не в состоянии…

Равнодушно плечами пожал в ответ на ее вопрос*

Сделал, потому что захотелось, ясно? Потому что если я чего-то хочу, я это делаю. Всегда. Без лишних раздумий и без мычания неуверенного. Некогда мне сопли по лицу размазывать, у меня на это времени нет. И о том что сделал не жалею, если бы мог назад время отмотать так же поступил бы. Оно того стоило. И не спрашивай у меня почему, все равно не поймешь, а разжевывать и объяснять у меня желания нет.

*Снова на нее посмотрел. Вздохнул устало, закатив глаза*

Вот только не надо этого взгляда. Да, я тварь неблагодарная, и характер у меня мерзкий, и вообще я редкий злыдень. Сам знаю, можешь не говорить. Но уж какой есть, извини.

*Дернулся болезненно от очередного прострела в висках, зубами скрипнул. Не глядя на девушку, бросил как можно небрежнее*

Давай уже что ли свою ириску, может и правда легче станет…

[Руся]

*Мда… Оказывается, в волшебной стране, как и в обычном мире, у всего своя цена есть. Даже в самых смелых писательских фантазиях представить не могла, что магия так дорого обходится. Видела же по его перекореженному лицу, что боль сейчас на части рвет, будто червь его изнутри точит. Самой аж дурно стало, словно взгляд его цепочку между ними протянул, и резь эта раз – и скользнула туда, где доступ есть, где лазейка обнаружилась.

Поморщилась, тугой комок из горла вниз пропихнуть пытаясь. Не вышло. Сама вслед за ним жадно пригубила принесенной воды, смачивая заодно отчего-то заполыхавшие губы.

Чувствовала, однако, что не все это. Что за этим колючим взглядом еще что-то прячется. То, что раньше еще распознала, когда не рискнула на выручку броситься, как сделала бы в любом другом случае. Видела, что невыносимо ему это. Что только раны его невидимые бередит, и чем больше заботы проявляет, тем сильнее он ощеривается. Как хищник какой. Подбили его, в логово свое сил уползти нет, кровью истекает, а подпускать к себе того, кто помочь мог бы, противится. Не зная, чего ждать – не то помогут, не то добьют окончательно.

Откликнулась, устраиваясь рядом с беспечным видом – на его манер к борту спиной прислонившись*

Ну почему передумала? Вот оклемаешься – и продолжим. Тем более ты обещал научить меня правильно весло метать – должна же я в тебя попасть, в конце концов. А вообще все дуэли по правилам завершаются либо после ранения, либо после смерти противника, и если оба соперника оставались в итоге живы и в сознании, то им надлежало пожать друг другу руки в знак примирения. Что скажешь?

*и она протянула в его сторону свою теплую ладонь*

Можно только я тебя мерзким выродком называть не стану? Вопрос больно спорный, не определилась пока.

*окутала его задумчивым взглядом. Удивительно, как же все-таки характер его – колючий, надменный, горделивый – перекликается с холодом его внешности. Одни глаза и спасают. Будь на месте его «аметистов» прохладные «топазы», с айсбергом его сравнила бы. Отливающая алебастром кожа, острые углы, из которых, казалось, весь состоял – точеный нос, надменно вздернутые вверх брови-стрелы, скулы эти чертовые – будь они неладны, и зачем только заметила – островерхие уши и даже затейливость прически – все это лишь подчеркивало сходство.

Молча восхитилась обоснованием. Задело невероятно. Тоже, что ли, в клетку какую-нибудь засесть на месяц-другой? Не могла похвалиться той легкостью, с которой к желаниям своим относился. И пусть она формально на свободе – вольная птица, куда хочу, туда лечу – но разве всякого рода условности, сочиненные самими людьми, – это не та же самая решетка с семью замками и печатями? Что стоило ей решиться. Преступить через волю родителей. Через свои собственные страх перед неизвестностью и неуверенность в правильности своего выбора. Через нежелание причинить другому боль или обидеть. Тысяча «но», миллион «против» – продиралась через них, как через терновник колючий, пока не вырвалась.

Задумалась, с головой ушла в собственные мысли, замкнувшись взглядом на его лице, но лица не видя. Очнулась только, когда он вдруг завиноватился. Отмахнулась лишь*

Да ладно, не извиняйся, все мы не без греха. Уж поди веслами в тебя не каждый день бросаются.

*только хмыкнула едва слышно, когда про ириску обмолвился. Подтянула к себе сумку, закопалась в ней, чем-то тихо шурша, губу нижнюю покусывая. Вот всегда так. Черт ногу сломит в этой дурацкой сумке. Как будто дна у нее нету. Перерыла всю сверху донизу – серьезная, сосредоточенная, откидывая назад постоянно лезущие на лицо волосы. Скомандовала*

На вот, подержи пока.

*и в одно мгновение на колени Айза взгромоздилась куча всякого девичьего хлама – зеркальце, блеск для губ, мобильный телефон, блокнотик, платок, все три пишущие ручки, диктофон, ворох пока так и не пристроенных объявлений, упомянутые раньше таблетки, заколка в виде бабочки. Вынырнула из нее наконец, торжествующе воздев руку к небу, в которой были зажаты две ириски. Небрежно заметила*

Тоже фокус могу. Смотри и впечатляйся.

*виртуозно покрутила в воздухе обеими сжатыми в кулаки руками – это должно было усилить эффект. Распахнула ладони, демонстрируя пустоту. Снова сомкнула пальцы. И, как заправский фокусник, потянулась к нему, чтобы картинно извлечь желанную ириску из-за уха.

Залипла вдруг. Забытая ириска выскользнула и шлепнулась на его колени. Не особо заботясь о том, что подумает в этот момент Айз, и вообще словно забыв, что он живой и шевелится, еще и «приласкать» словом может, протянула руку, аккуратно, будто обжечься боялась, прикасаясь к верхушке его правого уха. Зачарованно обвела пальцем сверху донизу, очертания повторяя. Перехватила взгляд его глаз, которому не взялась бы давать описания – тут же спохватилась, будто на горячем словили, выставила вперед ладонь со второй ириской, прикрывшись ею, как щитом*

Угощайся, в общем. Вкусная.

*вторую с его колен тут же отправила за свою щеку, начиная так же медленно и невозмутимо сгребать обратно в сумку все выволоченные вещи. Не понимала, что творит. Ведь взорвется сейчас опять, решит, что нарочно над ним издевается. Пошлет к чертям открытым текстом. Тогда уж уйдет точно, подобного не стерпит. Но надеялась, однако, что эта пауза хоть немного отвлечет его от тех мыслей, что изнутри сейчас разъедали. Или он думает, что они излечению поспособствуют? Так ведь всё и в людском мире обстоит, никаких различий – злость, обида, ярость, особенно в не дозированных количествах, к разрушению ведут – как в прямом, так и в переносном смысле.

Словно возвращаясь к их прежнему разговору, поделилась вдруг*

А я вот книгу написать хочу. И чтобы так же тронула за душу, как тот пейзаж, что ты нарисовал сегодня. Ведь кто такой писатель по своей сути? Тот же творец иллюзий. Только ты свои фантазии умеешь облекать в зримо-осязаемую форму, а я свои хочу облечь в слова. И, самое важное, этого у творца никто не отнимет, всегда с ним… Здесь *и она коснулась пальцами своих висков* и здесь *дотронулась ладошкой до груди.

Тихо добавила, изучающе вглядываясь в его красивое лицо, не зная, как отреагирует на эти ее слова, которые вроде как касались только ее, но на самом деле и его задевали. Почему-то подумалось, что сейчас огребет по полной. Ну ладно, весло, в конце концов, еще никто не отменял*

И только творцу решать, каким будет финал его истории…

[DoriAnna_Grey]

*Трудно сказать какой он именно реакции он ждал от нее в ответ на свое озлобленное рычание. Да какой угодно, в общем-то – от очередной гневной вспышки и летящего в него весла, до виновато хлопающих ресниц и пламенных убеждений, что она же от чистого сердца и вообще!.. Но вот того что девушка просто пожмет плечами и усядется с ним рядом, как ни в чем не бывало, не ожидал совершенно.

Посмотрел на нее заинтересованно. А девочка-то не глупая... Догадалась, что чужая жалость его только злит еще больше и решила подход поменять. И, что интересно, ведь работает же! Хоть и ясно было, что это просто уловка, но не раздражала больше, скорее наоборот – успокаивало ее присутствие, расслабляло.

Задумчиво пробежался по ней взглядом, остановился на протянутой для рукопожатия руке. С секунду еще разглядывал ее, будто взвешивая все за и против, после чего улыбнулся и сжал тонкую теплую ладошку*

Договорились. Объявляем перемирие. До тех пор, пока весло кидать правильно не научишься. А звать.. звать меня можешь Айз. Хотя, если вдруг на счет «выродка» передумаешь, протестовать не стану. Оно даже как-то привычнее уже, по имени меня куда как реже называют.

*Усмехнулся ее замечанию по поводу весла, покачал головой*

Нет, веслом до сих пор никто не кидал. Все больше вазами, или статуэтками какими... Пару раз табуреткой запускали. А вот веслом в первый раз, это да. Так что ты можно сказать новатор в сфере метания!

*Когда вдруг начала выкладывать ему на колени чуть не весь свой скарб, только и смог, что головой покачать изумленно*

Интересно, почему женщины постоянно таскают с собой весь этот хлам ненужный? Да еще и в таких количествах! Как будто жить без всей этой блестящей мишуры не могут… Что это у нее тут? Заколка, зеркало, бумажки какие-то…

*Подцепил двумя пальцами листок, пробежался глазами по ровным строчкам. Фыркнул сдавленно, с трудом сдерживая смех*

Неконфликтная? Это ты-то? Ну да, ну да… Я прям сразу так и подумал, когда весло у тебя в руках увидел. Вот веришь, первая же мысль – неконфликтная! Совершенно! Не девушка, а само воплощенное спокойствие и миролюбие!

*Не удержался таки, заржал во весь голос, отчего боль в висках, только с новой силой резанула. Не будь рядом Мии, снова схватился бы руками за голову, что казалось, готова сейчас на две половинки расколоться, но сдержался. Только губу прикусил, что бы не взвыть в очередной раз. Вроде бы помогло, боль отступила и мысли немного прояснилось, хотя взгляд все еще оставался мутным, рассеянным.

За манипуляциями девушки с ирисками наблюдал несколько отстраненно. Гул в голове хоть и тише стал, но все еще давал о себе знать, и потому уследить за руками Мии и за тем, а куда собственно исчезли вдруг конфеты так и не смог. Да в общем-то не очень и интересно было, обычная ловкость рук, всего-то и дел, даже как-то скучно… вот когда она ему чуть не весь свой скарб на колени выкладывала, было куда занимательнее…

Мысль до конца додумать не успел. Замер, на месте ошарашено уставившись на девушку, не в силах отвести от нее изумленного взгляда. Чувствовал как кончики ее теплых пальцев описывают плавную линию вдоль его уха. Легонько, едва касаясь, но от этого чуть ощутимого прикосновения по спине будто сотня мурашек пробежалась. Моргнул озадаченно, чуть ли не в первый раз за все утро. И хотел бы сейчас что язвительное отпустить, но подходящих слов так и не смог найти. Только ухом непроизвольно дернул, тем самым, которого касалась сейчас, приобретая отдаленное сходство не то с оленем, не то с косулей какой.

С секунду еще так сидел, после чего фыркнул раздраженно, встряхнув головой, молча выдернул конфету из рук девушки и принялся ее яростно разворачивать, с таким видом будто несчастная ириска его личный враг. Фантик при этом изорвал в клочья, частично потому что зол был сам на себя за эту минутную растерянность, частично потому что обертка приклеилась к конфете намертво и отдавать свое содержимое без боя не собиралась.

Но он таки победу одержал! Закинул с таким трудом добытую сладость себе в рот и принялся вдумчиво жевать. На лице его сейчас отобразилась совершенно непередаваемая гамма чувств. Никогда прежде ничего подобного не ел. Даже отдаленно похожего. Конфета была сладкой и вязкой, она липла к зубам и к небу, вызывая какие-то странные ощущения. Будто смолы наелся, такая же тягучая и клейкая… Но сладкая. И пожалуй даже действительно вкусная. Только как-то ее очень мало…*

А еще у тебя есть? *спросил у девушки, вопросительно приподняв бровь* А то я что-то и распробовать толком не успел…

*Пока он занимался дегустацией, Миа уже успела собрать свои сокровища обратно в сумку. Айз потянулся и вытянув ноги сполз на дно лодки, принимая полулежащую позу. Странное дело, но голова больше не болела совершенно. То ли это ириска возымела свое целебное действий, то ли просто первая болезненная волна отката понемногу сходила на нет, но чувствовал себя уже намного лучше, чем еще несколько минут назад. Хотя о колдовстве ему конечно придется на пару дней забыть. Печально конечно, но не смертельно.. что он, двух дней без иллюзий не проживет? Да запросто!

Еще раз довольно вытянулся и повернул голову к Мие. Слушал ее молча, не перебивал и не ерничал, не хотелось больше. Вообще ничего не хотелось, только лежать себе, не двигаясь, жмурить глаза от падающих на лицо солнечных лучей , время от времени поглядывая на сидящую совсем рядом девушку, наслаждаясь мягким звучанием ее голоса… Это ли не блаженство?

Он в общем-то и не вслушивался особо в то, о чем она говорит, улавливал лишь отдельные слова и фразы. Пишет книгу… бла бла бла… творец иллюзий… бла бла бла… фантазии… бла бла..

И только услышав последнюю фразу приподнялся на локтях и посмотрел задумчиво в ее глаза*

Эта формулировка не совсем верна. Ведь творец не пишет свою собственную историю. Да он создает собственный мир, вдыхает жизнь в придуманных им персонажей, закручивает в вихре слов затейливый сюжет… Но свою судьбу он таким образом изменить не в силах. А может быть все еще сложнее… Может быть и сам творец не более чем плод чьей-то воспаленной фантазии. Как знать, возможно, и наши с тобой истории кто-то пишет, прямо сейчас, в этот самый момент. Порхает незримой для нас рукой над белым листом бумаги, выписывая букву за буквой, складывая их в слова и фразы, заставляя нас повиноваться его воле…

Как там обычно в книгах пишут? … Он приподнялся со своего места, придвигаясь к ней как можно ближе и заглядывая в ее бесконечно синие глаза.. Провел рукой по ее волосам, осторожно, едва касаясь, будто боялся вспугнуть… вслушался в робкий стук ее сердца, что с каждым мигом становился все отчетливее и громче.. или это уже не ее сердце, а его собственное так отчаянно колотится в груди, будто силясь выскочить наружу, проламывая собою ребра и продирая плоть…

*Говорил медленно, вкрадчиво, будто убаюкивая голосом, повторяя все озвучиваемые им действия, словно и в самом деле подчиняясь чьей-то могучей воле. Придвинулся еще ближе, продолжая говорить*

…Смотрел в ее глаза не отрываясь. Так будто ничего прекраснее в жизни не видел. Смотрел и сам себе объяснить не мог переполняющих его душу эмоций и чувств… Что он знает об этой девушке? Да практически ничего.. так же как и она о нем.. ведь с момента их встречи пошло не больше часа… за такой короткий срок узнать друг друга просто невозможно, даже если очень сильно того захотеть.. а уж о большем и говорить не стоит.. но почему же тогда так сложно отвести взгляд от ее лица, почему он вновь и вновь встречается с ее глазами-океанами, скользит по ее коже, по пылающим алым цветом губам… таким манящим и притягательным… к которым так хочется прикоснуться, ощутить на собственной коже их теплое дыхание…

*Наклонился к ней совсем близко, замерев в миллиметре от ее губ, прошептал*

И что же она ему на это ответит?...

[Руся]

*угадала, значит. Не промахнулась. Ни к чему здесь было ее сочувствие.

Не по себе только стало вдруг. Будто впервые коснулась его по-настоящему – колючую проволоку пальцами ощутила. Нет, не в руке его, конечно, было дело. Прикосновение ей даже понравилось. Просто представить себе боялась, какая же буря творится там, внутри, если сам напоминает тугой клубок оголенных нервов. Чуть потянула за край – и будто чеку из гранаты вырвала. Взрыв неизбежен! Правда, при грамотном подходе даже выдернутую чеку вернуть на место можно, а значит шанс избежать катастрофы практически стопроцентный.

Откликнулась, ответно сжав протянутую «длань мира»*

Это они зря, конечно. По мне Айз звучит куда приятнее, чем «выродок». Тебе идет, кстати.

*не удержалась – фыркнула, представив, как он отмахивается от летящих в него статуэток, ваз и табуреток. Отчаянно пытаясь погасить загоревшиеся в глазах смешинки, деланно возмутилась*

И чего это они вдруг? Ни с того, ни с сего! Злые, бессердечные люди.

*не успела поддеть его своей беззлобной шпилькой, как он тут же ответил ей её же оружием – словно соревнование устроили друг с другом, кто кого. Деловито забрала из его рук последний листок, пожала плечами, как ни в чем не бывало*

Я это объявление ранним утром написала, когда с тобой еще знакома не была. До этого, веришь, ни разу весла не метала. Ну разве что лыжу… *подумала и добавила* Две. *вспомнила, что вторая лыжа сама, в общем-то, упала – уточнила* И то немножко. И вообще я, может, с людьми неконфликтная, а про джиннов тут ни слова не сказано. У тебя, кстати, знакомые джинны жильё не сдают?

*не стоило ему смеяться, конечно. Хоть эта пауза хороша была, чего уж. Но по взгляду его поплывшему поняла, что снова приступ боли скрутил. Восхитилась молча тем, что самообладание не теряет – выдавало лишь то, что губу прикусил. Но что это подметила, не показала, конечно. Раз сама такие правила установила, то будет следовать им непреложно.

Понимала, само собой, когда фокус свой показывала, что не до того ему сейчас. Да и чем она, собственно, могла бы удивить мастера иллюзий? Смех один. Вот если бы сейчас целиком на месте растворилась, будто и не было ее, или в огромную ириску превратилась с ручками, ножками и глазами, хоть какой-то эффект увидела бы. А так…

Собственно, наверное, и воспользовалась образовавшимся окном между его выпаданием из реальности и возвращением в нее, когда к уху изучающе прикоснулась. Конечно, дергать за них было куда увлекательнее, но детально-осязательный процесс понравился ей не меньше. Интересно, а шапку зимой он как носит? А в детстве, когда джиннёнком был, поди лопоухим дразнили?… Ей вот, например, доставалось. Дети, такие дети…

От взгляда его изумленного все внутри перевернулось – таким он был беззащитным сейчас, словно из панциря своего голову наружу высунул на одно-единственное мгновение. Когда же ухом дернул, а потом еще и фыркнул, а потом еще и жевать начал, пытаясь справиться с непокорной ириской, перекидывая ее от одной щеки к другой, сходство с парнокопытными стало каким-то смехонедержательным – только сумка и спасла, в которую беззвучно отсмеялась, пока свой скарб по местам рассовывала. Еле сдерживаясь, чтобы в голос не расхохотаться, покачала головой и, перефразируя промелькнувший в голове детский стишок, пояснила*

Ириски – очень уж странный предмет. Если и есть, то их сразу и нет.

*а разлегся он весьма уютно, надо признать. Будто вернулся к тому, с чего начал, когда дрых в своей лодке, а она его еще не побеспокоила. Даже удивилась вдруг. Между «прежде» и «сейчас» прошло совсем немного времени, но уже просвистело весло, пролилась чья-то кровь, состоялся «поцелуй любви», прозвучало предложение руки и сердца и даже одно из имен… С полным на то основанием ощутила себя героиней диснеевского мультика, чуть опять не засмеявшись от пришедшего на память момента:

– Я нашла! Это ты!
– Да, это я. А кто ты?
– Жизель.
– Ооо, Жизель! Мы поженимся завтра же!

Осталось теперь всего и делов-то – жить долго и счастливо.

Едва вернула себе серьезный настрой, чтобы с должным вниманием воспринять его рассуждения о творце. И не зря, как выяснилось. Хотя, признаться, стало немного жутковато от мысли, что кто-то за них, возможно, все сейчас решает – ухо Айзово, например, за ниточку дергает, или то самое весло ей в руку вкладывает, или так подозрительно придвигаться его ближе к ней заставляет…

Вот ведь хитрец! Да что там – самый настоящий жулик! Наплел ей тут с три короба красивыми словами про незримого творца, свалил на него всю вину за собственное нахальство и, как ни в чем не бывало, полез нахальничать дальше – вроде как «я – не я, и наглость – не моя».

Хотя слагает красиво, конечно. И почему-то волнительно. Сама не понимала, отчего разволновалась вдруг так – ведь буквально сразу же распознала его тактику. Наверное, в мотивах уже засомневалась, будь они неладны. Слова о том, что слишком коротки мгновения свободы и лучше их использовать на полную катушку, дышать полной грудью, позволять себе самые безумные поступки, если на то есть желание, из головы не шли уже.

Не шевелилась. Казалось, лишь глаза ее сейчас жили – изучающие, внимательные. Скользили взглядом по лицу его, словно ощупывали… или, быть может, гладили… Протеста больше не было. Не ощущала его. Того, что заставил ее яростно огрызаться, когда Айз ступил на запретную территорию. И уж, конечно, дело было не в том, что подкатывал теперь иначе – грубую напористость подменил чувственностью и разоружающей откровенностью… Точнее, видимостью ее. Нет. Просто взволновал по-настоящему. И это было странно. Потому что даже сейчас, в миллиметре от его губ, жар которых ощущала кожей, осознавала, что все это – лишь игра. И ему это нравится. И он на самом деле увлечен этой игрой сейчас, захвачен ею всецело, наслаждается каждым мгновением – будто она для него эдакий кубик-рубика: а попробую-ка я повернуть чуть иначе, вдруг все сложится…

Губы, рядом с которыми находился в такой опасной близости, чуть дрогнули, словно пытаясь сдержать улыбку. В глазах, уже не сдерживаемые ничем, запрыгали бесята. Не отстраняясь ни на миллиметр, откликнулась проникновенным шепотом, подражая его манере и даже фактически воспроизведя его вступление к их персональной «книге»*

…Как там обычно в книгах отвечают? Она и правда ничего, совершенно ничего не знала о нем. Но уже чувствовала, что чья-то незримая рука переплела намертво их судьбы… Их сердца колотятся такт в такт, будто оно у них одно на двоих. И взгляд отвести невозможно, потому что словно в зеркало сейчас смотрятся, сами того не осознавая… И лишь одна деталь… Единственная… Та, что всегда ставит все на свои места, водружает свою точку над i, приводит к торжествующему финалу, может пояснить, в чем причина этого наваждения…

*не отрывая от него гипнотизирующего взгляда, медленно скользнула рукой к собственным волосам – как раз к той стороне, с которой гладил ее. Еще более медленно отвела их назад, обнажая шею и маленькое ухо с заостренной верхушкой. И уже нормальным голосом, даже словно торжествующим немного, с драматичными нотками и надрывом провозгласила*

Злая судьба разлучила нас в детстве! Как же ты не видишь, насколько мы похожи!

*и Мийка даже ухом пошевелила на Айзов манер, правда, не так интенсивно ввиду своих размеров*

Брат мой! Я так долго тебя искала! Обнимемся же!

*и она стиснула Айза в объятьях так сильно, насколько могла. Казалось, даже захрипел немного, ибо тискала исключительно за шею. Отпустила так же резко, деловито чмокнула в лоб и провозгласила*

Всегда мечтала о старшем брате!

*надеялась, что он усвоил урок. И зарубит на своем красивом точеном носу, что эти игры в кошки-мышки с ней не прокатят. А еще надеялась, что за всей этой внешней невозмутимостью и смешливостью не заметит того, какое волнение вызвала в ней эта неожиданная близость...*

[DoriAnna_Grey]

*В общем-то, не особо он рассчитывал, что его уловка сработает. Что девушка, вдруг проникнувшись его красивыми речами, поддастся внезапному порыву, потеряет голову и сама прильнет к его губам, напрочь забыв о том, что совсем недавно готова была огреть его веслом. Нет, такого он не думал. Даже не надеялся, на то, что провокация будет успешной. Но удержаться не мог. Нравилось ее дразнить… И пускай сейчас не злилась и не метала взглядом молнии, в ее минутном замешательстве тоже была своя прелесть. В том как замерла на месте, не в силах даже шелохнуться, в том как невольно приоткрыла губы, едва заметно и возможно сама того не осознавая, в том как по щекам растекся нежный румянец, делая ее нежное личико еще более соблазнительным. И в том как дышала сейчас, медленно, почти неощутимо, но он все же чувствует легкое колебание теплого воздуха, не может не чувствовать. Слишком уж близко сейчас их губы, так близко, что, кажется, вот-вот соприкоснутся, но нет… не сейчас… пока еще слишком рано…

Усмехнулся едва заметно, когда заговорила сама, копируя его собственную манеру. Даже слова подбирала почти те же. Был бы он младше на десяток столетий, пожалуй даже поверил бы ее чувственному шепоту, принял бы за чистую монету. Но не сейчас конечно. Слишком долго жил на свете, давно научился замечать то, на что не всякий и внимание обратит. Заметил, как дрогнули ее губы, будто пытаясь спрятать улыбку, и блеск в глазах тоже не мог не заметить… Дразнит его чертовка, играется… Еще секунда и выкинет какой-то очередной фортель, понять бы еще какой именно…

Но все же, когда Миа вдруг стиснула его в объятьях, от неожиданности чуть не поперхнулся. И хотя ожидал от нее чего-то в таком духе, этот внезапный приступ братско-сестринской любви таки превзошел все ожидания. Стойко дождался, пока ей надоест его душить, коснулся в задумчивости своего лба, в том месте, куда поцелуем его осчастливила. Забавно, все-таки он своего добился, хоть и не совсем в том виде, в каком хотелось бы. Но для начала и это неплохо.

Откинулся назад на борт лодки, посмотрел на девушку изучающим взглядом. Это ж надо было додуматься, в братья его записать*

Занятный сценарий… *протянул задумчиво, все так же неотрывно глядя на Мию* Вот только боюсь очень сомнительный. Видишь ли.. мое детство минуло за много лет до твоего рождения.

*Отвел глаза от девушки, закинул руки за голову, уставившись в плывущие по небу облака*

Я тебе даже больше скажу, и твои родители, и родители твоих родителей в сравнении со мной просто младенцы. Мне столько лет, что я сам уже давно сбился со счета. Да и какое это, в сущности, имеет значение?.. Для того кто не имеет собственной жизни время лишь бесконечная петля Мебиуса. Дорога в вечность, с которой не сойти…

*Замолчал на время, погрузившись в собственные мысли. Своими словами девушка невольно задела в нем давно забытую струну, всколыхнула воспоминания, которые казалось бы давно похоронил, спрятал на дне души, запорошив холодным снегом забвения. Но сегодня, похоже, просто день такой. Сначала сон о доме, который давно не существует, теперь вот братья… Братья, которых у него тоже давно нет. Никого нет. Дом Дйинн был уничтожен много столетий назад. Он один. Последний из рода. Единственный выживший. Прикованный к старой медной лампе на столь долгий срок, что иначе как вечностью его и не назовешь…

Вскинулся, поднялся с места, выпрямляя спину и разводя руки в стороны, так будто вновь со скалы собрался прыгать. Вот только смотрел сейчас не вниз, а вверх, в раскинувшийся над ними небесный шатер, словно и впрямь хотел нырнуть в небеса как морскую пену.

Повернулся к Мие, встал напротив, оперевшись ногой на борт лодки, принимая вновь нарочито небрежную позу. Усмехнулся ей, вот только невеселой эта усмешка вышла, словно спазм болезненный по лицу пробежал*

Знаешь, я тебе буду очень признателен, если тему моей семьи мы больше задевать не будем. Иногда вещи, о которых не вспоминаешь годами, все еще способны причинять боль. Так что лучше и не ворошить.

И кстати, на счет джиннов сдающих жилье... *хмыкнул, по губам снова скользнула привычная усмешка* Могу предложить уголок в моей лампе. Только надо будет продумать, как тебя туда протолкнуть.

*Не дожидаясь ее реакции, выпрыгнул из лодки, мягко приземляясь на песок. Подошел к все еще сидящей в лодке девушке. Склонился над ней, прикасаясь губами к заостренному ушку, прошептал*

Кажется, мы не очень хорошо начали знакомство. Предлагаю переиграть. Что там у нас было первым пунктом? Морская прогулка? Вот с нее и начнем.

*Ответа ждать не стал, просто столкнул, стоящую на берегу лодку, в море, на ходу запрыгивая в нее обратно и приземляясь рядом с Мией*

Где там твое весло? Не потеряла еще? Оно нам сейчас очень пригодится.

[Руся]

*это невозможно было объяснить или понять, и даже не пыталась, но сердце совершило какой-то невероятный, непривычный кульбит, гулко стукнувшись изнутри, будто наружу просилось, когда увидела, как Айз, раскинув руки в стороны, всем своим существом устремился в небо… Словно хотел обернуться птицей, оставить позади, далеко на земле, все, что его здесь удерживало, и рвануть туда, вверх, на недосягаемую высоту.

Невольно залюбовалась им – его высоким, гибким телом, его лицом, обращенным к безграничному синему простору. И хоть внешне оно оставалось таким же невозмутимым и невозможно было понять, о чем он думает сейчас, но этот его отчаянный порыв читался во всем – особенно в развороте рук, которые, казалось, сейчас превратятся в большие крылья.

Как же, должно быть, душа его рвется к свободе. Как же тесно ему, наверное, под этим небом – таким близким и таким недосягаемым одновременно. Вот же она – свобода! Кажется – рукой подать. А на самом деле все это – и синева небесного простора, и накатывающие на берег волны, и даже воздух, напоенный запахом моря и песка, – не более чем клетка. Можешь идти, но уйти не можешь, можешь лететь, но далеко не улетишь.

Вопросы возникали один за другим, готовы были уже сорваться с губ, но она не осмеливалась их сейчас озвучивать. Не потому, что робела. Не потому, что боялась очередного проявления его «дружелюбия». Нет. Не хотела ненароком зацепить те невидимые струны, одна из которых только что отозвалась болью на его красивом лице. А ведь то была совершенно безобидная шутка, которую сам он, собственно, и спровоцировал.

Но обвинять почему-то не хотелось. Сердиться – тоже. Обезоруживал своим недоумением – тем изумлением, что написано было на лице, когда изучающе дотронулась до его уха, когда смешно пережевывал ириску, когда прикоснулся пальцами к своему лбу в том месте, где его поцеловала. И, несмотря на то, что это было всего лишь секундное дело, для постороннего взгляда незаметное, незначительное, подмечала все. А почему – и сама не знала. Наверное, не все равно уже было. И не казалось теперь их дикое, издевательское знакомство таким уж непонятным. По крайней мере с его позиций.

А посему, когда попросил ее не задевать больше тему его семьи, лишь коротко кивнула, безмолвно соглашаясь с этим. Есть вещи, о которых сам с собой говорить не станешь, не то что с малознакомыми людьми. Да что там, и вовсе не знакомыми. Это ведь он ей имя свое назвал, а она своим до сих пор так и не поделилась.

Так что, когда услышала неожиданно очень близко его шепот о том, что они не очень хорошо начали знакомство, когда почувствовала прикосновение его губ и теплое дыхание, даже вздрогнула ощутимо – будто мысли ее прочел сейчас. Не успела ни осознать до конца, о чем шла речь, ни тем более среагировать, как ощутила уже плавное покачивание лодки на почему-то разволновавшихся волнах. Течение так быстро подхватило их суденышко, что берег и без работы веслами становился все дальше и дальше…

Но свое законное орудие все же отыскала на дне, вытянув его откуда-то из-под Айза. Поделилась наблюдением*

Тебе не кажется, что по своему прямому назначению оно уже и не понадобится? Может, тогда метать поучишь? Не пора? А то у меня после твоих слов о лампе руки чешутся.

*возмущенно потрясла веслом в воздухе, словно транспарантом на демонстрации*

Это не по-джентльменски – намекать женщине на ее полноту, между прочим! Сначала один гений слоном обругал, теперь вот ты утверждаешь, что меня в лампу не пропихнуть…

*замолчала вдруг, оборвав свою фразу и уставившись на Айза во все глаза. Словно завороженная, опустила прямо перед собой весло, положив его на дно лодки и невольно образовав между ними такую преграду, но сама при этом подтянулась к нему ближе, зависнув четко за этой линией. Напоминала сейчас любопытного зверька, который тянется вперед, замерев в выжидательной стойке. Не в силах сдержать возбуждение в голосе, горячо посыпала вопросами*

А это вообще возможно? Ну в смысле к тебе в гости? Ты только не думай, я не напрашиваюсь, конечно. Но мне бы хоть одним глазком… Хоть совсем немножко!

*приосанилась, чуть вздернула нос, придавая себе, как ей казалось, важность и значительность. Добавила*

Это я исключительно с позиций квартиросъемщика интересуюсь. Нужно же мне понять, какие у тебя там условия. Может, потолок протекает или соседи шумные. Или вообще в паутине все, как у одного местного. Представляешь, шикарные хоромы у человека – но всё в пауках! Ты пауков-то не разводишь? А то я их боюсь. А плата у тебя какая будет? Только не говори, что поцелуи! Этот номер не пройдет. Я, может, вообще целоваться не люблю.

*полушутила-полусерьезничала, неотрывно следя за выражением его лица. Волновалась уже, что где-то перейдет ту черту, за которую переступать не стоило бы. Вот вроде шутит сам по поводу своей лампы, но ведь болезненный для него вопрос – и не поймешь, как отреагирует, как воспримет ее желание узнать его поближе, маскируясь за такими вот шутками. Спросила едва слышно, не замечая, что сжала несчастное весло пальцами с такой силой, что аж побелели*

А как ты… Ну как ты выбираешься из нее? Это у тебя сейчас что – отдых такой? Или хоть на время, но сбежать удается? И что же, ты в любую минуту можешь раз – и раствориться в воздухе, исчезнуть?

*от этой мысли почему-то стало тоскливо. Вот вроде опять снахальничал, решил все за нее, отправив лодку в уже неиллюзорное плавание, так что если хочешь бежать – то лишь вплавь до берега. Но бежать больше не хотелось. Будто уже держало что-то. Может, то, что поняла наконец, что для него их невнятное знакомство тоже уже что-то значит, раз не разбежались до сих пор. Да хотя бы как лекарство от скуки, или от глобального одиночества, да даже если просто как его желание оторваться на воле перед тем, как снова вернуться в свою темницу. Просто пыталась поставить себя на его место – и уже не получалось оставаться равнодушной. Но было и что-то другое, то, чего сама не осознавала, то, что уже отзывалось теплом в устремленных на мужчину глазах. Улыбнулась мягко, повела плечом, чтобы сбросить накатившее вдруг ни с того ни с сего смущение, призналась*

Я передумала насчет знакомства. Меня зовут Миа. Уверена, что когда я появилась на свет, родители-собственники спорили до хрипоты в голосе «она – моя!» – «нет, моя!», а мы ведь – родом из Висты. Там «моя» звучит как Миа. Видимо, так и приклеилось. Рада знакомству, Айз.

*помолчала немного, добавила*

На всякий случай – это не значит, что весло теперь совсем отменяется.

*сделала жест, над которым всегда смеялась, когда смотрела мультики - два пальца к своим глазам, а потом - в его направлении. Вроде как «я слежу за тобой»*

Я бдительности не теряю.

[DoriAnna_Grey]

*Айз скосил взгляд на извлеченное из-под него весло. Хмыкнул, равнодушно пожав плечами*

На мой взгляд площадка для тренировок не самая подходящая. Но ты, конечно, можешь его метнуть, если сильно хочется. Сомневаюсь, правда, что у тебя получится провернуть этот фокус больше чем один раз. Уверен, после первого же твоего броска это грозное орудие вылетит за пределы лодки и радостно пойдет ко дну. Предупреждаю сразу, я за ним плыть не собираюсь.

*Потянулся, с наслаждением разминая мышцы и устраиваясь в, покачивающейся на волнах, лодке поудобнее. Повернул лицо к Мие, окидывая ее изучающим взглядом. Проскользил глазами по стройным ножкам, по плавному изгибу бедра, по маняще округлым плечикам… Вот уж о чем девушке стоило беспокоится в последнюю очередь, так это о лишнем весе. Хороша была невероятно, изящная, соблазнительная, притягательная.. Так и хотелось протянуть руку, обхватить за тонкую талию, прижать к себе что есть сил, коснуться губами ее шеи, скользнуть ниже, прижаться к нежной впадинке над ключицей…

Встряхнул головой, отгоняя нахлынувшее вдруг видение. Да что с ним сегодня творится? Что за странные мысли лезут в голову? Да еще по отношению к обычной человеческой девчонке? Ему до нее и дела быть не должно никакого. Подумаешь, хорошенькая да фигуристая… Что он раньше смазливых девиц не видел? Да прорву же! И ладно бы все физическим влечением ограничивалось, можно было бы просто списать на многолетнее воздержание, и на том успокоиться. Так нет же! Не ограничивается! Вот зачем он перед ней распинался? Зачем силы все истратил под чистую? Это от нее он может отмахнуться коротким «мне так захотелось», но с самим собой такая отговорка не пройдет…

Хмыкнул про себя. Да еще и кольцо ей на палец натянул. Он точно свихнулся… Хорошо хоть Миа пока не в курсе, что это за колечко, а то б удара веслом ему точно не избежать.

Отвлекся от раздумий, поднял взгляд на девушку, дернул плечом безразлично*

Не по джентельменски. Ну так я и не джентльмен. Мне казалось, это и без разъяснений вполне понятно. Только про полноту я ничего и не говорил, напрасно ты так распереживалась. Просто вы люди такие... хм… некомпактные.. Так что даже не знаю, удастся ли такой трюк провернуть. Разве что… *наклонился к ней поближе, переходя на доверительный шепот* ты прижмешься ко мне очень очень сильно…

*Отодвигаясь, хмыкнул снова, примеряя на нее новое прозвище*

Знаешь, много я видел в жизни удивительных вещей, но вот остроухого слона встречаю в первый раз!

*Усмехнулся, скользнул взглядом по ее лицу, на мгновенье, задержавшись на таких соблазнительных губках, с которых только что слетело столь досадное заявление*

Не любит целоваться… да неужели?

*Нагнулся к девушке, коснулся рукой ее подбородка, заглядывая в ее глаза*

В самом деле, не любишь? Как жаль… а у меня были такие грандиозные планы…

*Сокрушенно покачал головой, изображая вселенскую печаль, после чего снова усмехнулся и придвигаясь к Мие совсем близко, наклонился к ее ушку. Заговорил в полголоса, касаясь губами ее мочки и обжигая нежную кожу горячим дыханьем*

Но знаешь что? Я думаю, ты просто боишься. Страшишься переступить незримую черту, отдаться порыву… Ты скована рамками и условностями, правилами приличия и собственными страхами. Тебя пугает извечное «а что потом?», «что дальше?». Связывает по рукам и ногам, сковывает, не давая дышать полной грудью и мешая развернуть крылья… Вот только правда в том, что никакого «потом» - не существует. Есть только здесь и сейчас, один единственный бесконечный миг жизни, который так важно не упустить.

*Откинулся назад, на спину, заложив руки за голову. Усмехнулся саркастично, глядя в разверзнутое над ними небесное полотно*

Смешно… мы с тобой похожи куда больше, чем это может показаться на первый взгляд. Ты такая же узница, как и я. Вот только мне мою клетку навязали, а ты свою создаешь самостоятельно, собственными руками. Какая ирония…

*Покосился на девушку, по губам пробежала легкая усмешка*

Кстати, об оплате ты напрасно беспокоишься. Я конечно на редкость корыстный тип, но брать плату за жилье с собственной невесты, это как-то слишком.

*Рассмеялся, глядя, как меняются эмоции на ее лице, поднял руки в успокаивающем жесте*

Я ведь сделал тебе предложение, забыла? Между прочим, стоя на коленях. И даже кольцо на палец надел. Все по правилам! Кстати, когда стоит готовиться к знакомству с родителями? Или опустим этот пункт и перейдем сразу к свадебной церемонии?

*Снова расслабился, лицо стало спокойным, задумчивым, даже вечно играющая на губах саркастичная усмешка бесследно исчезла, будто стер кто невидимой рукой*

На самом деле мне сложно описать, что из себя представляет лампа. Особенно человеку. Но раз уж тебе так интересно, я попробую. Это как черная дыра.. просто пространство, без обозримых границ, там нет ни стен, ни потолков... хотя при желании можно создать их иллюзию. Одно время было даже забавно так развлекаться, возводя целые дворцы и сказочной красоты замки. Но все приедается со временем. Я уже очень давно так забавляюсь… Впрочем, для тебя могу и расстараться, если конечно ты таки умудришься в мою лампу залезть.

А что до остального… Да, сейчас у меня что-то вроде передышки. Пауза, между желаниями. Пока не призовут, могу немного погулять. Не особо правда далеко, дальше чем на пару километров лампа не пускает… И да, если хозяин лампы вдруг решит со мной пообщаться, то для тебя я действительно растаю без следа, как предрассветный туман. Впрочем, вряд ли моя нынешняя владелица решит меня призвать в скором времени, думаю ей и предыдущего нашего разговора хватило с головой. Я, знаешь ли, обычно не слишком приятный собеседник…

*Улыбнулся, когда девушка таки решилась произнести свое имя*

Я знаю как тебя зовут… Объявление, помнишь? Читать я умею…

*Хотел было еще что-то добавить, но не успел. Ощутил вдруг неизвестно откуда взявшийся резкий порыв ветра, поднял глаза на быстро темнеющее небо. Взгляд джинна вмиг стал серьезным и жестким. Не оборачиваясь к девушке, спросил, стараясь, что бы голос оставался как можно более спокойным и ровным*

Скажи-ка мне Миа, а ты как, плавать умеешь?

[Руся]

*от плывущего по ее телу взгляда аметистовых глаз снова стало не по себе – невольно даже ноги под себя утянула, будто невыносимо было их в прежнем положении держать, да плечиком повела, словно физически прикосновение к нему ощутила. Так и есть – не джентльмен. Разве истинный джентльмен позволил бы себе подобные вольности? Если б и поедал взглядом, то как-нибудь не столь открыто, что ли… Хотя она сама виновата – дала ему повод своим возмущением.

Не знала, как себя вести. Чувствовала себя полной идиоткой. И вроде не девочка давно, но почему-то волнуется… И как принимать такие взгляды – тоже не знает толком. Разве что чем-нибудь в лоб зарядить, чтоб не смущал так больше. Самым странным было то, с какой остротой воспринимались ею все его подобного рода выходки. И пусть его действия обычно тут же вызывали противодействие. Просто сила этого противодействия поражала и красноречиво свидетельствовала о том, что равнодушной оставаться у нее никак не получается. Почему? Не знала. Терялась. От этого лишь завелась сильнее и поспешила огрызнуться на его предложение прижаться к нему очень-очень сильно*

По ногтям моим соскучился? Не провоцируй! Что касается остроухого слона… Ну, зато будет что вспомнить. Тоже плюс. Я вот твои уши точно никогда не забуду.

*и Мийка мысленно огрела себя по пальцам, которые дрогнули, будто хотели вновь прикоснуться к их заостренным верхушкам.

Ну вот опять он так смотрит! Тут же поджала нижнюю губу, полуприкусывая ее и скрывая от взгляда мужчины. Не пряча глаз, чуть вздернув подбородок, который, судя по всему, прямо-таки примагничивал к себе пальцы Айза, предложила, пожав плечами*

Ну так пересмотри свои грандиозные планы. В таких, как эти, должны участвовать как минимум двое, а я – точно пас.

*нет, конечно, ей нравилось целоваться. Это было приятно, тепло и волнующе. Душу переполняла какая-то невероятная нежность, тело становилось легким и воздушным, будто невесомым… Нега, удовольствие… Но не больше.

И, как ни старалась, не могла выбить из памяти слова своего бывшего жениха о том, что она, Миа, – холодная. Это было сказано всего лишь один раз – но не в пылу ссоры, не в перебрасывании взаимными упреками, а тогда, когда была наиболее уязвима – лежала в его руках, чувствуя себя защищенной, полной нежности и истомы.

Мягко пожурил. Обмолвился между делом. Резануло по сердцу и отпечаталось намертво. Теперь понимала – что да, наверное, холодная. И разве то, что в итоге от него сбежала, лишний раз не подтверждает это?

Сама не заметила за своими мыслями, что пальцы ее уже давно застыли на губах. Рассеянно обводила нижнюю, слушая его горячий шепот – как будто не Айз был рядом сейчас, а ее внутренний голос пытался наладить с ней контакт. Вот только с голосом этим она согласна не была – по крайней мере далеко не со всем, о чем он говорил. Встряхнула волосами упрямо, заставив их разметаться по плечам. Устремила взгляд в сторону горизонта, будто там, за его линией, разглядеть можно было то, о чем говорила сейчас*

Знаешь, если бы я была, как ты говоришь, скована условностями, то сейчас сидела бы не в этой утлой лодчонке в компании самого сумасбродного типа из всех мною встреченных, а где-нибудь в Монте-Висте. И была бы глубоко замужним и столь же уважаемым юристом, носила бы строгие деловые костюмы, цепляла бы на лицо официальную улыбку, убеждала бы себя, что все делаю правильно и такая жизнь мне по душе и что моя мечта – когда-нибудь переступить незримую черту, найти тот мир, что прячется от человеческих глаз – это всего лишь глупая детская фантазия, как о том твердили мне в голос все без исключения. Так что не тебе говорить мне о порыве… Когда он есть, я за ним следую. Пусть и не сразу.

*вспомнила вдруг, как накинулся на нее еще тогда, в самые первые мгновения, натолкнувшись на яростное сопротивление. Как чуть позже сменил тактику на совершенно противоположную. Губы дрогнули, не в силах сдержать улыбку. Чуть подтрунивая, спросила как бы в продолжение разговора*

Всегда ведь есть какое-то препятствие, не так ли? Но оно, как видно, лишь подогревает желание…

*удивленно вскинула брови, когда речь зашла об арендной плате. Ну-ну, опять играется в жениха и невесту, не угомонился еще. Фыркнула, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться – глаза заискрились весельем и недоумением одновременно*

Не удивлюсь, если окажется, что делаешь все это только ради заключительного момента – «а теперь можете поцеловать невесту». Упертый, как… как… *вспомнила смешные подергивания его ушей и задумчивое пережевывание ириски – и сравнение само собой сорвалось с губ*… как олень.

*но стоило ему заговорить серьезно, и сама разом обратилась в слух. Боялась пропустить хоть что-то из сказанного. Разглядывала лицо его – такое невозмутимое, нарочито спокойное. Даже усмешки, которая, казалось, намертво приклеилась к его губам – и той не было.

Нравился ей таким. Будто ближе становился. Не к ней, нет. Ближе к тому, чтобы понять его. Хотя бы отчасти. Ведь побывай она в его лампе, в этой черной дыре без времени и границ хоть тысячу раз – все равно никогда не поймет по-настоящему, каково это – быть рабом чьих-то желаний.

Интересно, а кто-нибудь когда-нибудь задумывался о том, чего хочет он сам? Из тех, что используют его, полагая себя хозяевами джинна? И что у него есть, кроме возможности прогуляться на пару километров в сторону от своей темницы и его иллюзий? Сегодняшний день, быть может?.. От этой мысли стало тепло. Захотелось вдруг сделать что-нибудь и для него… То, о чем мог бы вспомнить, снова оказавшись в своем плену… То, что скрасило бы хоть на несколько мгновений его одиночество… То, чего хочет сам. Сильно и явственно.

Сглотнула, поняв, до какого его желания додумалась. И гадать было нечего. Постоянно про него напоминал. Невольно уставилась на его губы – тут же мысленно окрестила их непростительно красивыми для мужчины. Смешалась, представив на мгновение, как прикасается к ним своими. Пропустила и налетевший порыв ветра, и окружающей хмурости природы не заметила, поглощенная своими мыслями. Рассеянно кивнула в ответ на вопрос о том, умеет ли плавать.

Плавать-то умела. И неплохо. Но вдали от берега, когда силы оказывались на исходе, а полоска суши все никак не хотела становиться ближе, могла поддаться неожиданно накатывающей панике. Ноги лихорадочно искали дно. Дна, конечно же, не было. Силы таяли. Внутренний голос вопил об опасности. А рядом не было ни дружеского плеча, ни островка, ни лодки. Вот тогда – да. Бывала близка к катастрофе. Впрочем, Айзу она, конечно, об этом не сказала.

Ойкнула, отдернув босую ногу и нечаянно ткнув ею в сидящего рядом мужчину. По всей видимости, суденышко, которое и на суше-то производило удручающее впечатление, не выдержало нагрузки на свои старые борта и дало течь. Вода лишь лизнула Мийку по пяткам, прибывая медленно, будто забавляясь или стараясь напугать ее. Девушка невольно повела рукой в стороны, наощупь отыскала ладонь Айза и сжала что есть сил, будто опору искала. Поднялась со дна на не слушающихся ногах, лишь бы в воде сидящей не оказаться.

Впрочем, стоять в лодке, которую постепенно начинало раскачивать сильнее, становилось все проблематичнее. Едва держалась на ногах, поражаясь произошедшей перемене. Ветер, разыгравшись, вовсю теребил ее юбку, путал волосы, бил в лицо, перехватывая дыхание. Раскраснелась. Разволновалась. Босыми ногами ощущала прибывающую воду. Не через течь даже пробиралась, а через борта уже вовсю перехлестывала. Девушка заозиралась по сторонам, выхватила взглядом торчащий прямо из воды валун вдалеке от них и, чуть не шлепнувшись в море от очередного порыва ветра, предложила внезапно охрипшим голосом*

Может, туда? Он ближе, чем берег. До суши я точно не доплыву.

*страшно вдруг стало. А что если прав был? Есть только здесь и сейчас, и это «здесь и сейчас» может в любой момент прекратиться – не будет ни завтра, ни послезавтра, ни-че-го.

Сама не осознавая, что делает, вся потянулась к нему навстречу… Вскинула руку, теплой ладонью лица его касаясь. Провела по щеке сверху вниз мягко, осторожно – будто лаской напоследок одарила. И тут же была отброшена назад очередной разыгравшейся волной, ухнув спиной на одно из сидений*

[DoriAnna_Grey]

*Айз был спокоен. Сидел все так же, неподвижно, вглядывался в быстро темнеющую полоску неба ровным немигающим взглядом. Надвигающийся шторм его не пугал. И пожалуй будь он в лодке сейчас один, то и предпринимать бы ничего не стал. Разлегся бы на дне, закинув руки за голову и вперившись взглядом в нависающие над ним грозовые тучи, отдаваясь на волю неистовствующего ветра и бушующих волн. Что ему шторм? Умереть по настоящему он не может, не в силах. Лампа не позволит. Не отпустит его, не разомкнет своей хватки. Даже если он сейчас сам из лодки выскочит и камнем ко дну пойдет. Затянет в себя, засосет обратно в темницу с алчной жадностью страдающего от похмелья подзаборного забудыги, стоит только ему, Айзу, на краю оказаться... Из клетки не сбежать, и даже смерть бессильна против связывающих его печатей и оков.

Так что нет, шторм ему не страшен. Разбушевавшаяся стихия не заберет его в свои холодные объятья, как бы ей того не хотелось. Его не заберет. А вот Мию... ее может. И эта мысль ему совсем не понравилась. Но гораздо больше ему не понравилась еще более простая и явная мысль. Ему не все равно. Не все равно, что станется с этой человеческой девчонкой. Почему? С какой стати его волнует ее жизнь и судьба? Разве она чем-то отличается от многих и многих других? От собратьев своих, до которых ему никогда не было никакого дела? К которым в лучшем случае не испытывал ничего кроме отстраненного холодного равнодушия. Ему всегда было наплевать на людей. Всегда. Но не сейчас.

Странное тревожное чувство ворочалось где-то в груди при одной только мысли, что эта девочка очень скоро может стать добычей морских богов. По его вине. Ведь это он столкнул лодку в море. Своими руками. Или не по его? Разве он звал ее к себе? Разве заставлял влезать в его ночное убежище? Нет, сама полезла, бесцеремонно нарушив его покой и уединение. Никто за руки-ноги не дергал. И вернулась назад тоже по собственной воле, хотя ведь ясно сказал - уходи! Не послушала... пришла, хоть и не просил об этом. Сама сделала свой выбор.

Вот только какая к дьяволам разница, кто из них виноват в случившемся? Он ли, она ли.. это ничего не меняет. Он не хочет ее гибели, и не допустит этого, даже если придется ее на себе вплавь тащить до самого берега, пытаясь бороться с разбушевавшейся стихией.

Будто почувствовала сейчас его мысли, дотронулась теплой ладонью до его руки, сжала пальцы, словно защиты у него искала, поддержки. Вскинулся, ощутив ее прикосновение. Поднял взгляд на ее лицо, все такой же спокойный, ровный, хотя в голове сейчас сотни мыслей роились. Хорошо конечно, что она плавать умеет, вот только сильно ли это поможет? Он здесь уже плавал и прекрасно помнил насколько сильное тут течение и как непросто было догрести до берега. А ведь когда он плыл море было спокойным, да и сила лампы его удерживала лучше любого страховочного троса. Нет, самой девушке не справиться. Ее просто снесет с первой же сильной волной. Тогда что? Сказать, что бы посильнее обхватила его за шею и плыть к берегу? Допустим. Вот только долго ли она так на нем продержится, прежде чем руки ее бессильно разожмутся и безжалостная стихия увлечет свою добычу в темную пучину?

Взгляд джинна упал на валяющуюся на дне лодки черную рубашку. Надо же, а он ведь напрочь забыл, о том что вчера вечером развешивал свои вещички на просушку. Что ж, похоже высохнуть рубашке не светило. Впрочем, она и мокрая сейчас вполне может сгодиться. Схватил уже успевшую вымокнуть тряпку и принялся быстро рвать ее на полосы и связывать их концы в крепкие узлы, сооружая импровизированную веревку. Подскочил, когда снующая по лодке Миа вдруг неловко покачнулась, чуть не перекинувшись через борт. Схватил за руку, удерживая от падения, потянул к себе, заставляя облокотиться на него. Обхватив ее талию, обвязал вокруг нее один конец веревки, затягивая как можно крепче. Второй конец обернул вокруг собственного тела. Не бог весть какая, но все же страховка. Хоть какая-то надежда, что в случае чего их не отшвырнет друг от друга шальной волной.

И хоть внутри сейчас все кипело, внешне сохранял абсолютное спокойствие. Держался так словно и не происходило сейчас ничего особенного. Будто и не было этого угрожающе темного неба, ни отчаянного свиста ветра, рвущего барабанные перепонки, ни неистово бурлящих и хлещущих через борта волн. Произнес как бы между делом*

Значит, юристом планировала стать? Тоска какая... Хорошо, что передумала, деловые костюмы и тусклый пучок на голове это не твое. Слишком скучно. А на счет свадебной церемонии... Ну ты ко мне несправедлива. Одним поцелуем я бы точно не ограничился.

*Повернул голову, следуя ее взгляду, скользнул глазами по торчащему из воды валуну. Здоровый, гладкий, практически отвесный. Ни уступов на нем не просматривается, ни расщелин. На эту каменюку он бы наверное и сам не взобрался, что уж о Мие говорить. Отрицательно покачал головой*

Нет, не подходит. Ветер поднимается слишком быстро. Если так пойдет и дальше, нас просто расплющит волной о камни, как только мы к нему подплывем. И кроме того... Ты уверена, что смогла бы на него взобраться? Вот я в своих силах сомневаюсь.

*Замер, ощутив ее прикосновение к своей щеке, когда вдруг потянулась к нему всем телом в каком-то нахлынувшем на нее порыве. Скрестился с нею взглядами на секунду, прежде чем лодка в очередной раз угрожающе качнулась, заставляя девушку потерять равновесие и рухнуть вниз, прямо на жесткое сиденье. Качнулся следом за ней, утягиваемый связывающей их веревкой, лишь в последний момент успев вытянуть вперед руки, что бы не придавить Мию собственным весом. Снова завис над нею, упираясь руками в деревянное сиденье, почти так же как в первые минуты их странного знакомства. Только за уши она его теперь не хватала. Не до того было...

Перехватил ее за талию, помогая подняться на ноги.*

Ты как, в порядке? Спина сильно болит?

*Вгляделся в ее лицо, провел руками по спине, пытаясь выявить возможные повреждения. Цела была... во всяком случае на сколько он мог об этом судить. Может пару ссадин заработала, ну да это не критично. Ухмыльнулся*

Знаешь, я конечно в курсе, что от моей неземной красоты у женщин ноги подкашиваются, но ты уж постарайся держать себя в руках. А то я падать не особенно люблю, да деваться теперь некуда. Мы ж с тобой теперь одной веревкой связаны, куда ты, туда и я.

*Он все еще держал Мию в объятьях, не давая девушке упасть, когда очередной громовой раскат заставил его отвести от нее взгляд и обернуться.

Небо темнело на глазах, затягивалось грозовыми тучами. Нависало угрожающе, словно раздавить хотело, сплющить своей свинцовой тяжестью. Где-то вдалеке уже слышались раскаты грома, темный горизонт прорезали яркие нити проснувшихся молний. Ветер хлестал все сильнее и сильнее. Безжалостный, неумолимый, он свистел в ушах, перекрывая все доносящиеся с берега звуки, бил в лицо и трепал волосы, с таким остервенением, будто вырвать их с корнем хотел. Темные, непроглядные волны поднимались все выше, повинуясь воле своего своенравного повелителя, словно разъярялись от его безумных ласк, бились, заходясь от бессильного гнева, перехлестывали через борта лодки, раскачивая ее из стороны
в сторону все больше.

Айз, наблюдал за этим действом не в силах отвести взгляда и внутри него тоже будто шторм закипал. Стоял все так же ровно, не смотря на дикую качку, словно пригвожденный к месту, а в глазах безумный огонь полыхал. Будто те самые молнии, что небо прорезали в его собственных аметистовых глазах сейчас плясали. Рассмеялся запрокинув голову, диким, сумасшедшим смехом. Повернул к Мие лицо озаренное каким-то странным яростным весельем. Прижал девушку к себе еще сильнее, будто тисками ее в руках зажал*

Так говоришь, что за порывом готова следовать? Ну так докажи! Отбрось страх и взгляни в лицо опасности. Раскрой глаза, взгляни как прекрасен может быть мир, даже в моменты своего безумия!

*Развернул ее лицом к бушующим волнам, прижимая к себе спиной. Склонился к ее уху, обжигая горячим дыханьем*

Страх это слабость, он связывает, парализует, застилает собой глаза. Если боишься, считай, что уже проиграла. Но это не твой путь. С тобой ничего не случится. Не сегодня. Не сейчас. Я тебя не отпущу.

*Обнял ее как можно крепче, касаясь губами виска прошептал внезапно всплывшие в памяти слова*

Я называю запретное слово, я шагаю в волны великого моря,
И со звоном рвутся оковы былого, и бессонные чайки послушно вторят... (с)


*Небо вновь озарилось яркой вспышкой. Лодку подхватила очередная волна, вздымая их на самый гребень, словно в полет отправляя их хлипкое суденышко. Новый порыв ветра взвил в небо их волосы, мешая друг с другом, переплетая друг с другом, словно ночь и день в один узор связать хотел. Волна несла их в сторону маяка*

[Руся]

*как он может оставаться таким спокойным и невозмутимым? Будто вокруг не настоящая буря прямо на глазах поднимается, а лишь легкий бриз лениво развлекается с волнами!

Лихорадочно вглядывалась в лицо Айза, сама не понимая, а что она, собственно, хочет на нем увидеть? Страх? Смятение? Хотя бы намек на волнение? Растерянность? Казалось, для него не существует ни таких слов, ни таких чувств.

Даже если ему ничего не угрожает, даже если он попросту не может погибнуть, потому что защищен незримыми стенами своей темницы, все равно в голове не укладывалось это невероятное самообладание. Сама, честно говоря, уже не знала, что делать – то ли молиться, то ли целоваться. Хоть напоследок. Хоть погибнет не зря.

Не то истерически всхлипнула, не то икнула, поняв, какой удивительный бред лезет в голову – значит, паника постепенно вступает в свои права. Захватывает ее тело – опутывает сверху донизу мерзкими холодными мурашками, скользит судорогой по босым ногам, извивается ледяной змеей по позвоночнику…

Только и спасало, что его удивительные глаза – в них было столько штиля, словно он бросал личный вызов разбушевавшемуся шторму. Как могла, старалась смотреть только на Айза – потому что действовал на нее как тот единственный якорь, что от паники спасал. Но взгляд то и дело уплывал в стороны, когда очередная холодная волна выскакивала из-за борта и хлестала по ногам, по телу, заставляя юбку прилипать к коже ледяным саваном… Жутко было. Так жутко, будто она, Мийка, сейчас – что-то вроде закуски на блюдечке. Заглотит – и ведь не подавится даже.

С радостью ухватилась за возможность отвлечься от собственных мрачных мыслей, когда Айз вдруг решил подстраховать ее импровизированной веревкой. Хотела помочь, но поняла, что только мешается, что трясущиеся от страха руки ей сейчас не помощники. Да и ноги, в общем, тоже. Иначе не рухнула бы, больно треснувшись спиной о сиденье.

Поморщилась, не сводя взгляда с нависшего над ней Айза… Дежавю. А может, это просто очередная иллюзия? Может, этого всего нет, и он просто забавляется таким нетривиальным способом? Не зря ведь ей еще тогда показалось диким, странным, головокружительным сочетание того шторма, что бурлил в ее душе, и теплого спокойствия за бортом. А сейчас все с точностью до наоборот! Что ж, если это так, только спасите меня, господин псевдоэльф. Уж я вам тогда все уши точно поотрываю. И метать научусь обязательно. На курсы пойду. Есть ведь, наверное, курсы метания чего-нибудь? Так какая разница, чем кидаться – дротиками или веслами? Главное, смысл ухватить.

Кое-как поднялась с его помощью, не зная, куда девать свои руки – будь на нем та рубашка, что он на тряпки пустил, вцепилась бы в нее изо всех сил. А так… Вот куда их пристроить?? Он обнаженный, и влажный, и почему-то, несмотря на окружающую бурю, по-прежнему горячий… Поняла вдруг явственно, что этот источник тепла – единственное, что сейчас удерживает ее на той грани, за которой – окончательная потеря самоконтроля. И руки его – на спине ее, на талии – куда эффективнее были, чем связывающая их веревка. Только бы не отпускал. Только бы держал вот так. Крепко.

Пробормотала трясущимися, мало послушными губами*

В порядке я, до свадьбы заживет. Видишь, права оказалась. Ты и я в лодке – это катастрофа.

*удивленно распахнула глаза, возмутившись, несмотря даже на страх, по поводу его поддразнивающей шутки*

Знаешь, что? Красота твоя? Твоя. Вот и терпи теперь. Сколько надо будет, столько и упаду. Я, может, только разминаюсь.

*Держал в руках по-прежнему, но взгляд отвел – и Мийка сразу потеряла свой персональный островок спокойствия. С комком в горле размером с орех, чуть исподлобья – потому что боялась даже поднять голову, хотелось, наоборот, в клубочек свернуться, в раковину спрятаться – взглянула в сторону и обмерла…

Шторм набирал силу. В безумие происходящего вокруг не хотелось верить. Но хлеставшие по нежным щекам волосы, раскаты грома, от которых заходилось сердце и голову постепенно заполнял густой, липкий, тягучий гул, темные волны, которые, казалось, скалили свои пасти, становясь все ближе и ближе к их хлипкому суденышку – все это отрезвляло почище любой пощечины.

Снова взглянула на Айза – и не узнала его. Нет, внешне он оставался таким же невозмутимым, будто они совершали легкую морскую прогулку, а не торчали сейчас посреди взбесившихся волн. Но вот глаза его… В глазах его сейчас таких размеров пламя бушевало – исступленное, непонятное, дикое, такое же первобытное, древнее, как эта мрачная всесильная стихия – что девушку саму сверху донизу огнем опалило.

Выдохнула шумно, не в силах спрятать написанное на лице изумление, когда Айз смехом зашелся. С ума сошел? Не выдержал бешеного напряжения? Значит, все-таки суждено им здесь погибнуть? Значит, все – конец?

Ахнула, почувствовав, как прижал к себе – ноги в очередной раз предательски задрожали… Но, пожалуй, в этот раз и правда от его «неземной красоты». Столько невообразимых эмоций тенями по его лицу металось – и ни одна из них, ни единая не были похожи на то, что она сама сейчас испытывала. Вопросы уже рвались с губ, в глазах, как волны, плескались. Опередил. Оглушило его словами. Сердцем-то понимала, о чем он сейчас говорит, но вот умом… Все внутри орало об опасности. Отказывалось от всех порывов, кроме одного-единственного, что инстинктом выживания зовется. Словно в клетку, скованную из страха, ее сейчас заключило – и решетки сплющивались постепенно, становились все ближе и ближе, надвигались со всех сторон…

И будто в ответ на его просьбу раскрыть глаза, наоборот, изо всех сил зажмурилась, словно девочка, спрятавшаяся в темноту от страшного чудовища под кроватью. Ничего не видно – и нет больше повода бояться.

Чувствовала его своей спиной – все такого же горячего, согревающего… Словно тылом ей сейчас служил. Всем своим существом, от окружающего безумия отгородившимся, вслушивалась в его жаркий шепот и словно вела с ним внутренний диалог… Страх – это слабость… – Но ведь я слабая. Очень-очень слабая… – Он связывает, парализует, застилает собой глаза… – Да, так и есть. Ни за что глаза не раскрою, ни за что! – Если боишься, считай, что уже проиграла… – Ну и пусть! Пусть! Я и так проиграла уже. Есть вещи, над которыми люди не властны – мне не победить стихию! – Но это не твой путь… – А какой мой? Какой же? Блуждаю в темноте… – С тобой ничего не случится. Не сегодня. Не сейчас. – Ты обещаешь мне это? – Я тебя не отпущу.

Все внутри замерло от этих слов. Даже, казалось, сердце – и то остановилось, а весь окружающий шум и гам, будто испугавшись чего-то, отступили на второй план. И Мийка, словно отдышавшись немного, вздохнув наконец полной грудью, ощутив, как сердце оживает, все убыстряя свой бег, широко распахнула глаза навстречу творящемуся сумасшествию.

Разве не прав он? Разве не так всегда она поступала? Разве поддавалась собственной боязни? Разве отец не учил ее еще в детстве, что страх отнимает половину жизни? И разве не она сама настойчиво клин клином вышибала, когда преодолевала боязнь высоты, с тарзанкой вниз с моста сигая? Или когда, превозмогая отвращение и изо всех сил сцепив зубы, чтобы не завизжать, брала в руки паука? Или когда осталась без юбки прямо в центре города, на оживленной улице – легкая тряпочка уехала вместе с такси, которое прищемило ее дверью. И что? Голову задрала и гордо продефилировала до ближайшего магазина за новой юбкой – в конце концов, ноги у нее стройные и красивые, пусть полюбуются, ей не жалко.

Неожиданно выхватила взглядом одинокую чайку в грозовом небе, что не успела долететь до берега и угодила в объятья стихии. Птица была такой маленькой… Белой точкой на мрачном небосводе, которую, казалось, еще чуть-чуть – и слижет ветер или сотрет набежавшая волна. Но она боролась. Яростно работала крыльями. Ныряла в воздушные потоки, будто стараясь подстроиться под них, будто хотела сделать их не врагом, а другом, что благополучно домчит ее до суши.

А она… она сейчас даже не одна.

Вздрогнула весьма ощутимо, когда снова его горячий шепот услышала. Будто понял сейчас, о чем думает, будто и сам ее взгляд перехватил, проследив, куда она его направила.

Распахнула глаза еще шире, поняв, что сейчас будет, на каких опасных «горках» им предстоит через мгновение прокатиться. Лихорадочно зашарила ладонями по собственному телу, нащупывая руки Айза. Перехватила их с талии, поднимая выше, к груди, крестом их переплетая, словно в защиту его укуталась, сама при этом своих рук не отпуская, наоборот, лишь сильнее в него вцепившись.

Сердце под его пальцами колотилось как бешеное, словно в конвульсиях от ужаса билось. И Мийка закричала. Закричала так громко, насколько могла. Срывая голос. Опустошая легкие подчистую. Исступленно и безумно. Словно сам страх сейчас из себя выдавливала, изгоняла, прочь выдворяла. Ее голос тонул в раскатах грома, в неистовом реве волн – что ее крик? Капля в море. Но когда воздух кончился, и силы ее иссякли, и все вытравленные изнутри звуки растворились в пространстве, лодка уже взметнулась на самый гребень – и сквозь пелену тьмы, вместе с огненной вспышкой она увидела берег… И ощутила себя той самой чайкой. Что бьется с ветром не на жизнь, а на смерть – но знает, за что. Потому что вон она – надежда. И пока ты жив, пока ты бьешься, твой кусочек суши всегда будет где-то рядом.

Вздохнула полной грудью, словно вобрав в себя всю силу стихии, впитав в себя дикие порывы ветра, соленые брызги воды. Вскинула голову – гордо, непокорно, к плечу, к шее Айза невольно прижимаясь. Ощутила вдруг странное, противоречивое чувство, с ног до головы ее опутавшее – словно укол адреналина в сердце вкололи. Поняла, что сейчас ухнут вниз с этого грeбня – без страховки, без каких бы то ни было гарантий на благополучный исход. Вывернулась из цепких объятий Айза на мгновение – но лишь для того, чтобы к нему повернуться, чтобы снова лицо его увидеть, отпечатать в памяти то неистовое безумство, что властвовало им безраздельно. И сама в этот момент казалась сумасшедшей – такая отчаянная решимость плескалась в ее глазах, такая неумолимая жажда жизни, страстная, оголтелая уверенность – в себе? в нем? в их победе?

Сцепила руки замком, обхватив его за шею, прижавшись к нему как можно крепче, поймав себя на совершенно непонятной, сюрреалистичной мысли, что они сейчас – как ветер и волна. Его не поймать. Не схватить. Не победить – ни стихии, ни смерти. Играет с ее чувствами сейчас так же, как раньше, там, на корме, когда гнев ее вызывал. А разве эта буря – не игра ветра с волнами? Он наступает – они отвечают. Словно сплетаются в едином порыве, в диком затейливом танце. И она сейчас самой себе этой волной казалась – что взметнулась вверх в яростном полете и опутала сейчас мужчину собой, в свои объятья заключила. Успела выкрикнуть, стараясь преодолеть свист ветра, практически в самые его губы*

Я больше не боюсь.

*вдохнула как можно больше воздуха. И тут же почувствовала, как огромная, холодная, беспощадная, всесокрушающая сила сметает их с лодки неумолимым потоком, унося к берегу*

[Smik Kims]

Ехать домой не было смысла - там ещё вовсю трудились строители, было шумно и пахло краской. В городе как раз начиналась духота, а вот на пляже погулять самое милое дело.

Пляж оказался пуст, так что Сем сперва минут десять прогуливался по песку, делая фотографии всего, что видел и находил - море, ракушка в песке, маяк на другом берегу залива, чайки в небе...

Волли тем временем лаяла на волны, когда те накатывали на берег и пыталась ухватить воду. Сем усмехнулся, наблюдая за игрой щенка. Затем разделся, спрятал вещи в сумку, а ту под камень и бросился в море. Вода приятно холодила тело, так что он увлёкся плаванием...

[Smik Kims]

Через некоторое время Сем снова вылез на берег. Вытираться ему было нечем, но солнце припекало довольно сильно. Так что через какой-то час прогулки по пляжу и игры со щенком, он полностью высох и смог одеться.

Вернувшись к шоссе, Сем вызвал такси. и попросил просто провезти его по улочкам города. Он ещё не знал толком где хочет выйти - то ли в парке, то ли просто у случайного магазинчика и перекусить. Поэтому примерно с полчаса просто ехал и смотрел в окно. Пока не заметил интересный домик. А ведь ему надо пополнять свою страничку. Вот этим и займётся. Так что Сем попросил остановиться, расплатился и вышел.

[Smik Kims]

----->




Разгоряченные бегом мышцы Сема уже слегка начинали ныть, когда он со всего размаху влетел на пляж и побежал к пирсу. На бегу бросил взгляд на слегка покачивающиеся на воде лодки. Пусто. Заглянул в сами сарайчики, но и в тех почти не оказалось пола - так по краешку чуток, а дальше вода, просто с крышей над головой. Нет. Не было здесь места для спанья. Этак и в воду свалиться недолго. Сем замер переводя дыхание. Если та принцесса и свалилась в воду, то явно уже давно, потому как никакого всплеска он не слышал. Постоял, прислушиваясь. Но только плеск волн был слышен и все. Да еще далекий редкий гул машин со стороны дороги, но это не в счёт.

Ветер с моря остужал лицо после бега и Сему захотелось освежиться всему. Заодно и поныряет. Хотя конечно мог уже и отлив быть, тогда тело бы утянуло в море. Или отлива не было? И во сколько он интересно бывает? Сем не был моряком да и в книгах не интересовался подобным. А зря, наверное. Полностью раздевшись - вот только украшение не стал снимать, не захотел - он оставил одежду в домике и прыгнул в воду прямо внутри большого сарая. Прохладная, уже успевшая изрядно остыть за ночь вода враз сомкнулась над его головой, но Сема это не испугало - он хорошо плавал. Вот только разглядеть толком ничего нельзя было. Так что пару раз он попытался глубоко-глубоко нырнуть и даже достал руками дна , но ведь так можно и до скончания веков нырять и безуспешно. А если ее отнесло на пару-тройку метров? Или она вообще тут не была?..

С этими неопределенными мыслями Сем и прекратил нырять, а просто выплыл в море, где еще просто купался для своего удовольствия. Вернулся на берег тем же способом через сарай. Где сперва попрыгал на одной ноге, вытряхивая из уха воду и рискуя снова сорваться в воду на узеньких скользких досках, а потом чуть-чуть обсох и снова оделся. Только мокрые волосы еще выдавали, что он недавно купался.

Сем вышел из сарая на дощатый настил, более широкий и сухой нежели внутри и поглядел на море. Там, небо уже начало чуть-чуть светлеть. На часы смотреть не стал, но по ощущениям был четвертый час наверное. Или начало пятого уже. Впрочем еще достаточно времени. К магазину ему надо было к восьми, а с Мартой, так и вовсе в десять встретится. Сем по прежнему чувствовал себя бодрым, полным сил, а теперь еще и освеженным от купания. И ему снова захотелось побегать...

Так что он снова побежал - берегом реки, мимо своего дома, где на мгновение замедлил бег прислушиваясь, но было тихо. Видать Волли спала, а на крыльце никто не ждал. И побежал дальше. В итоге сам того не ожидая снова оказался у вокзала. Правда задерживаться в помещении уже не стал, а просто мельком взглянул на доску объявлений и схематичную карту города. Вдруг где-то есть приют какой или вот хотя бы - гостиница. А если за зданием вокзала вот так свернуть и промчаться через лесок, то как раз выйдешь к озеру и дальше через мост по дороге прямо к отелю тому. Все просто и понятно. Тем более в его случае даже выбежишь, а это еще быстрее. И молодой человек обогнул вокзал, а потом бросился напролом через лесок...

В городе уже начинал загораться рассвет, особенно это было заметно на море, но здесь, практически на другом конце города, да ещё в лесу, свет запаздывал и в тени деревьев было достаточно темно. Впрочем, это никоим образом не пугало. И Сем даже не задумался почему его, городского парня, это не смущает. Он просто застегнулся до самого горла и мчался вперед, успевая заметить каждую ветку и ловко уворачиваясь, ныряя под них или перепрыгивая корни...