Хорошего было много, Эмиль. Например помню, как папа дал мне карандаш в руки, и поставив передо мной бюст Ахматовой, приказал рисовать, а сам ушёл. Я так старалась, что у меня температура поднялась от напряжения. А когда он вернулся, то кружил меня и подбрасывал в воздух, я просто была на вершине счастья.