æsir
Гуру
Странно но почему то не обнаружил такое в Путеводители или в наше время такое не слушают?! В общем очень я огорчен, что такой темы нет!
Группа Dschinghis Khan
История создания группы
Если рассматривать историю создания группы Чингисхан более детально, то она интересна и захватывающа как криминальная история карточного шулера. Опытный и талантливый продюсер, собрал шесть молодых людей (из них только двое знали друг друга раньше), и за месяц создал группу, которая появилась во всех международных хит-парадах. У неискушенного зрителя возникает множество вопросов: Как это всё происходит? Что надо для этого уметь, что надо делать и чего делать не следует? Мы постараемся найти ответ на эти вопросы.
История создания группы начинается с популярного фестиваля и идеи продюсера, которая долгое время пылилась в ящике письменного стола. Ральф Зигель (Ralph Siegel), продюсер, композитор, основатель группы Чингисхан, осенью 1978 года был озадачен проблемой написания песни для ежегодного музыкального фестиваля “Grand Prix de la Chanson”, где именно его композиция должна была представлять Германию. Вместе со своим другом и поэтом доктором Бернд Мейнунгер (Bernd Meinungen), агро – экономистом по профессии, который в данном случае выступал критиком, композитор Ральф Зигель сидел дома за роялем и наигрывал разные мелодии для фестиваля.
“Дело было примерно в восемь вечера, мы написали три песни. Мы устали и хотели пойти поесть, когда Бернд сказал: “Давай напишем ещё одну песню. Надо все же написать песню Чингисхан”. Мне показалась эта идея фантастической. И именно в тот момент нам пришла в голову идея написать именно эту песню для Grand Prix”, рассказывает Ральф Зигель о “моменте рождения” группы Чингисхан.
Группа Dschinghis Khan
История создания группы
Если рассматривать историю создания группы Чингисхан более детально, то она интересна и захватывающа как криминальная история карточного шулера. Опытный и талантливый продюсер, собрал шесть молодых людей (из них только двое знали друг друга раньше), и за месяц создал группу, которая появилась во всех международных хит-парадах. У неискушенного зрителя возникает множество вопросов: Как это всё происходит? Что надо для этого уметь, что надо делать и чего делать не следует? Мы постараемся найти ответ на эти вопросы.
История создания группы начинается с популярного фестиваля и идеи продюсера, которая долгое время пылилась в ящике письменного стола. Ральф Зигель (Ralph Siegel), продюсер, композитор, основатель группы Чингисхан, осенью 1978 года был озадачен проблемой написания песни для ежегодного музыкального фестиваля “Grand Prix de la Chanson”, где именно его композиция должна была представлять Германию. Вместе со своим другом и поэтом доктором Бернд Мейнунгер (Bernd Meinungen), агро – экономистом по профессии, который в данном случае выступал критиком, композитор Ральф Зигель сидел дома за роялем и наигрывал разные мелодии для фестиваля.
“Дело было примерно в восемь вечера, мы написали три песни. Мы устали и хотели пойти поесть, когда Бернд сказал: “Давай напишем ещё одну песню. Надо все же написать песню Чингисхан”. Мне показалась эта идея фантастической. И именно в тот момент нам пришла в голову идея написать именно эту песню для Grand Prix”, рассказывает Ральф Зигель о “моменте рождения” группы Чингисхан.
Заявка на участие в полуфинале Grand Prix
На самом деле, оба продюсера обладали огромным количеством творческих идей и это помогло им найти и прочувствовать именно то, что надо было международной публики. Ральф Зигель рассказывает о концепции Чингисхана: “Проблема на международных фестивалях всегда заключается в том, что тексты песен написаны на разных языках. Зритель из Финляндии не понимает, что поёт артист из Германии и наоборот. Опираясь на это, мы решили написать для фестиваля песню Чингисхан, так как это имя интернациональное и понятно всем. Мы решили, что важен не только текст, но и инсценировка того, о чём эта песня. И, конечно, действие должно быть костюмировано”.
Но всё это было впереди. Сначала Ральф Зигель записал пробный вариант песни, который он спел сам. Эту, так называемую на профессиональном жаргоне, демо версию, должно было оценить жюри, которое в последствии могло допустить группу к участию в немецком полуфинале, чтобы быть допущенными к участию в Grand Prix. Ещё до того, как жюри получило запись, Ральфу Зигелю пришла в голову ещё одна идея. В сопроводительном письме для жюри, продюсер написал, что, само собой разумеется, песню Чингисхан будет петь группа Чингисхан.
В жизни всё происходит быстрее, чем предполагает человек: жюри незамедлительно одобрило песню. Продюсеру тотально не хватало времени. То надо было заниматься то группой, то пластинкой, то ещё, чем то. Ральф Зигель сухо комментирует: “Песня Чингисхан была двенадцатой и последней в полуфинале. Группы не существовала и передо мной стояла задача: к 17 марта 1979 создать и выпустить на сцену группу Чингисхану. Я подумал, что мы с этим справимся. Затем пришло Рождество, потом известная выставка-ярмарка MIDEM в Каннах, и когда, я вернулся оттуда в конце января, у нас оставалось ровно 6 недель для подготовки”.
Конечно должно было что-то произойти. Но так как Ральф Зигель и его команда работали в этой отрасли не первый день, у них за плечами был пятнадцати летний опыт, они уверенно преступили к работе: ”Я обращался ко всем, кто знал артистов, которые в то время не были ни с кем связаны контрактными обязательствами. Я обзвонил всех кого я знаю, от Франкфурта до Лихтенштейна, от Цюриха до Люксембурга. И уже в первые две недели в Мюнхене побывали и пообщались с продюсером пятнадцать молодых певцов и певиц. Они были очарованы идеей создания группы. Именно из этих пятнадцати человек затем было выбрано шесть участников группы Чингисхан.
Кастинг
Конечно, и здесь случай сыграл свою роль. Так, например, в случае со Стив Бендером (Stiv Bender, лысый участник группы): ещё до идеи создания группы, фирма Ральфа Зигеля занималась его продюсированием. В офисе “Siegel-Produzenten Werner Shuler” висел плакат с его изображением. “Ребята, он полностью соответствует моим представлениям о ещё одном участнике группы”,- сказал Зигель, когда увидел фото Бендера.
Например, Лесли Мандоки, “выловили” среди огромного множества молодых артистов: “Однажды молодой венгерский композитор пришёл в студию с уже готовой композицией - это был Лесли Мандоки. Мы ведь всегда ищем молодых артистов”. И вот в один прекрасный день, мой друг и коллега Йоахим Неубауер (Joachim Neu-bauer) показал мне фото Лесли. Я подумал: “Он обладает прекрасными внешними данными, если он ещё и петь умеет, то он отлично подходит для группы”, поясняет господин Зигель.
Поиски участников группы были переполнены воодушевлением и позитивным настроем. Каждому, кто заходил в студию, расположенную тогда на улице Хёшель, Зигель рассказывал о своей идеи и старался заинтересовать и заинтриговать музыкантов и исполнителей. Было важно, чтобы идея вдохновляла: “ Да, мы создаём группу, мы хотим, чтобы группа была успешной”.
Эдину Поп (Edina Pop), в то время самую известную из всех членов группы на германской эстраде, Ральф Зигель знал достаточно хорошо. Она дополнила состав группы для выступления на Grand Prix. Луис Потгитер (Louis Potgieter), постановщик танца, появился в группе, как логическое продолжение уже начатой работы. Ральф Зигель исходил из того, что группа должна не только петь, но и изображать действие на сцене. От своего друга, хореографа Билли Милле (Billy Mille) он узнал о Луисе и пригласил его поработать. Коренной житель Южной Африки, к тому времени обосновался в Мюнхенском Gartnerplatztheater, имел двух годичный контракт и танцевал классический танец. Потгитер обладал страстью и талантом к созданию современного развлекательного шоу, и, потому два раза приглашать его не пришлось.
Таким образом команда была почти собрана.; времени до германского полуфинала оставалось совеем не много, а надо было найти ещё двоих участников. “Как это обычно бывает, нам просто повезло”, рассказывает Ральф Зигель, “мне не хватало ещё одного мужчины и одной девушки. Так как я всё время вращался в музыкальных кругах, то я спрашивал у всех своих друзей: знаете ли вы кого-нибудь, кто может петь, обладает хорошими внешними данными и приятен в общении?” Так однажды наш гитарист Билли Ланг (Billy Lang) сказал мне: “Конечно, знаю. Это мой друг Вольфганг”. Я ответил: “Я же его тоже знаю. Ты мне уже как то наигрывал что-то из его музыки”. Я встретился с Вольфгангом Хайшелем (Wolfgang Heichel), рассказал ему всю история; наиграл мелодию песни, разъяснил идею. Вольфганг был восхищён. Конечно, я сразу спросил его, не знает ли он девушку, которая хорошо бы подошла для работы в группе. Вольфганг ответил, что знает, но сомневался, подойдёт ли она. Тогда я ему сказал: ”Только не говори, что это твоя жена.” Он ответил: “Да, это моя жена”. Тогда я ему сказал: “В таком случае, говорю вам сразу открыто, если она мне не понравиться, то это не будет иметь никакого значения, жена она вам или нет”. На следующий день Вольфганг пришёл со своей женой Генриеттой ( Henriette). Как ангел, она впорхнула ко мне в кабинет. Я отчётливо помню её светло бежевое платье. Она была такой обаятельной и пленительной. Тогда я подумал, если она ещё и петь умеет, то это просто идеальная комбинация. Мы сели все вместе к пианино и оказалось, что она действительно умела петь. Вот так я нашёл шесть участников для группы Чингисхан.
Костюмы и хореография
Когда группа была собрана в полном составе, оставалось пять недель до полуфинала. Тогда начало происходить всё то, что одним словом можно назвать “трудности”. Конечно, все члены группы должны были привыкнуть друг к другу. Никто не мог предугадать, как люди будут чувствовать себя вместе в коллективе. А когда люди выступают на одной сцене, должны проводить вместе дни и ночи, то хорошие личные отношения очень важны. Стив, Генриетта, Эдина, Луис, Вольфганг и Лесли ходили гулять, за покупками, проводили вместе вечера и узнавали друг друга всё лучше и лучше. ”Было очень важно, чтобы участники группы, хорошо понимали друг друга как люди, как личности. ”Сразу стало заметно, что этих людей связывала не только музыка, но и здоровое чувство юмора и серьёзное отношение к тому, что они делали”, делиться своими впечатлениями Ральф Зигель о “периоде знакомства” членов группы.
Для группы существовала и, вероятно, существует сегодня одна проблема: проблема нехватки времени. Несмотря, на огромное количество времени, которое все члены группы проводили за работой, его катастрофически не хватало и хотелось, чтобы в сутках было хотя бы двадцать восемь часов.
Сначала надо было сшить костюмы. Конечно, у продюсера в голове была чёткая концепция группы Чингисхан, но её реализация была сопряжена со многими трудностями. Поэтому работу надо было поручить настоящему профессионалу: Марк Мано (Marc Mano), тридцати летний житель Мюнхена, со своим ателье на Леопольд штрассе, уже более десяти лет занимался тем, что шил сценические костюмы и костюмы для фото сессий для немецких артистов и для артистов из других стран. Среди его клиентов: Amanda Lear, Silver Convention, Chris Roberts и Howard Carpendale, а так же Peter Maffay, Roberta Kelly, D.D. Jackson, Claudia Barry. Вот уже пять лет, как он создавал костюмы в стиле диско: при этом музыка интересовала его значительно меньше, чем наряды и аксессуары. Отрезы сатина, платья с блёстками, блестящие штаны, всем этим были завалены полки в его ателье. Вместе с Ральфом Зигелем планировал и кроил Мано то, в чём участники группы Чингисхан должны были быть одеты во время фото сессий, выступлений в телешоу и на сцене, съёмках для обложек пластинок. Прежде чем группа смогла упаковать в чемоданы свои костюмы, надо было пройти многочасовые примерки, долгие выборы цветов, фактуры, длины и ширины нарядов. Надо было проделать огромное количество работы, потратить много денег и времени.
Ситуация осложнялась ещё и тем, что многие газеты и журналы хотели получить фотографии группы для своих специальных изданий, посвящённых Grand –Prix. Ральф Зигель вспоминает: “Над нами всегда нависала угроза того, что у нас не будет фотографий. Я был просто уверен в том, что некоторые газеты на месте фотографий, напечатают крупным шрифтом предложение с большим знаком вопроса: Что такое группа Чингисхан, кто это? Когда пресса получила первые наши фотографии, некоторые из наших костюмов были ещё только намётаны. Это заметно на первых фотография для газет и журналов. На них костюмы сидят на артистах совсем по другому, чем на более поздних фото для обложек пластинок”.
К работе над костюмами прилагалась ещё одна не мало важная задача: представить визуально концепцию группы как можно лучше: из этого следовала сотрудничество с хорошим визажистом. Существуют люди, которые могут с помощью макияжа сильно изменить лицо человека. Тональный крем, пудра, тени и другие косметические средства помогают справиться с этой задачей и могут сделать лицо более ярким, серьёзным и запоминающимся. Эта работа важна уже только потому, что на съёмках для телевидения дают очень светлый свет, и в его лучах контуры лица теряются и зритель видит только что-то овальное цвета мяса.
Команда Ральфа Зигеля пригласила для работы одного из самых известных и успешных визажистов: Хайди Мозер (Heidi Moser). В своих make-up студиях в Нью-Йорке, Париже и Мюнхене она обслуживала многих звёзд шоу бизнеса и умела оптимально правильно “создать” лицо для выступления на сцене и для съёмок. После приглашения поработать с группой, она полностью сосредоточилась на этом проекте.
Костюмы и маски были проблемой, и времени заниматься чем-то другим, просто не было. В своём выступлении группа должна была не только хорошо выглядеть и просто быть на сцене, но ещё и петь песню и отлично танцевать. Ральф Зигель поставил перед собой задачу хореографического характера: ”Я искал и нашёл хорошо известного и высоко профессионального хореографа Ханнеса Винклера (Hannes Winkler). Он был очарован идеей группы, и я пригласил его поработать с нами”.
Ханнес Винклер один из самых известных хореографов Германии. Он ставил много балетов для телевидения, постоянно сотрудничал со вторым германским каналом и оформлял передачу Musik ist Trumpf. Винклер сразу приступил к работе. Эта часть работы была одной из самых трудных при подготовке к полуфиналу. Сложность заключалась в том, что большинство участников группы были абсолютными новичками в области танцев. Только Луис Потгитер, который в силу своей профессии долгие годы танцевал классический балет на многих международных сценах и Генриетта Хайшель, которая долгое время занималась фигурным катанием, могли опираться в этом деле на свой прошлый опыт. Другим оставалось только доверять танцевальным па и своему чувству такта, так как раньше им никогда не приходилось танцевать синхронно заученный танец. Началась многочасовая и многодневная работа. Дата 17 марта, на которую был назначен полуфинал, неумолимо приближался. Группа работал с самого раннего утра до позднего вечера, для того, чтобы в день конкурса отлично выступить и представить свою программу на сцене.
Ханнес Винкель, который в те дни постоянно работал с группой, стал для всех не только хорошим учителем танцев, но и отличным другом. ”Тогда между ними возникли не только отношения преподаватель - ученики, но и просто очень хорошие дружеские отношения. Он стал практически седьмым членом группы. Он помогал с примеркой костюмов, организовывал сценические декорации для телешоу; он помогал разработать режиссерский сценарий, для того, чтобы костюмы, танец, песня и оформление сцены смотрелись гармонично в объективе телекамер”. Конечно, это занимало всё его свободное время, но он отложил все свое дела и занимался группой.
Выпуск пластинки
Тех зрителей, которые всё ещё воспринимают момент выступления артиста как легкий и непринужденный выход на сцену, и не осознаёт того, как много работы должно быть для этого проделано, наверное, сможет переубедить продюсер группы Ральф Зигель. Как никто другой он работал над планированием и организацией. Он был и другом, и продюсером, и композитором, создателем группы. Во всём этом он выкладывался по максимуму. Небольшой отрывок из его воспоминаний:
“Наверное, не трудно себе представить, что такое жить пять недель в нервном напряжении, 17 марта всё должно быть готово. Одновременно с этим, должен был быть подготовлен материал для пластинки, надо было подготовить танец, сшить костюмы, предоставить фотографии и всё это вместе с людьми, которые познакомились совсем недавно. Конечно, при таком темпе у каждого возникает чувство принадлежности ко всему происходящему и все принимали везде и во всём активное участие. Огромное количество людей было вовлечено в рабочий процесс. Начиная с меня и моей звукозаписывающей компании до продюсирования и личной заботы об артистах:
Не подходила обувь, надо было продлевать паспорта, направлять работу шесть абсолютно разных человек, которые были “вырваны” из своей нормальной жизни. Надо было решать много личных вопросов и так далее и тому подобное. Все вместе мы составили план наших встреч, это было ужасно. Такой рабочий график имеет, наверное, только министр. Например, что касается танцев: этому нельзя научиться за репетиции. Сначала, должна быть заложена база, а затем надо много репетировать. Затем пошли по швам костюмы, и мы решили, что они должны быть из эластичного материала, чтобы в них можно было танцевать. Все костюмы пришлось перешивать, чтобы в них было удобно двигаться на сцене.
И так было почти во всём. В начале это был сплошной стресс, но мы были воодушевлены и верили, что мы всё успеем, и у нас всё получится. Ситуация была нервной ещё и от того, что все прекрасно осознавали тот факт, что группу Чингисхан никто не знает, а конкуренция на германском полуфинале было очень жёсткой. Участники были уже достаточно известны и давно занимались музыкой профессионально: например, Роберта Бланко (Roberto Blanco), профессионал, которой абсолютно точно знает как покорить публику. Или весёлые “Truck Stop” или даже Паола (Paola), у которой тогда был успешный хит. Именно она была абсолютным фаворитом конкурса. Чем ближе приближался день полуфинала, тем больше мы нервничали.
Но до того, как группа предстала перед жюри на сцене Munchener Sedlmayr-Halle, надо было выполнить ещё одну, наверное, самую важную задачу – группа должна была записать свою песню на грампластинку. Каждому было понятно, какой объём работы для этого должен был быть проделан с начинающими артистами, но мало кто это осознавал. Как это происходит, как пластинка выходит в свет, об этом рассказывает Ральф Зигель:
Сначала появляется идея, затем вырабатывается концепция. В этом процессе участвуют авторы и текстовики, которые сидят день и ночь и работают над тем, чтобы улучшить и усовершенствовать тексты. Потом то, что получилось, показывают артисту и спрашивают, понравилась ли ему песня. Я бы никогда не стал записывать песню, если она не нравиться артисту. Песня должна подходить артисту, он должен получать от неё удовольствие. У него должно быть желание петь эту песню. Это ведь то, с чем артист выходит на сцену. Если песня подходит, то затем следует работа над тональностью. Когда исполнитель один, то это немного легче, так как уже заранее задаётся та или иная тональность. Когда надо работать с группой, то это тоже по своему интересно, так как существует звуковой спектр от низкого мужского до высокого женского. С группой я могу в этом плане сделать больше, так как я не привязан только к женскому или только мужскому голосу. Мы садимся с артистом за рояль, определяемся с тональностью и обсуждаем с аранжировщиками ту или иную композицию. Так вырабатывается стиль песни: какую часть играю ударные, какую ритмичные, что тот или иной инструмент должен играть. И только потом начинается работа в студии: сначала записывают, так называемый основной playback, обычно его исполняют четверо или пятеро музыкантов – басс, ударные, гитара и пианино. Мы проигрываем несколько раз, смотрим, что нам подходит, добавляем гитару, тамбурин, синтезатор или другие инструменты. Всё зависит от аранжировки. Потом, если есть такая необходимость, мы добавляем струнные смычковые инструменты или духовые, флейту, кларнет. Сначала артист поёт, в сущности, записывает свой голос, а потом это всё соединяется. Это работа сравнима с работой мага. На одну песню уходит по два, три, а то и четыре дня такой работы. Но это вовсе не означает, что из любого голоса можно сделать шедевр. Голос всегда голос. Дилетанты в нашем деле, полагают, что любой голос можно преобразить, но это вовсе не так. Голос всегда будет таким, какой он есть. Можно изменить только звуки. Если артист не может взять тот или иной звук, то это звучит так, как - будто кто-то кому-то поёт прямо в ухо. И если артист хочет создать своим пением совсем другую атмосферу, то ему следует уметь брать ноты. Естественно, не мало важно в каком соотношении будут смешаны голос артиста и оркестр. Если в некоторых композициях играет оркестр из шестидесяти человек, то конечно же важно, в каком соотношении будут музыка и голос. Если голос слишком громкий, я не слышу оркестр, если оркестр играет слишком громко, то я не слышу голоса. Хочется слышать и игру оркестра, и голос певца. Всё это очень сложная работа. Для многих продюсеров не профессионалов, в этом и состоит основная трудность, создать правильную музыкальную “картинку”, состоящую из множества цветов и оттенков. Именно на этом этапе многие музыкальные произведения портят. Если голос слишком глубокий, то не понятен текст, если голос слишком высокий, то исчезает ритм. И работа заключается в том, чтобы создать такой продукт, что публика скажет: “Да, это нам нравиться”. Вызвать такие эмоции у зрителя, вот главная задача продюсера”.
На самом деле, оба продюсера обладали огромным количеством творческих идей и это помогло им найти и прочувствовать именно то, что надо было международной публики. Ральф Зигель рассказывает о концепции Чингисхана: “Проблема на международных фестивалях всегда заключается в том, что тексты песен написаны на разных языках. Зритель из Финляндии не понимает, что поёт артист из Германии и наоборот. Опираясь на это, мы решили написать для фестиваля песню Чингисхан, так как это имя интернациональное и понятно всем. Мы решили, что важен не только текст, но и инсценировка того, о чём эта песня. И, конечно, действие должно быть костюмировано”.
Но всё это было впереди. Сначала Ральф Зигель записал пробный вариант песни, который он спел сам. Эту, так называемую на профессиональном жаргоне, демо версию, должно было оценить жюри, которое в последствии могло допустить группу к участию в немецком полуфинале, чтобы быть допущенными к участию в Grand Prix. Ещё до того, как жюри получило запись, Ральфу Зигелю пришла в голову ещё одна идея. В сопроводительном письме для жюри, продюсер написал, что, само собой разумеется, песню Чингисхан будет петь группа Чингисхан.
В жизни всё происходит быстрее, чем предполагает человек: жюри незамедлительно одобрило песню. Продюсеру тотально не хватало времени. То надо было заниматься то группой, то пластинкой, то ещё, чем то. Ральф Зигель сухо комментирует: “Песня Чингисхан была двенадцатой и последней в полуфинале. Группы не существовала и передо мной стояла задача: к 17 марта 1979 создать и выпустить на сцену группу Чингисхану. Я подумал, что мы с этим справимся. Затем пришло Рождество, потом известная выставка-ярмарка MIDEM в Каннах, и когда, я вернулся оттуда в конце января, у нас оставалось ровно 6 недель для подготовки”.
Конечно должно было что-то произойти. Но так как Ральф Зигель и его команда работали в этой отрасли не первый день, у них за плечами был пятнадцати летний опыт, они уверенно преступили к работе: ”Я обращался ко всем, кто знал артистов, которые в то время не были ни с кем связаны контрактными обязательствами. Я обзвонил всех кого я знаю, от Франкфурта до Лихтенштейна, от Цюриха до Люксембурга. И уже в первые две недели в Мюнхене побывали и пообщались с продюсером пятнадцать молодых певцов и певиц. Они были очарованы идеей создания группы. Именно из этих пятнадцати человек затем было выбрано шесть участников группы Чингисхан.
Кастинг
Конечно, и здесь случай сыграл свою роль. Так, например, в случае со Стив Бендером (Stiv Bender, лысый участник группы): ещё до идеи создания группы, фирма Ральфа Зигеля занималась его продюсированием. В офисе “Siegel-Produzenten Werner Shuler” висел плакат с его изображением. “Ребята, он полностью соответствует моим представлениям о ещё одном участнике группы”,- сказал Зигель, когда увидел фото Бендера.
Например, Лесли Мандоки, “выловили” среди огромного множества молодых артистов: “Однажды молодой венгерский композитор пришёл в студию с уже готовой композицией - это был Лесли Мандоки. Мы ведь всегда ищем молодых артистов”. И вот в один прекрасный день, мой друг и коллега Йоахим Неубауер (Joachim Neu-bauer) показал мне фото Лесли. Я подумал: “Он обладает прекрасными внешними данными, если он ещё и петь умеет, то он отлично подходит для группы”, поясняет господин Зигель.
Поиски участников группы были переполнены воодушевлением и позитивным настроем. Каждому, кто заходил в студию, расположенную тогда на улице Хёшель, Зигель рассказывал о своей идеи и старался заинтересовать и заинтриговать музыкантов и исполнителей. Было важно, чтобы идея вдохновляла: “ Да, мы создаём группу, мы хотим, чтобы группа была успешной”.
Эдину Поп (Edina Pop), в то время самую известную из всех членов группы на германской эстраде, Ральф Зигель знал достаточно хорошо. Она дополнила состав группы для выступления на Grand Prix. Луис Потгитер (Louis Potgieter), постановщик танца, появился в группе, как логическое продолжение уже начатой работы. Ральф Зигель исходил из того, что группа должна не только петь, но и изображать действие на сцене. От своего друга, хореографа Билли Милле (Billy Mille) он узнал о Луисе и пригласил его поработать. Коренной житель Южной Африки, к тому времени обосновался в Мюнхенском Gartnerplatztheater, имел двух годичный контракт и танцевал классический танец. Потгитер обладал страстью и талантом к созданию современного развлекательного шоу, и, потому два раза приглашать его не пришлось.
Таким образом команда была почти собрана.; времени до германского полуфинала оставалось совеем не много, а надо было найти ещё двоих участников. “Как это обычно бывает, нам просто повезло”, рассказывает Ральф Зигель, “мне не хватало ещё одного мужчины и одной девушки. Так как я всё время вращался в музыкальных кругах, то я спрашивал у всех своих друзей: знаете ли вы кого-нибудь, кто может петь, обладает хорошими внешними данными и приятен в общении?” Так однажды наш гитарист Билли Ланг (Billy Lang) сказал мне: “Конечно, знаю. Это мой друг Вольфганг”. Я ответил: “Я же его тоже знаю. Ты мне уже как то наигрывал что-то из его музыки”. Я встретился с Вольфгангом Хайшелем (Wolfgang Heichel), рассказал ему всю история; наиграл мелодию песни, разъяснил идею. Вольфганг был восхищён. Конечно, я сразу спросил его, не знает ли он девушку, которая хорошо бы подошла для работы в группе. Вольфганг ответил, что знает, но сомневался, подойдёт ли она. Тогда я ему сказал: ”Только не говори, что это твоя жена.” Он ответил: “Да, это моя жена”. Тогда я ему сказал: “В таком случае, говорю вам сразу открыто, если она мне не понравиться, то это не будет иметь никакого значения, жена она вам или нет”. На следующий день Вольфганг пришёл со своей женой Генриеттой ( Henriette). Как ангел, она впорхнула ко мне в кабинет. Я отчётливо помню её светло бежевое платье. Она была такой обаятельной и пленительной. Тогда я подумал, если она ещё и петь умеет, то это просто идеальная комбинация. Мы сели все вместе к пианино и оказалось, что она действительно умела петь. Вот так я нашёл шесть участников для группы Чингисхан.
Костюмы и хореография
Когда группа была собрана в полном составе, оставалось пять недель до полуфинала. Тогда начало происходить всё то, что одним словом можно назвать “трудности”. Конечно, все члены группы должны были привыкнуть друг к другу. Никто не мог предугадать, как люди будут чувствовать себя вместе в коллективе. А когда люди выступают на одной сцене, должны проводить вместе дни и ночи, то хорошие личные отношения очень важны. Стив, Генриетта, Эдина, Луис, Вольфганг и Лесли ходили гулять, за покупками, проводили вместе вечера и узнавали друг друга всё лучше и лучше. ”Было очень важно, чтобы участники группы, хорошо понимали друг друга как люди, как личности. ”Сразу стало заметно, что этих людей связывала не только музыка, но и здоровое чувство юмора и серьёзное отношение к тому, что они делали”, делиться своими впечатлениями Ральф Зигель о “периоде знакомства” членов группы.
Для группы существовала и, вероятно, существует сегодня одна проблема: проблема нехватки времени. Несмотря, на огромное количество времени, которое все члены группы проводили за работой, его катастрофически не хватало и хотелось, чтобы в сутках было хотя бы двадцать восемь часов.
Сначала надо было сшить костюмы. Конечно, у продюсера в голове была чёткая концепция группы Чингисхан, но её реализация была сопряжена со многими трудностями. Поэтому работу надо было поручить настоящему профессионалу: Марк Мано (Marc Mano), тридцати летний житель Мюнхена, со своим ателье на Леопольд штрассе, уже более десяти лет занимался тем, что шил сценические костюмы и костюмы для фото сессий для немецких артистов и для артистов из других стран. Среди его клиентов: Amanda Lear, Silver Convention, Chris Roberts и Howard Carpendale, а так же Peter Maffay, Roberta Kelly, D.D. Jackson, Claudia Barry. Вот уже пять лет, как он создавал костюмы в стиле диско: при этом музыка интересовала его значительно меньше, чем наряды и аксессуары. Отрезы сатина, платья с блёстками, блестящие штаны, всем этим были завалены полки в его ателье. Вместе с Ральфом Зигелем планировал и кроил Мано то, в чём участники группы Чингисхан должны были быть одеты во время фото сессий, выступлений в телешоу и на сцене, съёмках для обложек пластинок. Прежде чем группа смогла упаковать в чемоданы свои костюмы, надо было пройти многочасовые примерки, долгие выборы цветов, фактуры, длины и ширины нарядов. Надо было проделать огромное количество работы, потратить много денег и времени.
Ситуация осложнялась ещё и тем, что многие газеты и журналы хотели получить фотографии группы для своих специальных изданий, посвящённых Grand –Prix. Ральф Зигель вспоминает: “Над нами всегда нависала угроза того, что у нас не будет фотографий. Я был просто уверен в том, что некоторые газеты на месте фотографий, напечатают крупным шрифтом предложение с большим знаком вопроса: Что такое группа Чингисхан, кто это? Когда пресса получила первые наши фотографии, некоторые из наших костюмов были ещё только намётаны. Это заметно на первых фотография для газет и журналов. На них костюмы сидят на артистах совсем по другому, чем на более поздних фото для обложек пластинок”.
К работе над костюмами прилагалась ещё одна не мало важная задача: представить визуально концепцию группы как можно лучше: из этого следовала сотрудничество с хорошим визажистом. Существуют люди, которые могут с помощью макияжа сильно изменить лицо человека. Тональный крем, пудра, тени и другие косметические средства помогают справиться с этой задачей и могут сделать лицо более ярким, серьёзным и запоминающимся. Эта работа важна уже только потому, что на съёмках для телевидения дают очень светлый свет, и в его лучах контуры лица теряются и зритель видит только что-то овальное цвета мяса.
Команда Ральфа Зигеля пригласила для работы одного из самых известных и успешных визажистов: Хайди Мозер (Heidi Moser). В своих make-up студиях в Нью-Йорке, Париже и Мюнхене она обслуживала многих звёзд шоу бизнеса и умела оптимально правильно “создать” лицо для выступления на сцене и для съёмок. После приглашения поработать с группой, она полностью сосредоточилась на этом проекте.
Костюмы и маски были проблемой, и времени заниматься чем-то другим, просто не было. В своём выступлении группа должна была не только хорошо выглядеть и просто быть на сцене, но ещё и петь песню и отлично танцевать. Ральф Зигель поставил перед собой задачу хореографического характера: ”Я искал и нашёл хорошо известного и высоко профессионального хореографа Ханнеса Винклера (Hannes Winkler). Он был очарован идеей группы, и я пригласил его поработать с нами”.
Ханнес Винклер один из самых известных хореографов Германии. Он ставил много балетов для телевидения, постоянно сотрудничал со вторым германским каналом и оформлял передачу Musik ist Trumpf. Винклер сразу приступил к работе. Эта часть работы была одной из самых трудных при подготовке к полуфиналу. Сложность заключалась в том, что большинство участников группы были абсолютными новичками в области танцев. Только Луис Потгитер, который в силу своей профессии долгие годы танцевал классический балет на многих международных сценах и Генриетта Хайшель, которая долгое время занималась фигурным катанием, могли опираться в этом деле на свой прошлый опыт. Другим оставалось только доверять танцевальным па и своему чувству такта, так как раньше им никогда не приходилось танцевать синхронно заученный танец. Началась многочасовая и многодневная работа. Дата 17 марта, на которую был назначен полуфинал, неумолимо приближался. Группа работал с самого раннего утра до позднего вечера, для того, чтобы в день конкурса отлично выступить и представить свою программу на сцене.
Ханнес Винкель, который в те дни постоянно работал с группой, стал для всех не только хорошим учителем танцев, но и отличным другом. ”Тогда между ними возникли не только отношения преподаватель - ученики, но и просто очень хорошие дружеские отношения. Он стал практически седьмым членом группы. Он помогал с примеркой костюмов, организовывал сценические декорации для телешоу; он помогал разработать режиссерский сценарий, для того, чтобы костюмы, танец, песня и оформление сцены смотрелись гармонично в объективе телекамер”. Конечно, это занимало всё его свободное время, но он отложил все свое дела и занимался группой.
Выпуск пластинки
Тех зрителей, которые всё ещё воспринимают момент выступления артиста как легкий и непринужденный выход на сцену, и не осознаёт того, как много работы должно быть для этого проделано, наверное, сможет переубедить продюсер группы Ральф Зигель. Как никто другой он работал над планированием и организацией. Он был и другом, и продюсером, и композитором, создателем группы. Во всём этом он выкладывался по максимуму. Небольшой отрывок из его воспоминаний:
“Наверное, не трудно себе представить, что такое жить пять недель в нервном напряжении, 17 марта всё должно быть готово. Одновременно с этим, должен был быть подготовлен материал для пластинки, надо было подготовить танец, сшить костюмы, предоставить фотографии и всё это вместе с людьми, которые познакомились совсем недавно. Конечно, при таком темпе у каждого возникает чувство принадлежности ко всему происходящему и все принимали везде и во всём активное участие. Огромное количество людей было вовлечено в рабочий процесс. Начиная с меня и моей звукозаписывающей компании до продюсирования и личной заботы об артистах:
Не подходила обувь, надо было продлевать паспорта, направлять работу шесть абсолютно разных человек, которые были “вырваны” из своей нормальной жизни. Надо было решать много личных вопросов и так далее и тому подобное. Все вместе мы составили план наших встреч, это было ужасно. Такой рабочий график имеет, наверное, только министр. Например, что касается танцев: этому нельзя научиться за репетиции. Сначала, должна быть заложена база, а затем надо много репетировать. Затем пошли по швам костюмы, и мы решили, что они должны быть из эластичного материала, чтобы в них можно было танцевать. Все костюмы пришлось перешивать, чтобы в них было удобно двигаться на сцене.
И так было почти во всём. В начале это был сплошной стресс, но мы были воодушевлены и верили, что мы всё успеем, и у нас всё получится. Ситуация была нервной ещё и от того, что все прекрасно осознавали тот факт, что группу Чингисхан никто не знает, а конкуренция на германском полуфинале было очень жёсткой. Участники были уже достаточно известны и давно занимались музыкой профессионально: например, Роберта Бланко (Roberto Blanco), профессионал, которой абсолютно точно знает как покорить публику. Или весёлые “Truck Stop” или даже Паола (Paola), у которой тогда был успешный хит. Именно она была абсолютным фаворитом конкурса. Чем ближе приближался день полуфинала, тем больше мы нервничали.
Но до того, как группа предстала перед жюри на сцене Munchener Sedlmayr-Halle, надо было выполнить ещё одну, наверное, самую важную задачу – группа должна была записать свою песню на грампластинку. Каждому было понятно, какой объём работы для этого должен был быть проделан с начинающими артистами, но мало кто это осознавал. Как это происходит, как пластинка выходит в свет, об этом рассказывает Ральф Зигель:
Сначала появляется идея, затем вырабатывается концепция. В этом процессе участвуют авторы и текстовики, которые сидят день и ночь и работают над тем, чтобы улучшить и усовершенствовать тексты. Потом то, что получилось, показывают артисту и спрашивают, понравилась ли ему песня. Я бы никогда не стал записывать песню, если она не нравиться артисту. Песня должна подходить артисту, он должен получать от неё удовольствие. У него должно быть желание петь эту песню. Это ведь то, с чем артист выходит на сцену. Если песня подходит, то затем следует работа над тональностью. Когда исполнитель один, то это немного легче, так как уже заранее задаётся та или иная тональность. Когда надо работать с группой, то это тоже по своему интересно, так как существует звуковой спектр от низкого мужского до высокого женского. С группой я могу в этом плане сделать больше, так как я не привязан только к женскому или только мужскому голосу. Мы садимся с артистом за рояль, определяемся с тональностью и обсуждаем с аранжировщиками ту или иную композицию. Так вырабатывается стиль песни: какую часть играю ударные, какую ритмичные, что тот или иной инструмент должен играть. И только потом начинается работа в студии: сначала записывают, так называемый основной playback, обычно его исполняют четверо или пятеро музыкантов – басс, ударные, гитара и пианино. Мы проигрываем несколько раз, смотрим, что нам подходит, добавляем гитару, тамбурин, синтезатор или другие инструменты. Всё зависит от аранжировки. Потом, если есть такая необходимость, мы добавляем струнные смычковые инструменты или духовые, флейту, кларнет. Сначала артист поёт, в сущности, записывает свой голос, а потом это всё соединяется. Это работа сравнима с работой мага. На одну песню уходит по два, три, а то и четыре дня такой работы. Но это вовсе не означает, что из любого голоса можно сделать шедевр. Голос всегда голос. Дилетанты в нашем деле, полагают, что любой голос можно преобразить, но это вовсе не так. Голос всегда будет таким, какой он есть. Можно изменить только звуки. Если артист не может взять тот или иной звук, то это звучит так, как - будто кто-то кому-то поёт прямо в ухо. И если артист хочет создать своим пением совсем другую атмосферу, то ему следует уметь брать ноты. Естественно, не мало важно в каком соотношении будут смешаны голос артиста и оркестр. Если в некоторых композициях играет оркестр из шестидесяти человек, то конечно же важно, в каком соотношении будут музыка и голос. Если голос слишком громкий, я не слышу оркестр, если оркестр играет слишком громко, то я не слышу голоса. Хочется слышать и игру оркестра, и голос певца. Всё это очень сложная работа. Для многих продюсеров не профессионалов, в этом и состоит основная трудность, создать правильную музыкальную “картинку”, состоящую из множества цветов и оттенков. Именно на этом этапе многие музыкальные произведения портят. Если голос слишком глубокий, то не понятен текст, если голос слишком высокий, то исчезает ритм. И работа заключается в том, чтобы создать такой продукт, что публика скажет: “Да, это нам нравиться”. Вызвать такие эмоции у зрителя, вот главная задача продюсера”.
