Моего герой романа
Когда чудеса становятся бредом
разум превращается в безумие
"АмериканМакГи"
Пролог
Алиса… Да Алиса всегда была повёрнутой слегка не в ту сторону! У неё было два увлечения – книги и уличные бои без правил. И в бою она вполне могла книгой и врезать – именно потому, что правил на улицах всё равно не было и ни за один удар не дисквалифицировали.
У Алисы шесть вставных зубов и тысячи книг. Книги в шкафах до потолков, книги на полках, на столиках и даже под столиками. Она их все читала. Для меня это заняло бы всю жизнь. Но Алиса... Она просто пропадала в книжных магазинах, а иногда и меня старалась приобщить, но я любила кинотеатры и медленные танцы на дискотеках. Меня любили парни, и мне не улыбалось заполучить такие же огромные очки, какие были у Алисы ещё несколько лет назад, пока она не сменила их на линзы. Меня сразу же разлюбят и задразнят.
А её никто не дразнит. Алиса любит уличные бои без правил. И все пусть и не любят, но уважают Алису.
А Алиса уважает и любит книги. Она может таскать чупа-чупсы и шоколадные батончики в супермаркетах, может "прихватизировать" чью-нибудь ручку или помаду, но никогда не ворует книги.
"Потому что книги не любят, когда их воруют"
Алиса верит, что книги могут чувствовать. Любить или ненавидеть. Или быть благодарными.
Глава 1. Новый книжный магазин
Утром 17 июня, в канун экзаменов по математике, мне понадобилась Алиса, и я отправилась искать её.
Её не было на спортплощадке, где она обычно бегала, подтягивалась, или совершала на первый взгляд хаотичные и даже смешные прыжки и рывки, которые ой как помогали в драке. Кстати и единственная на сонной летней улочке драка проходила без Алисы – там били друг друга рюкзаками семиклассники.
Это могло означать только одно – Алиса отправилась в книжный магазин.
Купив мороженое и оглянувшись на навязчивого уличного барбоса по кличке Кот, который пошёл за мной, поджидая, что его покормят, я отправилась вниз по улице.
И буквально через сорок – пятьдесят шагов я заметила новую вывеску и остановилась. Кот ткнулся мокрым носом мне под коленку и тоже замер.
Вывеска эта была - плоская книга, выкройка книги из листового железа, обшарпанная и местами ржавая. При помощи мощных и абсолютно неуместных цепей эта штука цеплялась за железную палку, торчавшую из стены. Палка напоминала копьё средневекового рыцаря.
Вывеска висела над входом в полуподвальное помещение, где сначала была кондитерская, потом ремонт обуви, потом принимали бутылки, потом торговали водкой, а в начале прошлой осени последние владельцы подвальчика разорились и съехали. Алиса и я думали, что водочник просто бросил подвальчик, а оказалось – продал.
Если конечно новый владелец несчастливого подвальчика не въехал самостоятельно.
Подумав, что Алиса не пропустила бы такое событие, как открытие нового книжного магазина, я пошла вниз по ступенькам. На огромной железной двери, которая тоже словно выпала из средневековья, висел отпечатанный на вполне современном принтере плакатик:
"С мороженым, семечками, собаками
ВХОД ВОСПРЕЩЁН"
Печально посмотрев сперва на мороженое, а потом на Кота я поставила недоеденный стаканчик перед собакой. И потянула на себя тяжёлую дверь от средневековой темницы.
За дверью было пыльное царство книг.
Полутьма. Светильники на стенах в виде рук, держащих факелы. Дубовые полки – и древние книги, книги, книги…
И запах пыли.
- Алиса! – позвала я
На мой зов из-за полок показался продавец.
В полутьме я не очень хорошо видела. Но он производил ужасающее впечатление.
Это был высокий худой старик, которому было далеко за 80.
На крючковатом носу плохо сидели покосившиеся и склеенные непрозрачным скотчем для коробок очки. Он был одет в обвисшие штаны и самовязанный свитер. Кажется, на колене была заплатка. Свитер же выглядел так, словно был первым пробным твореньем однорукого и полуслепого человека.
Я подумала, что торговец водкой всё же бросил, а не продал подвал, и оборванец-книжник вселился сюда самовольно.
- О… А вы, я вижу, не за книгой сюда пришли, - свистящим шепотом сказал старик, - Я всегда вижу, когда человек заходит за книгой, а когда – по другому делу. Иногда я предлагаю таким людям книги. Но вам не стану. Не беспокойтесь – вам это всё равно не нужно.
- Я рада, что вы меня поняли без слов, - тоже шёпотом ответила я
- Вы пришли за своей подругой, - сказал старик
- Алиса здесь? Алиса!
- Да, она здесь. Но я попросил бы вас дать ей время. Видите ли, она выбирает книгу.
- Алиса может выбирать книгу несколько часов подряд. А мне нужно с ней поговорить.
- О, уверяю вас, ваша подруга скоро выберет. Она уже почти нашла. Я слышу её лёгкие шаги. Она идёт вдоль полок, едва касаясь каменного пола… Она ведь спортсменка, я прав?
- Уличная драчунья.
- Не важно. Она идёт вдоль полок, едва касаясь каменного пола своими тонкими, но крепкими ногами… Ведёт рукой по обложкам книг… О, вашей подружке доступна тайна… Она знает, как нужно вести себя с книгами.
- Она сумасшедшая. И вы, кажется, тоже, - прошипела я
- Не отрицаю, - кивнул старик, - Вам, обычным людям, никогда не понять нас - тех, кто любит книги…Тех, кого любят книги…
- Алиса! – снова крикнула я
- Минутку терпения, красавица. Они уже нашли друг друга… Вы знаете, а я уже думал, что жил зря… Что в этот раз не найдётся человека, который любил бы книги так беззаветно… И которого любили бы книги – это не менее важно…
- Вы всю жизнь торговали книгами? – спросила я
- Я не торгую книгами. Те, кто торгует книгами, никогда не смогут их понять. Я же понимаю их. Я, скорее, свожу вместе людей и книги, помогаю и тем и другим обрести счастье.
- Ну, вот этим вы всю жизнь занимаетесь? – спросила я
- Нет. Я пробовал всю жизнь – я многое пробовал делать - но это приносит только огорчения. Люди всё меньше любят книги. Плохо обращаются с книгами. А наказать их я могу редко. Мне не всегда это удается, да…
- Вы точно похожи с Алисой. Она вполне может наподдать тому, кто плохо обращается с книгами.
- Наподдать… Хе… - пробормотал старик, - Нет. Наподдать – это не наказание. Это мелочи жизни, да… Вот вы как обращаетесь с книгами? - повернулся ко мне старик
- Никак. Я не люблю читать. Я люблю кино и дискотеки.
- Кино и музыка… То, о чём я всегда мечтал, но никак не могу выбрать - актёром мне быть, или певцом. А время поджимает, так мало времени остаётся… Я снова и снова, раз за разом удивляюсь этому – как быстро пробегает сквозь пальцы мое время… Мне казалось – есть ещё время, ещё годы и годы… А потом я понял, что пора открывать магазин. И сейчас уходят последние минуты… Она уже держит книгу в руках… Да… Она листает её… Девичьи руки словно ласкают страницы… Да… Времени почти не осталось, ведь ваша подруга уже сделала свой выбор. Внутри себя, не снаружи, но сделала… Помогите мне, Дарья. Скажите, вам больше нравится плясать или смотреть?
- Смотреть, - не думая, ответила я, - Я даже любила одного актёра. Глупо, но… Постойте, откуда вы знаете моё имя?
- Я знаю многое, даже то, чего не знаешь ты, деточка…
- Вы… Алиса!!! ЧЁРТ ВОЗЬМИ, АЛИСА!!!
- Ну зачем ты орёшь, Дашутка,- Алиса вышла из-за полок, держа в руках растрёпанную книгу, - Всё-таки это книжный магазин, а не продуктовый…
На щеке Алиса была свежая глубокая царапина и волосы встрепаны. По дороге сюда она явно ввязалась в драку. Причём с девчонками – вон, на локте наливается синяк от каблука-шпильки.
Представляю, что осталось от девчонок…
- Алиса, я тебя жду здесь уже полчаса…
- Я нашла, - сказала Алиса старику, - Вот.
Я посмотрела на обложку - какой-то небрежно намалёванный мужик с ножом и имя писателя – Герберт Лонкастер, написанное жутким шрифтом с завитушками. И название книги – "Проклятая осень".
Как потом выяснилось, лучше выразить суть Алисиного приобретения было нереально.
- О! Прекрасный выбор, - улыбнулся старик, беря из рук Алисы книгу. Я заметила, что на запястье у старика иззубренный шрам. Видимо под действием обстановки я решила, что это след от удара мечом.
- Я был уверен, что именно вы её возьмёте, да… Я уверен, что вы очень полюбите эту книгу, – бормотал старик
- Я тоже, - кивнула Алиса.
Я промолчала.
- Вы знаете цену? - спросил старик.
- Да, - кивнула Алиса и протянула старику несколько бумажек по десять рублей.
- Нет, - сказал он всё так же негромко, - Вы не знаете цену. Цену тому, что написано в книге, знаю только я. Это только моя цена, да...
Нервничая, я потянула Алису за рукав.Она молча повиновалась и мы наконец вышли из подвала.
Кота на ступеньках уже не было и в целом всё выглядело так, словно было не раннее утро, а середина дня.
- Смотри-ка, а я засиделась в магазине, - зевнула Алиса, - Уже обедать пора!
- Вряд ли, - отмахнулась я, - когда я вошла в подвал, было девять утра. Я была там не более двадцати минут.
Вместо ответа Алька ткнула мне под нос свои огромные ударопрочные часы.
На них было полвторого.
- Но… Но как…
- Подумаешь, - пожала плечами Алиса, - Мне не впервой засидеться в книжном. Там ведь здорово.
Но я то знала, что на разговор с полоумным стариком ушло совсем немного времени!
- По-моему я тоже схожу с ума, - пробормотала я, - И знаешь что?
- Ммм? – спросила Алиса
Повернувшись к подруге, я увидела, что она читает новую книгу на ходу.
Я не стала ничего говорить – всё равно Алиса не воспримет меня адекватно.
Алиса и книга нашли друг друга.
Она читала её и перед экзаменом по математике, и на экзамене, доведя математичку до нервного шока, когда та отняла книгу вместо шпаргалки. И после экзамена (по которому Алиса получила пять, а я – три) она всё читала и читала, пока другие сходили с ума от переживаний и икали…
К началу каникул, когда мы обе успешно перешли в десятый, Алиса прочла "Проклятую осень" шестнадцать раз подряд.
И увезла её с собой на море.
Глава 2. Алиса влюбилась
Я не видела Алису до самой торжественной линейки 1 сентября. Она вытянулась, во рту у неё добавился вставной зуб, а на руке – шрам.
- Да так, бутылкой задели, - объяснила Алиса.
На руке у неё висела сумка, обвитая декоративными цепями. Из сумки торчала ручка зонтика – день был холодный и облачный – и ещё уголок книги. Желтоватый потёртый угол, словно книгу таскали с собой и читали, читали, читали…
- Что это у тебя?- спросила я, потянув за угол.
И вытащила из сумки уже позабытую мною "Проклятую осень".
Она была в ужасном состоянии. Раздутая, словно когда-то намокала, часть листов отвалилась и была просто вложена в книгу, лицо некрасивого человека на обложке было трудноразличимо. На корешке была длинная глубокая царапина. Книга выглядела так, словно Алиса таскала её по всему пляжу, брала с собой в море и дралась ею с теми, кто оставил ей шрам на руке.
- Красивый, правда, - сказала Алиса, глядя вдаль.
- Кто? – подняла голову я.
На сцене, которая располагалась под сенью высоких ярко-рыжих тополей, топотался наш плешивый низкорослый и очень отъевшийся директор Афанасий Корнеевич. На нём был малиновый пиджак нового русского из анекдота и отглаженные брюки. Он что-то важно вещал, но слова едва долетали до висящего слишком высоко микрофона.
- Директор??? Ты с ума сошла, Алиса!
- Да какой, к чёрту директор, - кинула беглый взгляд на сцену Алиса, - Ого, ничего себе, как отъелся… Да нет же, ОН!
И Алиса нежно погладила пальцем с когда-то шикарно-накладным, а теперь обломанным ногтем обложку книги "Проклятая осень".
- Этот? – возмутилась я, - Да уж лучше директор! Ты посмотри, какой у него жуткий нос! Крючком!!!
- Ты просто ничего не понимаешь в носах, - фыркнула Алиса, - И он был очень умный, очень смелый, очень храбрый... Но очень доверчивый, как все добрые люди. Его предали те, кого он считал друзьями. Он перебил почти всех врагов, но они ранили его, он спрятался в подвале где когда-то торговали книгами, и позвал свою девушку – они умели общаться телепатически! Она пришла и добила его, потому что на самом деле любила главаря его врагов… Я так плакала…
- А, это когда мы результаты экзамена по русскому получали? А я думала, ты из-за Гарика расстроилась.
Гарик был парнем Алисы и получил два.
- Из-за Гарика? Не смеши меня, - фыркнула Алиса, - Этот тупица не стоит и ногтя на мизинце Артура!
Так я узнала, что наивного некрасивого героя романа зовут Артур. Я услышала это в первый раз, но, к сожалению, далеко не в последний.
Алиса влюбилась.
Гарик был забыт, несмотря на то, что успешно пересдал русский.
На сто раз переклеенная и на тысячу раз прочитанная, книга была с Алисой повсюду. Алиса таскала "Проклятую осень" по школе, читала, читала… Она стала реже ввязываться в драки, она только читала.
Она даже на меня обращала меньше внимания, но пятого сентября, в субботу, Алиса взяла меня с собой в книжный подвал.
К её глубокому разочарованию (и моей не менее глубокой радости) книжного там не было. Теперь в полуподвальчике было пусто. К тому же над дверью висела покосившаяся вывеска "Кафе "На рогах". По её состоянию было ясно, что оригинально названное кафе явно разорилось ещё летом, а значит – старика здесь нет уже месяца три.
- Ну, и что это за контора по заготовке рогов и копыт?! – риторически вопросила Алиса (я всё равно не поняла, откуда она взяла эту фразу).
Она зачем-то спустилась по некрутой лесенке, хотя было ясно, что кафе "На рогах" закрыто навеки.
- Ты куда? – спросила я.
Ответа не последовала – подруга как раз решила попсиховать.
- Чёрт! Чёрт! На рогах! – выкрикнула Алиса, пиная дверь.
И дверь с тихим скрипом отворилась.
- Иди сюда! – позвала Алиса
- Зачем? – зашипела я, наклоняясь к Алисе через перильца.
- Посмотрим, что там, - откликнулась Алиса, осторожно открывая дверь шире.
- Там могут быть бомжи или наркоманы. Или ещё кто-нибудь. Алиса! - позвала я, - Зачем нам туда?
- Ты думаешь, я не разберусь с бомжами? – оскалила вставные зубы Алиса, - Идём.
И я пошла.
Там было пусто. Пусто и разорено. У дверей лежал дрянной стол из ДСП с отломанной ножкой. Но руки-факелы на стенах кое-где сохранились.
- Интересно, где сейчас тот старик? – пробормотала себе под нос Алиса
- Разорился и съехал, - уверенно заявила я, - Они все в этом подвальчике разоряются.
- Ибо проклят был тот подвал и ни один из презренных торговцев не задерживался в нём надолго… - прошептала Алиса, стирая пыль с одной из отвратительных рук.
- Что?
- Это о том подвале, где эта дрянь Калистинда убила Артура.
- Аааа, - неопределённо откликнулась я, вляпавшись во что-то чёрно-смолистое, вроде машинного масла, - По-моему, нам нечего здесь делать. Поехали лучше ко мне на дачу, предки обещали шашлычок сделать. Поедим, насладимся последним теплым деньком, а вечером предки тебя до самого дома подбросят.
- Поехали, - к моему радостному удивлению согласилась Алиса, - Слушай, Дашутка, а туда нас тоже предки повезут или нам своим ходом добираться?
Мы вышли из подвала. Солнечный луч скользнул по Алисиному носу.
- Предки там со вчерашнего дня. Да это даже лучше – доедем на электричке, поболтаем, - ответила я.
Кинув последний грустный взгляд на подвал, Алиса пошла к двери.
Я пошла следом, но у самой двери рывком обернулась – мне почудилось, что старик-торговец стоит в шаге от меня.
Но там ничего и никого не было.
В электричке мы успели обсудить первую школьную неделю и Алиса завела долгую, но забавную историю о том, как едва не утопила в ночном море спасателя, приняв его за маньяка.
По вагону сновали попрошайки и ушлые торговцы всякой мелочью, которые так и норовили продать нам за пару сотен то, что даже в привокзальных киосках не стоило больше полтинника.
Одна из таких торговок подошла к нам в тот момент, когда полуутопленный спасатель из рассказа Алисы почти убедил её, что он не маньяк.
- …тут я припоминаю, что днём видела подобную рожу на вышке, - говорила Алиса, - И почти решилась выпустить его руку и ногу, когда одна мысль…
- КНИГИ!!! – крикнула прямо у меня под ухом торговка, - Дешёвые КНИГИ!
- Книги? – оживилась Алиса
Я поморщилась. Торговка, оценив обстановку, подбежала к Алисе и принялась вертеть перед её носом многочисленными книгами Донцовой, Поляковой, Кинга, тощенькими брошюрками по садоводству, технике секса и колдовству.
К моему удивлению именно последние заинтересовали Алису больше всего. Она взяла сразу ворох этих книжонок, пролистнула "Вуду. Приворот. Порча".
Потом взялась за сибирские заговоры, потом – за тонкую книжонку в слепой обложке, на которой было только имя автора – Г. К. Лонкс.
Я, чтобы занять руки, взяла какую-то книжонку про гипноз и открыла её примерно на середине.
"Для введения объекта в транс, загляните к нему в глаза. Попытайтесь скопировать его движения, такт его дыхания. Расслабьтесь и ничего не думайте. Вы почувствуете, как мыслеформы объекта текут сквозь вас. В нужный момент резко сконцентрируйтесь на том, что вам нужно. Опасайтесь думать о постороннем или совершать какие-то жесты, издавать какие-то звуки. Может случиться так, что вы невольно зазомбируете объект. Последствия спонтанного зомбирования подчас непредсказуемы и опасны. Если это всё-таки случилось, проведите раззомбирование, как описано в главе 3"
Вот чушь!
Отбросив книжонку, я увидела, что Алиса покупает ту самую тощую книжку Г.К. Лонкса.
- На фига? – спросила я, - Такая муть, это что-то…
- Эта довольно интересна, - пожала плечами Алиса и, заодно, купила Кинга в мягкой обложке.
- Только не читай, - попросила я, - Лучше дорасскажи про маньяка!
- Про маньяка? – рассеяно переспросила Алиса, пряча книжки в сумку, - А, про маньяка! Так вот, когда я вспомнила, что видела его на вышке…
Глава 3. Случай спонтанного зомбирования
Мы неплохо отдохнули на даче. Алиса, кажется, совсем забыла про "Проклятую осень" и книги Кинга и Лонкса в своей сумке – весело болтая, мы бродили по саду, ели шашлыки и жгли осенние листья.
А за выходные Алиса успела простудиться и провалялась дома целых две недели. От тоски я сходила с ума, подралась с местным хулиганом Ромашиком и попыталась зазомбировать учительницу истории под кодовой кличкой Тугарин Змий по рецепту из той книжонки.
Последнее, к моему удивлению, сработало.
В тот злополучный день у нас было целых три урока у Тугарина Змия, а она ещё на прошлой неделе клятвенно пообещала поставить всем по "двойке". Только Ромашик, у которого уже было три двойки, и нечего было терять, не расстроился, чего не скажешь об остальных.
На первом уроке – а это была алгебра – я судорожно учила под партой историю и получила два за задачу и лёгкий хлопок по затылку от училки алгебры.
Отчаянно завидуя читавшей сейчас какую-нибудь ерунду Алисе, я отправилась на историю.
Тугарин Змий с утра была в дурном настроении. Очевидно, прославленный на всю школу класс коррекции успел ей досадить. А это значит – пощады не жди.
Я села на предпоследнюю парту. Позади меня сидели Гарик и Ромашик и оба дулись на меня. Ромашик – из-за драки, в которой я поставила ему фингал, а он мне побоялся из-за Алисы. Ну, а Гарик дулся на нас с Алисой вместе и считал, что я скрываю её нового возлюбленного. Гарик не верил, что Алиса бросила его из-за какого-то героя книги, которого, к тому же, кокнули.
Он всегда был здравомыслящим типом, в отличие от Алисы.
- Кристанская здесь? – спросила тем временем проводившая перекличку Тугарин Змий.
- Нет, - ответила я.
Кристанская – это фамилия Алисы.
- Вашу вечную хулиганку-уголовницу наконец-то побили? – спросила Тугарин Змий, - Давно пора.
- Она простыла,- крикнула я
- А, её побил вирус. Что ж, не будет обижать маленьких – будет знать, что, и самые мелкие представители жизни на земле умеют мстить… - блистала образованностью Змийка.
Ирония Тугарина Змия имеет свой особый уровень, недостижимый для других.
Я достала учебник и начала повторять. Тугарин Змий распахнула журнал.
В прошлый раз она соригинальничала и пошла с конца списка. Моя фамилия Якушина и я опасалась, что, если это повторится, мне не жить.
- Атрисова, - проскрежетала Тугарин Змий, решив не напрягаться.
Поднялась Ольга – высокая черноволосая, первая красавица класса (но большая балда, потому что дружила с самым отъявленным подонком и считала его прелестью).
Она прошла к доске и задумчиво и почти безбоязненно посмотрела на Тугарина Змия. И впрямь, после её подонка и боятся-то нечего – подумаешь, стерва-училка…
Я всерьёз ушла в проблемы князя Игоря, когда нервно шепчущиеся за моей спиной Ромашик и Гарик вдруг замолчали. Я отвлеклась от учебника и тут же завопила во весь голос – Гарик ткнул мне под лопатку острой ручкой.
- Якушина! – моментально среагировала Тугарин Змий, - Тебя так не устраивает ответ Булочкина? Меня, конечно, тоже, но вопить… Исправь его, раз уж начала!
- Меня всё устраивает в ответе Булочкина, - испуганно сказала я. Не хватало ещё, чтоб Тугарин Змий узнала, что я не слушала Булочкина.
- Да-а? – издевательски протянула Тугарин Змий, - Вот уж не знала, что Петр Первый всё же повел флот на Древнюю Русь…
Я с укором посмотрела на Булочкина – надо же было сморозить подобную глупость. Булочкин зевнул и оперся спиной о доску. Пофигист чёртов.
- Вот что, Якушина, - сказала Тугарин Змий, - иди сюда, - она указала ручкой на парту прямо у себя под носом, где сидела одинокая отличница Марфа, - Здесь у тебя не будет возможности заниматься посторонними вещами!
Как будто чтение учебника – постороннее дело! Я подхватила свои вещи, с ненавистью глянула на Гарика и пересела.
"Не зря всё-таки Алиса бросила этого недоумка", - зло подумала я, устраиваясь прямо перед носом у Тугарина Змия и снова открывая учебник.
В середине второго урока, когда Тугарин Змий допрашивала Утконёсова, князья древней Руси мне решительно надоели. До меня оставались ещё семеро, и я уставилась на Тугарина Змия.
Змию тоже надоели князья. И мы ей тоже надоели. Она уже не загоняла ребят в угол своими вопросами, как в случае с Атрисовой, глупым Булочкиным или его дружком Вампировым. Она просто слушала чушь, которую нёс Утконёсов, и втихую позёвывала.
Кажется, Змий впадала в спячку.
Мне было скучно. Только этим можно объяснить мой поступок.
Я посмотрела ей в полуприкрытые глаза. Скопировала её позу. Попыталась дышать с той же частотой, с какой она.
И сразу почувствовала, что засыпаю.
Я попыталась ни о чём не думать…
И в полусне у меня стали появляться странные мысли и идеи насчёт отвратительного Утконёсова, который мне в жизни не нравился.
Неужели это мыслеформы Тугарина Змия?
Мерзость!
Я в раздражении щёлкнула пальцами и сплюнула.
- Мерзость! – скрежетнул голос училки
К моему удивлению, Тугарин Змий дёрнулась и сплюнула на пол, но не символически, как я, а с чувством.
Утконёсов явно испугался. Даже ответ Булочкина не вызывал в Тугарине Змие такой реакции! Да что там Булочкин, даже Ромашик не вызывал столь бурных чувств! Даже после класса коррекции пол кабинета истории не был заплёван. Во всяком случае, Змием.
Но и Змий испугалась не меньше. Она задумчиво посмотрела сперва на плевок, потом на Утконёсова.
Прошло, наверное, минут пять.
- Что ж, Дима, - сказала Тугарин Змий, всё ещё глядя в пол, - Три.
- Три? – проблеял Утконёсов с явным облегчением, хотя и отвечал совсем не плохо, даже лучше, чем Гарик.
- Скажи спасибо, что не два! – сказала Тугарин Змий
- С-спасибо! – проблеял Утконёсов
Тугарин Змий обернулась к журналу, одновременно растерев плевок ногой.
И тут прозвенел звонок.
На следующем, третьем, уроке карающий язык Змия был уже нацелен на меня, когда дверь распахнулась и вошла наша всклоченная завуч Татьяна Олеговна.
- Встали! Сели! Напрягли уши! – провопила завуч, - В нашей школе…
Я уставилась на доску. Надеюсь, выступление Татьяны Олеговны затянется и Тугарин Змий не успеет меня спросить.
В это время через ряд от меня Булочкин и Вампиров вскрывали банку пива. Как ни тихо они пытались это провернуть, банка щёлкнула. Негромко, Татьяна Олеговна явно не услышала.
- Мерзость! – завопила Тугарин Змий и плюнула под ноги завучу.
- Марьяна Тимофеевна… - угрожающе прошипела Татьяна
Тугарин Змий стала бордовой. Она явно не собиралась делать ничего подобного. Но сделала.
Это напугало учительницу. Она любила ставить в неудобное положение других, но попадать сама ненавидела.
- Марьяна Змиевна, объяснитесь! – зашипела завуч.
Неестественного цвета историчка вскочила, снова растёрла плевок ногой и выбежала за дверь.
Ребята со злорадным восторгом смотрели ей вслед.
Оставшиеся два урока только и разговоров было о сумасшествии Тугарина Змия. А на следующий день детишки класса коррекции, которых, вообще-то, считают глупыми и отсталыми, совершили открытие.
Они поняли, что стоит чем-нибудь щёлкнуть в присутствии Тугарина Змия, как она начинает вопить и плеваться.
Весть об этой особенности учительницы истории мгновенно разнеслась по школе. Дети, которым она уже много дней, месяцев, а то и лет подряд ставила двойки и унижала, преследовали её по пятам. Особенно старался отмороженный класс коррекции со своим предводителем третьегодником Барсуковым во главе. Они в открытую щёлкали всякой гадостью, а иногда и просто пальцами, едва завидев бредущую по коридору Марьяну Тимофеевну.
Змий ругалась, плевалась и багровела.
И только я одна знала, в чём причина её мучений. Но никому, кроме Алисы, не рассказала.
Алиса среагировала неадекватно.
- Значит, ты применила методику одной из тех книжек?
- Ну да, я же говорю…
Мы болтали по телефону. У меня была радиотрубка и я в этот момент рылась на верхней полке буфета.
- Это прекрасно! – сказала Алиса.
- Особенно для класса коррекции, - фыркнула я.
- Для меня, - не поддержала шутки Алиса, - Понимаешь, в той книге, которую купила я, есть один обряд… Я надеюсь, что он подействует.
- Что ещё за обряд? Чтоб директор ковырялся в носу при виде Барсукова? Так он и так постоянно этим промышляет!
- Нет. Чтобы оживить Артура.
- Артура???
Солонка, которую я доставала из буфета, выскользнула у меня из руки и ударилась об пол. От удара крышка открылась и соль высыпалась на линолеум.
- Да. Того красавчика из книжки. Там так и сказано – мол, если вы влюблены в того, кто не существует, у вас есть шанс материализовать вашу любовь.
- Это бред!
- А то, что с Тугариным Змием – не бред?
- Это гипноз! Гипноз, а не ерунда с оживлением того, кого нет, и не было.
Алиса промолчала.
- Алиса… Не обижайся!
- Я не обижаюсь, Дашутка, я думаю.
- О чём столь глубокие мысли?
- О том, где мы будем проводить обряд. По-моему подвал "На рогах" идеально подходит.
- Алиса! Очнись! Его нет, и не было! И не будет!
- Будет, Дашутка! Только ты пойди со мной.
- Чёрт возьми, зачем тебе я?
- Я боюсь, - прошептала Алиса
Наверное, именно из-за этой фразы я, в конце концов, согласилась.
Потому что Алиса никогда ничего не боялась. И всё показалось мне неожиданно серьёзно.
Я отключила трубку и долго смотрела на рассыпанную соль.
Алиса говорила, что рассыпать соль – к беде.
Надеюсь, это она ошиблась.
Глава 4. Оживление несуществовавшего
Поздно вечером 17 сентября я встретилась с Алисой на углу возле школы. На мне, по указанию Алисы, было всё чёрное. Чёрная куртка, чёрные джинсы, чёрный свитер. Алиса даже настояла, чтобы бельё на мне было чёрное.
- Ну, готова? – спросила явно нервничающая Алиса.
Я кивнула.
Мы быстро перешли улицу, прошли мимо кафе "Грот", которое было на грани разорения из-за непомерно завышенных цен, и направились к заброшенному подвалу бывшему когда-то книжным магазином, а потом – кафе "На рогах".
Я шла и надеялась, что туда уж въехал очередной неудачливый (а хоть бы и удачливый – какая разница?) предприниматель, но там по-прежнему было пусто, и висела над дверью идиотская вывеска.
Мы спустились по ступенькам. Дверь была полуоткрыта. Алиса глубоко вдохнула и рванула её на себя.
Мы вошли в пыльное царство.
- Эгей! – громко крикнула Алиса
Тишина.
- Бомжей нет, - прошептала Алиса с явным облегчением, - Пошли. Поможешь.
Она сбросила куртку в угол, и я присвистнула – на Алисе было эдакое почти средневековое платье, бусы и цепочки, на руках – кольца. Она была накрашена сверх меры, а волосы накручены плойкой.
- Ему должно понравиться, - вздохнула моя сумасшедшая подруга и протянула мне связку свечей.
- Если он в детстве тащился от книг про индейцев, - съехидничала я.
Алиса не ответила. Она открыла сумку и запустила в неё руку.
Мы расставили свечи на полу и зажгли их синей зажигалкой Алисы.
Потом она отогнала меня в угол, к сломанному столу, а сама начала чертить на земле круги.
Сначала один небольшой в центре – в нём она потом костёр – потом ещё один – больше, чтобы костёр оказался заключен в него, потом линии, линии – получались пятиконечные звёзды, обращённые остриями к Алисе.
Она делала это очень долго, потом принялась бросать в огонь какие-то травы и выкрикивать непонятные словосочетания на чужом языке, изредка сверяясь с книжкой.
Меня потянуло в сон. Я глянула на часы – без одной полночь. Я подумала, что ещё полчасика – и Алиса поймёт, что всё это бред. И мы пойдём по домам. А пока можно и подремать… Надеюсь, мама не заметит моего отсутствия…
Я зевнула.
Огонь полыхнул ярче, потом затух.
И вскрикнула Алиса.
Я подняла голову.
По стенам метались тени. Не наши тени.
Женщина, заламывающая руки, мужчина в плаще, птица…
Я едва не потеряла сознание от ужаса.
"Я сплю, - думала я, - Сплю. Сплю"
- Это они… - прошептала стоящая у костра на коленях Алиса, - Они! Артур! АРТУР!!! АРТУР!!!
Её крик отразился от стен, замер…
Пламя снова взвилось, опало – костёр почти погас – и над костром в воздухе соткался из дыма некто крючконосый и прозрачный.
- Артур! – ахнула Алиса, судорожными движениями пытаясь не то разгладить волосы, не то наоборот взбить.
Дымный мужчина провёл рукой в воздухе над головой Алисы, словно хотел погладить её и растаял.
А пламя вырвалось за пределы круга и с необычайной быстротой начало расползаться по подвалу, словно по полу был разлит бензин.
- Бежим! – закричала я, вскакивая.
Взвизгнув, Алиса выхватила из пламени костра книгу "Проклятая осень", которая там лежала, и поволокла меня за руку к выходу.
- Ты видела? – кричала она сквозь кашель, - Видела?
Она рванула к себе дверь. Замерла. Толкнула от себя.
Дверь не открылась.