"Наследство"

[Юлия фон Айзенштайн]

серия 6, часть 7

*************

Да и Джонни с Сэмом легко отделались, и уже вечером мы с ребятами пошли к Старому маяку и стали под окнами подслушивать: знали, что Пемблтон там о своих поисках рассказывать будет.
Мы услышали, как Барни Энгусу Пемброку, моему двоюродному деду, говорил, что в поместье полиция никого не нашла. А Проклятый дом заколоченный стоял. И что он, Барни, думает, что Тед и Лайонс сбежали куда-нибудь в город, чтобы нагуляться всласть. А мы их прикрываем. А потом он стал ругаться и рассказывать Энгусу, как надерет им задницы, когда они вернутся.



Но ребята не вернулись. Прошло два дня, а их все не было. Тогда Барни Пемблтон, Энгус, мой дед Томас, родители пропавших ребят и еще кто-то из деревни решили двери в Проклятом доме взломать и посмотреть, что там внутри делается.
Мы опять их разговор вечером в пабе подслушали. Энгус рассказывал односельчанам, что в дом они так и не попали: доски, которыми двери были заколочены, словно корни пустили – не смогли их мужики оторвать. Барни удивлялся все время: как так – доски эти столетние уже давно сами должны были в труху превратиться, а они как будто еще крепче со временем стали…



Лиза задумалась. Ее смущало то обстоятельство, что уже два человека рассказывали ей о невозможности попасть в заветный дом. Девушка изначально с трудом представляла себе, чем закончится ее визит во владения предков, и положилась на свою судьбу: приняв решение посетить Рочдейл-манор, она отмахнулась от назидательного тона Голоса Разума, который говорил ей что-то про заборы, засовы и запертые ворота и двери.
“Если мне суждено переступить порог дома моей прапрабабки – я его переступлю“, – она решительной рукой вытолкнула свою Рациональную половину за дверь, разделяющую ее сознание и подсознание, и провернула ключ на два оборота, сама оставаясь в туманном мире фатализма.
Но слушая рассказ Алана Пемброка, Лиза постепенно проникалась ощущением бессмысленности своей поездки: потерянное зря время, потрепанные чувства, истощенные нервы и предполагаемый нулевой результат. Что толку: походить вокруг забора и попытаться заглянуть в затянутые паутиной времени окна…




- … вот так-то! – услышала Лиза голос Алана сквозь пелену своих унылых мыслей. – Не вернулись они ни через месяц, ни через год. Они вообще не вернулись.

Мальчик закончил свое повествование и исподлобья посмотрел на девушку, словно ждал, что она вот-вот разразится презрительным хохотом образованной столичной леди. Так и случилось: Лиза, у которой уже стал вырабатываться иммунитет на подобные истории, насмешливо сказала:
- Ну и что с того? Может, у мальчиков был тщательно заготовленный план. Они вам голову задурили всякими трофеями, как последних ослов заставили ночью под деревом сидеть, воздух сторожить, а сами - фьюить! - и сбежали из вашего прекрасного Мидлока, умирая от хохота. Представляю, как они гордились собой, что им удалось сыграть над вами такую убойную шутку!



- Да Вы что?! - чувство глубокой несправедливости схватило Алана за горло. – Да Вы хоть понимаете, сколько лет нам было четыре года назад? Нам же было по десять лет!
Как бы Тед с Лайонсом в город сбежали? Где б они там жили? Что ели? – от праведного возмущения глаза подростка метали огненные искры, рискуя поджечь и спалить дотла тонкую ниточку доверия, которая связывала его с Лизой Остерайх.



Девушка была готова согласиться с чем угодно, лишь бы избежать наэлектризованной атмосферы полемики и споров, на которые у нее попросту не было сил.
- Ладно, ладно, ты прав. У тебя есть другая версия?
- Есть! – Алан мотнул головой в знак согласия. – Вернее, это не версия. А просто воспоминания. Хотите, расскажу? - спросил он тихим голосом, в котором больше звучала просьба, нежели вопрос. Это была почти мольба о помощи, звучавшая из уст не подростка, но маленького мальчика, который видел в детстве нечто страшное, что на долгие годы потрясло его воображение. Мальчика, который дожил до четырнадцати лет, не имея возможности избавиться от преследовавшего его видения, которое душило его по ночам, приходя каждый раз в новом обличье. Глубокое чувство вины за то, что не смог удержать своих друзей от безрассудства, разъедало его юную душу, погружая в пучину самобичевания.



Иногда Алан ненавидел себя. За то, что не может избавиться от ржавчины прошлых событий. Иногда он ненавидел других. За то, что они не могли выслушать его, взять на себя часть печалей и разъедающих душу мыслей. И только эта девушка, сидящая рядом с ним в машине и смотрящая на него внимательным взглядом, почему-то внушала ему доверие. Подросток интуитивно почувствовал что-то родственное, какую-то личную Лизину заинтересованность, несмотря на скептицизм, иногда проскальзывающий в ее тоне, когда она начинала комментировать его повествование, столь далекое от реальности.



- Хочу, - голос Лизы звучал спокойно, но глаза сверлили Алана так сильно, словно жаждали снять с его слов невидимый слой лжи и фантазий и добраться до правды.

- Все было немного не так, как я Вам сначала рассказал, - мальчик смущенно шмыгнул носом. - Когда Тед и Лайонс, пожав нам руки, отправились к дому, я стал пристально наблюдать за ним. Понимаете, Джонни и Сэм, они – ленивые дураки, на них не было никакой надежды. Ну, того, что все будет по-настоящему. Что ребята честно свой спор выиграют. Какие из них Наблюдатели? Они и тогда сразу сели в города играть и никуда больше не смотрели. А я видел. Я все видел… Тед и Лайонс, когда шли по тропинке, у них фонарь светился. Потом они подошли к дверям, свистнули, как мы и договаривались, и фонарем своим помахали.



Вот так! – Алан нарисовал в воздухе невидимую восьмерку. - Потом свет исчез. А потом опять появился: это ребята в окне “восьмерки” рисовали - сообщали, что они в дом вошли. Я тогда стал еще пристальнее в темноту вглядываться: хотел увидеть, будут ли они по комнатам передвигаться. Или, наоборот, струсят.
Но через минуту огонек погас. Все поместье вместе с домом погрузилось в кромешную тьму, только острые крыши на фоне черного неба проглядывали. Смутно так, жутковато. Как будто чьи-то клыки …
Вдруг я увидел, как во всех окнах замелькало какое-то странное сияние. Такое красное-красное.



Было похоже, что кто-то ходил по всем этажам c необычным фонарем в руках. И даже не один человек, а много людей по лестницам шмыгало, в комнаты заходило и в окна заглядывало: красные блики отовсюду были видны. Я никогда такого света не видел. И так страшно стало, что захотелось убежать без оглядки, до только ноги к земле приросли.

[Юлия фон Айзенштайн]

серия 6, заключение

****************

Ну, а что потом было, я уже рассказывал, – Алан замолчал, раздумывая, высказать ли ему свое главное сомнение или оставить при себе этот кусочек тайны?

Лиза не торопила подростка. Она молчала вместе с ним. Наконец мальчишеское желание произвести впечатление на даму взяло верх над природной скрытностью Алана Пемброка. Он решился:

- Мисс Лиза, а вы помните, что Барни с Энгусом про дом говорили?
Лиза коротко вздохнула: чего ей только про этот дом ни говорили! За два дня она работала одним огромным Ухом, слушающим самые невероятные истории с самыми фантастическими подробностями. Но все же где-то в глубине души девушка чувствовала, что некоторые пазлы из огромной мозаики под названием “Проклятый дом” не легли на свое место. Чего-то не хватало… Что-то было не так…



Стоп! Резкая, как шальная пуля, мысль поразила Лизино сознание и упала вниз, взбаламутив темные воды омута ее души.

- Так ведь Проклятый дом заколочен!! – горячо прошептала Лиза. Зрачки ее янтарных глаз расширились от ужаса, и она посмотрела на Алана черным провалом намечающегося безумства.



- Вот и я про то же… – вздохнул подросток. - И Барни, и Энгус, и мой дед – все говорят, что в дом нельзя попасть, что там, типа, доски всякие на дверях и стекло на окнах целое, неразбитое… Но я-то видел собственными глазами, как по комнатам в Рочдейле ходили какие-то люди! Как же они в доме оказались? А как туда Тед с Лайонсом пробрались? А они попали туда, я знаю! - возбужденный своим признанием, Алан тараторил как исполнитель рэпа.

- Постой, постой! – остановила поток его красноречия Лиза. – Я что-то совсем запуталась! А куда же тогда делись мальчики?
Алан Пемброк пожал плечами.



Он опустил голову и всем своим видом пытался показать девушке, что его печальный рассказ закончен и добавить ему абсолютно нечего.

- Подожди… - Лизин взгляд застыл на несколько секунд. Остановив его на каштановой шевелюре мальчика, она тупо рассматривала волосы подростка, одновременно соображая, к чему клонит Алан. - Ты хочешь сказать, что твои друзья Тед и Лайонс, поспорив с другими ребятами, зашли в Проклятый Дом и больше оттуда не возвращались?!




- Да… - еле слышно ответил внук Томаса Пемброка и, в подтверждение своих слов, мотнул головой.

- Ну, знаешь! – Лиза презрительно фыркнула и решительно нажала кнопку сигнализации, запирая свой джип.

- Давай, рассказывай подробнее, как мне добраться до Рочдейла! – она покрутила на пальце колечко с брелком.



Алан, с одной стороны, был доволен тем, что скользкая тема закрылась, и ему больше не придется бледнеть и краснеть, рассказывая истории своего детства, заставляющие его жалеть о своих прошлых поступках. Но, с другой стороны, ему было обидно, что девушка, которой он доверил свое самое святое - тайну мальчишеского заговора - в конце концов не поверила ему. Возможно, она приняла рассказ о приключениях в Проклятом доме за желание похвастаться перед столичной гостьей… Алан решил, что больше никогда никому ничего не расскажет, и унесет этот секрет с собой в могилу.



Еще раз получив обстоятельные инструкции, Лиза вдруг осознала, что ей уже давно не хочется осматривать свое наследство. Она подумала, что было бы гораздо лучше взять и прямо сейчас вернуться домой, а Рочдейл-манор продать через риэлтеров. Это поместье обязательно купит какой-нибудь американец, с детства помешанный на “Байках из склепа”.

- Алан, - внезапно обратилась к мальчику очнувшаяся от раздумий Лиза, - а в этом лесу кто-нибудь вообще ходит? В смысле, здесь какие-нибудь люди бывают?- она тревожно всмотрелась в широкую тропу, следуя за изгибами которой, взгляд погружался все дальше и дальше в глубь густой еловой чащи.



- Ну, ходят иногда… – задумавшись на мгновение, ответил юный Пемброк. – Туристы ходят. Эти везде пролезут! - мальчик презрительно скривился, вероятно, вспоминая какой-нибудь нелицеприятный факт из жизни любителей местной экзотики. - Иногда наши, деревенские, могут в лесу показаться. Есть любители травы на болотах собирать, зелья всякие готовить. – Алан улыбнулся гордой улыбкой, говорящей: “А вот такая наша местность! Загадочная!”



Лиза не стала оспаривать этот факт.

- Да Вы не бойтесь! Травы-то кто обычно собирает? Бабки с дедками! А они мирные, не тронут! Да и что тут Вам идти – шаг, другой - и прямо к воротам Проклятого дома выйдете!

- Ну ладно… – вздохнула девушка. – Я, пожалуй, пойду…

Алан чувствовал, какие чувства борются в душе у Лизы, и очень ей сочувствовал, несмотря на легкую дымку обиды. Но стоило девушке глянуть на мальчика тревожным взглядом янтарных глаз, как эта мутная дымка, похожая на утренний туман, рассеялась без остатка, как тает белая пелена от лучей горячего солнца. Он очень хотел пойти вместе с Лизой, прекрасно понимая, насколько ее городская натура не приспособлена к подобным путешествиям. Но едва перед глазами юного Пемброка всплывало дедушкино лицо с встопорщенными от гнева усами, а также висящий на стене, поблескивая латунной пряжкой, бывалый морской ремень, - его жажда приключений сдувалась как лопнувший шарик.



Мысленно борясь со своими желаниями, мальчик остановил выбор на собственном здоровье.

- До свидания… - грустно сказал он Лизе и, не оборачиваясь, побрел в сторону деревни.

- Прощай, Алан, - негромко ответила девушка, зная, что он ее уже не слышит. – Пожелай мне удачи…

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 7. Старый Хью.



“ Прощай, Алан прощай…” - пробормотала Лиза и огляделась по сторонам.



Дорога, покрытая слоем земли, перемешанной со старыми листьями, уводила взгляд в глубину лесной чащи. То здесь, то там из-за густой темной хвои елей и кедров выглядывали замысловато изогнутые коряги, старые ссохшиеся пни и сухие ветки мертвых деревьев. Ощерясь беззубой улыбкой старика, вековые дубы словно приглашали девушку подойти поближе и обещали поведать ей свои заветные тайны.

“Я сейчас постою чуть-чуть и пойду… - сказала Лиза сама себе, напряженно всматриваясь вдаль. – Лес как лес… Что я, в лесу не была, что ли..? А кладбища и вовсе даже не видно. Может, его уже и нет… Снесли”.

Она не двигалась с места. Находясь в положении Гамлета, подсознание девушки как радист с терпящего крушение судна, выстукивало одну и ту же фразу: “Идти или не идти..? Идти или не идти..?” Настойчивая мысль стучала в висках, пытаясь найти выход наружу, и вызывала страшную головную боль. Лиза потерла лоб.



Ответа не было. Душа металась, спотыкаясь о натянутые струны нервов, и эти касания отзывались в ушах Девятой симфонией Бетховена, погружая девушку в глубокую яму панического страха.
“Лиза! Ну оно нам надо?! - противные интонации Голоса Разума Лиза восприняла как ту самую спасительную соломинку, которая появляется в человеческой жизни в ее критические моменты. - Обернись направо: вот стоит твоя машина.



Ее надо только завести и поехать домой. А там ты можешь бежать в первое попавшееся агентство по недвижимости и нанимать риэлтора”.

“ В первое попавшееся не хочу! – на автомате ответила девушка. – Хочу профессионала! Дом-то ведь дорого стоит. Хочу выжать из него все, что можно!”

“ Вот и славненько! – в Голосе Разума появились медовые интонации. - Открывай машину!”



“Нет! – мысленно крикнула Лиза. – Я не могу. Почему-то я не могу. Я должна сама сходить в Проклятый дом. Не знаю – почему… Меня там что-то ждет…

“ Та-а-к! – в Голосе Разума зазвенели металлические нотки. - Во-первых, запомни: ты ничего никому не должна. Даже себе! Во-вторых, сядь на этот дряхлый пень (надеюсь, он не развалится) и подумай о том, ЧТО ты собираешься сделать. Посчитай плюсы и минусы, может, после этого ты примешь разумное решение”.

Поколебавшись секунду, Лиза нашла этот совет компромиссом между необъяснимой тягой к Рочдейл-манору и обоснованными доводами своего “рацио”. Осторожно присев на трухлявый и не очень чистый пень, девушка стала загибать пальцы, подбирая аргументы “pro” и “contra” для самостоятельного похода в Проклятый Дом. Голос Разума, пристроившись рядом, с удовольствием контролировал приятный его сущности процесс.



“ Итак, аргументы “против”. Первое: я слышала, что Рочдейл заколочен, и вряд ли я туда попаду. Смотреть на дом издали нет никакого смысла. Второе: оценку дома может произвести квалифицированный агент и в моем личном присутствии нет необходимости. Третье: мне не нравится эта местность. Четвертое: меня давно ждет работа, а я теряю много времени на странную прихоть. Пятое: мне надоело ходить второй день подряд в одной и той же одежде. Шестое: в конце концов, я устала!”

“Браво! – Голос Разума захлопал в воображаемые ладоши. – Какой чудесный букетик подобрался! И после этих мощных аргументов у тебя еще остались какие-то сомнения?!”

“Давай все делать честно, - возразила Лиза. – Мы же договаривались рассмотреть две стороны вопроса”.

Голос Разума отвернулся и обиженно поджал губы.



“ Что же нам говорит “за” посещение Проклятого Дома? – бодро начала девушка и остановилась, пытаясь направить свои разрозненные мысли на поиски подходящих доводов. Ослабленные страхом и истощенные постоянной тревогой, они тыкались в самые темные закоулки Лизиной сущности и тут же возвращались обратно, не найдя ответа. Кроме странного - мучительного, но вместе с тем непреодолимого желания, во что бы то ни стало переступить порог Рочдейл-манора, аргументов больше не было. Все разумные доводы, выступающие в защиту Лизиного крестового похода, исчезали как дым, не успев выстроить свою армию в ментальной битве “за” с “против”.

“ Я все-таки, пожалуй, пойду… - девушка вдруг поняла, что никакие “минусы” ее не интересуют.

“Лучше не зли меня! – Голос Разума угрожающе зашипел, усиливая Лизину головную боль. – Поехали домой!”



Она помассировала виски руками, еще раз оглянулась на машину, одиноко стоящую возле самой кромки дороги и рассеянно произнесла:

“Жаль, что у меня нет собаки…”

После этого Лиза перекрестила себя слева направо и решительно зашагала по мягкой лесной дороге, противно увязая шпильками в жухлой листве.





Конец первой части 7-й серии.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 7, часть 2.


Любой путешественник, подобный Лизе, знает, что когда идешь в первый раз куда-либо по неизвестной доселе дороге, она кажется неимоверно длинной, почти бесконечной, и весь поход непременно будет долгим и утомительным. У девушки тоже возникло ощущение, что она идет по лесу уже целый час. Все ее лукавые игры с самой собой типа - “Посмотри, какая птичка! А давай пройдем еще чуть-чуть и узнаем, есть ли такая же во-о-о-н за той елкой!” - не возымели должного действия. Лиза едва передвигала ноги, постоянно цепляясь за корни деревьев, которые как вены какого-то большого живого организма пронизали все тело широкой лесной тропы. Руки похолодели от страха неизвестности, несмотря на жаркий майский день. А перед глазами навязчивым миражом пестрели какие-то странные феерические образы.



Впереди показался покосившийся каменный, поросший мхом забор. За ним, в зарослях крапивы и густого порея, лоснящегося от обилия удобренной мертвыми телами почвы, раcпростерлось старое заброшенное кладбище. Вот развалившаяся деревянная телега, очень похожая на ту, что везла на себе трупы умерших от чумы людей, подкосившей Англию в середине 17 века. Вот порушенный временем и природой кельтский крест. Чья еретическая рука воздвигла его здесь, на этом пуританском девонширском кладбище? Развалившиеся, невесть откуда взявшиеся колонны, скорбные статуи, безликие надгробные плиты – все здесь говорило о заброшенности места и бренности человеческого бытия.



“ Слава Богу, что сейчас светлый солнечный день! – с облегчением подумала Лиза, очень довольная тем, что накануне приняла мудрый совет старичков Пемброков и переночевала в пабе.

Вдруг девушка увидела, что единственная дорога, по которой она шла как Дороти в “Волшебнике из страны Оз”, раздвоилась подобно змеиному языку. Обе тропы образовывали огромную букву “V”, а потом разбегались в разные стороны, исчезая в зарослях кустарника.



“…там одна дорога ведет прямиком к воротам Проклятого дома, а другая – к сараю, где Хьюго Рочдейл когда-то обитал…” - вспомнились Лизе слова Алана Пемброка.

“Прелестно! – с досадой подумала девушка. – Ну и по какой же из них мне идти?”

Она встала на цыпочки и вытянула шею, пытаясь высмотреть очертания Проклятого дома через молодые елочки и кусты терновника, разросшиеся по краям двух тропинок. Но густые заросли полностью закрывали весь обзор.



“И как же это мальчики в рассказе у Алана видели перед собой Рочдейл-манор, когда сидели на полянке…? – недоумевала Лиза. – Обманул что-ли…?

“ Мальчики знали, по какой дороге идти, вот и вышли почти к самому дому, бестолковая ты наша!” - сварливо проворчал Голос Разума, молчавший все время, когда Лиза шла по лесу и кладбищу.

“ Ну, а мне-то что делать?” – риторически спросила девушка.

“Что, что – домой поворачивать, - не унималась ее разумная половина. – И так уже столько времени потратили!”

Лиза почти согласилась с ней, но вдруг она увидела старика, который сидел на огромном камне возле засыпанной прошлогодней высохшей травой надгробной плиты.




Конец второй части 7-й серии.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 7, часть 3.


“Странно, - подумала она. - Как он здесь очутился? Ведь буквально минуту назад здесь никого не было?!” – сердце Лизы, схваченное острыми когтями страха, забилось как раненая птица.
“Ты просто не заметила, - ответил ей Голос Разума. - Ты сейчас вообще ничего реального не замечаешь!”
Девушку немного успокоили сварливые интонации ее второй половины, и она осторожно приблизилась к незнакомцу.


- Здравствуйте, - вежливо приветствовала его Лиза, пристально разглядывая старика и пытаясь определить на свой дилетантский взгляд – турист это или селянин.
Пожилой мужчина был одет в достаточно потрепанный, если не сказать истлевший, давно вышедший из моды костюм и такие же ветхие, порыжевшие ботинки. Спутанные седые волосы, странная, словно покрытая каким-то сизым налетом кожа и мутные, затянутые пеленой времени глаза довершали общий образ сидящего на камне человека.



“Вряд ли это турист, - пронеслась в Лизиной голове молниеносная мысль. – Скорее, местный. Странный какой-то, но все-таки свой, деревенский”.
Девушка повеселела. Жители Мидлока уже не внушали ей опасения, как раньше. Даже наоборот, она была рада этой встрече, потому что появилась удачная возможность разузнать верный путь к Рочдейл-манору.
- Пожалуйста, подскажите, по какой дороге я смогу выйти к поместью?



- Здравствуй, - ответил старик скрипучим голосом. – Зачем ты идешь в Проклятый Дом?

За небольшой срок общения с местным населением Лиза привыкла к тому, что деревенские жители немного наивны и очень непосредственны. Вопросы такого рода были для них вполне естественны и даже закономерны. Еще общаясь с Аланом Пемброком - подростком, которого послал ей в помощь дедушка мальчика, Томас - Лиза запаслась некоторой долей терпения, которого ей хватило и сейчас, чтобы спокойно ответить на вопрос старика.

- Мне очень нужно осмотреть этот дом по заданию фирмы. Это моя работа, - вежливо объяснила девушка.



- Как тебя зовут, юная мисс? – по-прежнему игнорируя ее вопрос, спросил незнакомец.
- Лиза Остерайх. А вас? - девушка, все еще находящаяся под влиянием деревенской атмосферы простоты с небольшим уклоном в панибратство, позволила себе задать подобный вопрос.
- Я – Старый Хью, - охотно откликнулся местный житель. – Я давно здесь живу. Очень давно… - старик улыбнулся, обнажив гнилые зубы.




Отступив на шаг назад, чтобы визуально размыть увиденную ею анатомическую картинку, Лиза, забыв про непосредственность, чопорно произнесла:
- Мистер Хью…
- Cтарый Хью, - перебил ее обладатель истлевшего костюма. – Дитя мое, называй меня “Старый Хью”. Меня все здесь так зовут… - старческий рот растянулся в кривой ухмылке.
- Хорошо мистер… э… Старый Хью! Без вашей помощи мне придется очень трудно! Видите, здесь развилка дороги! А какая из тропинок ведет к Рочдейл-манору, я не знаю. Честно говоря, мне не хотелось бы проблуждать по этому кладбищу целый день. Пожалуйста, укажите правильный путь, ведь он наверняка вам известен, - Лиза заглянула в мутные глаза Старого Хью взглядом преданной собаки.



- Лиза, Лиза… - проскрипел местный житель. – Возвращайся домой по той же дороге, что и пришла! Не ищи Проклятый Дом. Доверься совету Старого Хью.

- Почему? – тупо спросила девушка.
“Ну вот, начинается…” – пронеслась в ее голове унылая мысль.

Старик поманил Лизу пальцем. Преодолевая накатывающуюся тошноту, она приблизила свое лицо к уху Старого Хью и услышала его свистящий шепот:
- Дом заберет тебя к себе. Неужели ты хочешь остаться там навсегда..?



Как разгибается согнутый ивовый прутик, так Лиза отпрянула от селянина, стараясь отодвинуться как можно дальше от его зловонного дыхания и подернутого туманной дымкой взгляда.
- Что вы имеете в виду? – спросила она голосом дотошной школьницы, передернув плечами.
- А то, что сказал, - услышала она довольный произведенным впечатлением ответ. – Из этого дома никто не возвращается. Так что, уходи подобру-поздорову.

Уже привыкшая к туманным фразам местных жителей, Лиза тем не менее опять рассердилась:



- Старый Хью! Вы уже далеко не первый человек, который пугает меня вашими деревенскими историями, вашими однообразными и тупыми баснями! Сначала я вдоволь наслушалась про страшную ведьму с ее “восставшими из ада”, потом я слушала умопомрачительную легенду о пропавших мальчиках, которые якобы зашли в проклятый дом и больше домой не вернулись! Что еще?! - она остервенело посмотрела на старика, оставив в прошлом все остатки своего хорошего воспитания.
- Мальчишки? – усмехнулся старик, не обращая внимания на Лизин грозный вид. – Они не пропали. Они остались там, в Проклятом Доме… Как и все другие…
“Да что у вас там, общежитие что ли?!” - в голове у девушке кипели и булькали раздраженные мысли.
- Кто это – другие? - вслух спросила она.

Старый Хью молча поднялся с большого серого камня и удалился в глубину кладбища, заросшую колючим терном.
- Возвращайся домой, Лиза! - донесся до слуха девушки его скрипучий голос.



“Наверное, это городской сумасшедший, - сказала она сама себе и для яркости образа покрутила пальцем у виска. – Вернее, деревенский дурачок. Есть такие, я читала”.

Лиза разочарованно посмотрела на раздвоенный “язык” лесной тропы.
“Однако… - подумала она печально. - А дорогу-то он мне так и не показал… Опять я, как измученный принц из волшебной сказки, стою на распутье… Ну и куда мне все-таки идти..?” - Лиза, пребывавшая в горестных раздумьях, со стороны была похожа на щенка, заблудившегося в незнакомом лесу.
“ Домой! Домой! Домой!” - радостным речитативом затараторил притихший было Голос Разума.



“Ну нет! – это было окончательное решение девушки. - Я хочу попасть в Проклятый дом! Я столько пережила за два дня, и пусть наградой за это мне будут открытые двери Рочдейл-манора. А дорога… Что ж, я буду руководствоваться велением своего сердца,”– и Лиза решительно повернула направо.



Конец седьмой серии.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 8. Призраки прошлого

************************

Свет в конце тоннеля. Это выражение хорошо известно тем, кто смог найти выход из трудной ситуации; кто думал, что все кончено, прощаясь с жизнью и прося прощения у всех живых; кто не видел перед собой ничего, кроме непроходящей, затягивающей тьмы. Свет в конце тоннеля… Спасительный луч свободы, дарующий награду каждому, кто выстоял в схватке с превратностями судьбы.

“Свет в конце тоннеля… Когда же он настанет? - с досадой думала Лиза, продвигаясь по заросшей колючим кустарником тропинке. Цепкие ветви терновника и остролиста цеплялись за ее одежду, пытаясь распустить по ниточкам тонкую кашемировую водолазку и оставляя зеленые следы на ее светлых брюках.



“Просто Спящая Красавица какая-то получается! - раздражение желчью разливалось у нее в душе. - Там тоже принц продирался сквозь кусты, чтобы поцеловать прекрасную Аврору. А я кого целовать буду? Закрытую дверь?”

Раздвигая хлесткие ветки и аккуратно отцепляя колючки, Лиза кипела, как чайник на печке.




“Ну на кой черт я все это делаю? Прав, прав был Голос Разума – оно мне надо?! Пусть риэлторы по всем этим буреломам лазают - они, по крайней мере, процент с продажи имеют. А я - одни убытки!” - Лиза злобно вырвала из рукава острый шип, который норовил впиться ей в руку.

Видя подобное настроение девушки, ее Рациональная половина, которой очень хотелось напомнить Лизе о своих мудрых, но не принятых во внимание советах, решила благоразумно промолчать, а то и вовсе прикинуться спящей.



“Наверное, я выбрала не ту тропинку…” - путешественница приподнялась на цыпочки, пытаясь высмотреть впереди хоть что-нибудь, отдаленно напоминающее объект человеческой цивилизации. Но все было напрасно: старые английские дубы закрывали весь обзор своим массивными стволами, а легкомысленный ветер шевелил их резные листья, дразня Лизу и играя с ней в какую-то неведомую игру.



“ По-моему я сейчас умру, - тихая истерика вызревала в душе девушки, постепенно заполняя каждую клеточку ее тела. – Потому что я не знаю, как идти вперед! Я не помню, как идти назад! Я вообще ничего не помню! Наверное, мне отшибло память. Да и мозги, пожалуй, тоже! Иначе я сидела бы сейчас на работе и общалась с милыми и приятными людьми, а не стояла бы в середине шиповникового куста с видом огородного чучела!

Вдруг недалеко от девушки в огромных листьях наперстянки раздался подозрительный шорох.
“Господи! - Лиза схватилась за сердце. – Только собаки Баскервилей мне здесь не хватает! “



Волнообразная рябь пробежала по соседним зарослям; среди зеленых стеблей и листьев мелькнула серо-коричневая шерсть.

“Мама!” – прошептала девушка хриплым шепотом.
“Мама!” - завопил резко проснувшийся Голос Разума.

Забыв, что терн и остролист когда-то были серьезной помехой для продвижения вперед, Лиза с проворством марафонца побежала по едва различимой, заросшей травой тропинке, не обращая никакого внимания на царапины и уколы, которые наносили ей колючие ветви.




Когда девушка вновь обрела способность соображать, она заметила, что бежит по мирной зеленой поляне, приближаясь к огромному каменному особняку с остроконечными готическими крышами.

Ее сердце, влекомое зовом крови и подгоняемое животным страхом, вывело Лизу на верную дорогу.
Она затормозила, не сводя глаз с Проклятого Дома, и вдруг почувствовала невероятное облегчение: все волнения и тревоги, захватившие в плен ее душу во время пребывания в Мидлоке, отступили, побежденные радостью от созерцания заветной цели. Старички Пемброки; наивный, неиспорченный жизнью подросток Алан; странный селянин по имени Старый Хью, злобные колючки и таинственная зверушка в кустах – все отступило в тень, превратившись под напором нахлынувших на нее эмоций в далекие и зыбкие воспоминания.

Вот он – Рочдейл-манор, Лизин праздничный кусок пирога, доставшийся ей так неожиданно и потребовавший так много сил, чтобы взглянуть на него.




Подойдя поближе, девушка застыла в немом почтении: величественное в своей мрачности, овеянное какой-то тяжелой аурой старинное здание зловеще нависало над любым человеком, осмелившимся приблизиться к нему. Покрытые столетним грибком сырые каменные, отталкивающие своей надменной холодностью стены словно делили весь мир на две части: внешний - тот, где сейчас находилась Лиза, и внутренний, где хранилось множество тайн и куда допускались только избранные. Готические окна, возведенные рукой мастера, продавшего душу дьяволу, коварно играли на человеческом любопытстве, заманивая наивных прекрасным мерцанием цветных витражей. И только мертвые деревья вокруг дома, ставшие заложниками адских сил, протягивая свои скрюченные ветви, во весь голос кричали об истинной сущности этого здания. Но никто никогда не слышал безмолвных воплей сухих коряг…



Лиза с трудом открыла тяжелые кованые ворота, испачкав руки в уличной пыли и ржавчине. Пройдя сквозь аллею, заросшую мрачными искореженными деревьями с рядами странных, похожих на призраков статуй, она поднялась на парадное крыльцо Рочдейл-манора.

“ И где же доски, которыми был заколочен вход?! - девушка нерешительно потрогала шершавую каменную балку, обрамляющую проем.



Огромная, почерневшая от времени, дубовая дверь, инкрустированная бронзовыми вставками и украшенная витиеватым узором, с двумя кольцами вместо ручек, предстала перед Лизой во всей своей первозданной красе. Ни следов от гвоздей, ни деревянных преград, ни других пут, сковывающих ее свободу, не было.

“ Что это значит?..” - настороженно подумала Лиза, не решаясь ни на какие действия.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 8, часть 2

***********************



“Да наврали всё! – вставил свое слово Голос Разума. - Ты же сама теперь видишь: ворота открыты, двери свободны – самый обычный дом. Дорогостоящий при этом. И если уж ты все равно сюда дошла - “через тернии к звездам” - то давай, убедись, что сможешь выручить за него кругленькую сумму”.

“ А как же таинственные истории…” - Лизина романтическая душа вдруг почувствовала себя обманутой. Она пребывала в роли маленькой девочки, у которой кто-то вредный и злой забрал ее самую красивую куклу и, бросив в грязь, придавил грубым каблуком.




“ Значит, ничего не было?.. - разочарованная жизнью, Лиза, грустно заглянула в решетчатое окно. - Ни ведьмы, ни ее любовника, ни пропавших мальчиков… Это просто дом, старинный особняк - заброшенный, запущенный, овеянный фантастическими легендами…”

“Да, да! Все именно так! – радостно подхватил Голос Разума. – А сочиняют их типы с неустоявшейся психикой, такие, как эта семейка Пемброков. Иначе говоря, морочат нормальных людей”.

Лиза, опустив голову, стала спускаться вниз по каменным ступенькам.




На нее вдруг напало состояние вселенской апатии. Что это за дом? что она здесь делает? зачем она сюда пришла? – девушке было абсолютно все равно. Главное, чтобы ничего не случилось с ее любимой машиной, брошенной у кромки леса на центральной трассе.

“ Э-э! Ты куда это?! - в Голосе Разума послышались визгливые нотки. – Ты что, уходишь?!”

“ Да к чему все это?.. Без меня как-нибудь разберутся…” – Лиза подошла к кованым воротам.

“Лиза! Я всегда говорила, что у тебя не все дома! И всегда кого-то недоставало! – рациональная половина девушки брызгала воображаемыми слюнями. - Ну надо же! Ты убила два дня! Два прекрасных дня на всю эту катавасию, а в конце пути трусливо убегаешь в кусты!”



“Не трусливо, - меланхолично откликнулась девушка, остановившись и поглаживая железные прутья, - а грустно. Грустно отступаю, как английский флот в Столетнюю войну”.

“К черту английский флот! – Голос Разума угрожающе звенел в Лизиной голове, заставляя ее морщиться от резкой боли в висках. – Ты должна вернуться и осмотреть дом. Пройдись по этажам; отметь, что там осталось от прошлого великолепия; прикинь, сколько это стоит. Ты – хозяйка! И должна увидеть все собственными глазами, чтобы потом было легче разговаривать с агентом. Сама будешь все знать, и никто тебя не обманет”.

“Разумно, - вздохнув, согласилась Лиза. – Хорошо, давай вернемся. Осмотрим дом с точки зрения исторической достопримечательности и финансовой ценности. Ну и к тому же мне все-таки интересно, как жила оклеветанная коварными крестьянами прапрабабушка, носящая мое имя. Хотя я теперь и в этом не уверена”.



Девушка вновь поднялась по центральной лестнице и дотронулась до кольца, заменяющего ручку. Дверь скрипнула, словно приглашая ее пройти внутрь.

Осторожно, едва касаясь деревянной поверхности, Лиза толкнула монолитную створку, которая на удивление охотно, будто совсем недавно смазанная маслом, распахнулась перед завороженной гостьей. Она замерла, напряженно всматриваясь в открывшуюся перспективу, и какое-то странное щемящее чувство вдруг захватило в плен ее уставшую душу.




Взрывная смесь болезненной ностальгии, смешанной с ярким дежа-вю, заполнила все ее сознание. Перед глазами поплыли феерические образы, отдающие отчаянием сцены и пронизанные страхом картины. Любовь и ненависть, споря между собой, вихрем пронеслись в Лизиной голове и исчезли где-то в глубине Рочдейл-манора. Девушка почувствовала, что какая-то неведомая сила втягивает ее в дом, за порогом которого находится ее настоящая жизнь.



Ее страсть, ее верность, ее коварство, ее сила… Любовь, которая доселе была неведома Лизиному холодному сердцу, вдруг прикоснулась к нему незримой рукой. А ярость, бросившись наперерез зарождающемуся чувству, пронзила его отравленным клинком смерти.
Девушке стало трудно дышать.




“Что за ерунда?..” – подумала она, пребывая в состоянии полной расслабленности. Мир поплыл перед глазами, сознание медленно погрузилось в темноту. Душе стало тесно в теле, словно кто-то чужой пытался изгнать ее и заполнить собой все пространство.

“Помогите…” - успела произнести Лиза, перед тем как последний луч солнца погас у нее перед глазами.

Девушка очнулась через секунду и поняла, что стоит на том же месте, держась за каменную балку дверного проема, а впереди нее через открытую дверь виднелись некоторые детали внутренней обстановки.

“Что это было?” - испуганно подумала Лиза, ощупывая голову.

“ Гипогликемическая кома”, - авторитетно заявил Голос Разума.

“Что?” – недоуменно откликнулась девушка, пытаясь достать медицинские познания с самой нижней полки своей памяти.

“Я говорю, тебе надо поесть, - охотно пояснила рациональная половина. - Это от голода и волнений. Ты рано позавтракала, много по лесу бегала, уродов всяких встречала – вся энергия давно перегорела. У тебя в кармане нигде конфетка не завалялась?”



Зашипев, как кошка, на ответ Голоса Разума, Лиза вновь обратила свой взгляд к Рочдейл-манору. Что-то не давало ей покоя, отталкивало от осмотра дома и умоляло вернуться обратно.

“Зайти?.. Или не надо?... Я еще могу повернуть назад. У меня еще есть шанс уйти…” - хаотичные мысли забегали взад и вперед, вновь вызывая уже затихшую к тому времени головную боль. Кончики пальцев похолодели, колени задрожали как у обессиленного человека. Слабость разлилась по всем суставам девушки, вызывая желание присесть на корточки. Шатаясь от телесной немощи и странного, охватившего ее некоторое время назад чувства, Лиза стояла на пороге, не решаясь зайти внутрь.





“ Зайди”, – вдруг услышала девушка в своей голове давно забытый Пугающий голос, который, как ей казалось до этого момента, покинул ее навсегда.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 8, часть 3

**************************



Взволнованная неприятным открытием, словно загипнотизированная, Лиза сделала шаг вперед и оказалась в огромном мрачном холле.

Какая-то вспышка света острой болью ударила ей в голову; обрывки воспоминаний замелькали как в калейдоскопе, складываясь в различные картинки. Девушка с удивлением поняла, что ей знакомо расположение комнат в этом доме. Это зал. Здесь был горящий камин, возле которого можно было посидеть холодными зимними вечерами. Там стояло пианино, каждый день исполняющее страстные сонаты Бетховена. Рядом с пианино на инкрустированном чиппендейловском столике обычно лежала скрипка. По субботам она под аккомпанемент черно-белых клавиш играла зажигательные венгерские танцы Иоганнеса Брамса.




Лиза повернула голову налево. Вон там стояла софа c cине-желтым узором, сделанная в стиле барокко. Благородное ложе знало объятия любви и порывы страсти, которые ощущались пришедшей девушкой и сейчас, через сотню с лишним лет после смерти хозяев особняка. Сто лет назад… Лиза тряхнула головой, освобождаясь от нахлынувших на нее видений, и медленно прошлась по первому этажу. Рваные, выцветшие обои, истлевшие шторы, затянутые паутиной канделябры, посеревшая мебель – все здесь говорило о заброшенности и отсутствии жизни.

Только почему-то у девушки нет-нет, да и пробегала шальная мысль о том, что здесь все же живет Кто-то. Тот, Кто желает остаться в тени… И сейчас Он следит за каждым ее шагом.



Она чувствовала его пристальный взгляд, направленный прямо в ее трепещущее от страха сердце. Она осязала его мысли, обволакивающие ее сознание и пытающиеся поникнуть дальше, в самую глубину ее одинокой души.

Лиза на всякий случай потрогала маленький золотой крестик, висящий на шее под водолазкой.

Преследуемая наваждениями, девушка поднялась на второй этаж. Вот спальня.

Новая вспышка света в голове породила новую картину перед глазами: на изящном, изготовленном рукой талантливого мастера пуфе, напротив большого зеркала сидит женщина в красивой ночной сорочке, как две капли воды похожая на Лизу. Она расчесывает свои длинные черные волосы.



Взмах гребешка. Густая блестящая волна заструилась по плечам и спине, холодно поблескивая в приглушенном свете канделябров. Женщина ждет. Поправив непослушную прядь, она тайно посматривает на отраженную в зеркале дверь спальни. Замок, запирающий ее, отомкнут, свечи зажжены, постель расстелена… Неслышной кошачьей походкой в комнату входит молодой мужчина в атласной пижаме. Очертания его облика смутны и немного размыты. Дрожа от страсти, словно неизлечимо больной человек, он бросается к сидящей женщине, хватает ее, как куклу, вырывает из руки гребень, отшвыривая его куда-то в самый дальний угол, и впивается поцелуем в изогнутые змеиной усмешкой губы. Длинные тонкие пальчики прекрасной любовницы скользят по пурпурному атласу, лаская его спину. Жаркие объятия, горящие безумием глаза, роковая обреченность в изгибе бровей…



Внезапно распахивается дверь спальни, которую опрометчиво забыли запереть, и в комнату вбегает седой старик с перекошенным от ярости лицом. Лицом Старого Хью, которого Лиза встретила сегодня на кладбище.



Любовник, находящий утешение в объятиях своей возлюбленной, резко поворачивается, и, охваченная видением девушка, окунувшаяся с головой в омут чьих-то воспоминаний, вдруг узнает в нем недавнего знакомого по имени Джулиан, которого она встретила в своем магазине, а потом в баре при непонятных и странных обстоятельствах…



“Так, Лиза, стоп!” - резкий окрик Голоса Разума заставил ее вздрогнуть. Незримые образы давно умерших людей, за которыми тихонько подглядывала Лиза, словно вспугнутые птицы разлетелись кто куда, унося c собой тайну случившегося.

“Общение с селянами на пользу не пошло! – рациональная половина девушки, освоившись в новой обстановке, почувствовала за собой право сказать Лизе все, что она про нее думает. – У тебя глюки! Везде мерещится тот страшный старикан на кладбище. Понимаю тебя. Не каждый переживет это без вреда для здоровья. Заикой можно стать за считанные минуты. Ничего! Дома сходишь к психотерапевту, а если понадобится - к логопеду… “ - Голос Разума, уставший от теснивших его фантасмагорических сцен, оседлал своего любимого конька.

“К тому же признайся! Ну признайся, что ты запала на этого Джулиана! Красавчик, правда?” - Лиза почти воочию увидела, как распоясавшая Рациональная половина по-хамски подмигивает ей воображаемым глазом.




Девушка отмахнулась от подобного обвинения, как от назойливой мухи, и продолжила необычную экскурсию. Она обошла второй этаж, не найдя ничего подозрительного, говорящего о хозяевах Рочдейл-манора как об участниках разнузданных оргий и дьявольских ритуалов (после услышанных накануне рассказов у Лизы сложилось именно такое мнение о живших здесь ранее людях). Ничего, только истлевшая от времени обстановка старого дома … Только?.. Снова и снова Чье-то постоянное, назойливое присутствие не давало ей сосредоточится на своей цели, сводило на нет все ее рациональные мысли, будоража своими призрачными прикосновениями. Периодически вздрагивая и пугаясь каждого шороха, исходившего от отживших свой век, мертвых предметов, Лиза страшилась, что может стать заложником какого-то черного туманного фантома, желающего поглотить ее и оставить с собой в этом доме.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 8, часть 4

************************


Ощущение нахлынуло и растаяло, вытесненное мучительным желанием: девушке нестерпимо захотелось попасть на чердак. Не понимая причину возникшего влечения, но и не в силах справиться с ним, она поднялась по шаткой, затянутой паутиной лестнице и оказалась в пыльном захламленном помещении под самой крышей.

Это была самая непрезентабельная комната из всех увиденных ею; отстойник, куда еще при жизни прежних хозяев стаскивалось все ненужное и раздражающее глаз.



Разломанная мебель, разнообразная старая рухлядь, непонятного предназначения посуда, напоминающая колбы алхимиков, валялась в разных углах чердака, вынуждая Лизу спотыкаться о нее при ходьбе. Брезгливо отодвигая мусор носком безнадежно испорченной туфли, Лиза постепенно проникалась разочарованием, местами переходящим в раздражение.



Несмотря на то, что дом на поверку оказался вовсе не мистическим существом, каким его представили давешние знакомые девушки, она все равно где-то в глубине души искала доказательства участия его в магической жизни. После страшной сказки, рассказанной Томасом Пемброком, после волнующей, необъяснимой истории, поведанной его внуком Аланом и, наконец, после загадочных и туманных предупреждений Старого Хью Лиза все еще ожидала найти в нем что-то совершенно потрясающее; то, что оставило бы глубокий след в ее душе на долгие годы вперед. Она не знала, что это. Но узнала бы сразу, как только увидела. А пока… Мусор, пыль и паутина. Пугающее ощущение Чьего-то незримого присутствия девушка списала на воздействие местных сказаний.

Потеряв всякое желание заниматься самостоятельной оценкой дома и приняв решение вернуться к машине, Лиза напоследок огляделась вокруг. Бледный луч света, пробиваясь сквозь разбитые ураганными ветрами оконные витражи, осветил стену в дальнем углу чердака.




“ А это что еще такое?” - девушка, распихивая ногой валяющиеся на полу полуистлевшие картонные ящики, пробралась к висящим на ней пыльным затянутым паутиной, картинам.

“А-а… Наверное, обитатели Рочдел-манора. Прежние хозяева. Ладно уж, взгляну напоследок, какие вы были, герои потрясающих легенд”, - Лиза достала из кармана брюк маленький кружевной платочек и, мысленно прощаясь с ним навсегда, смахнула слой пыли c первого портрета.

То, что она увидела, заставило девушку остолбенеть. Раскрыв рот в немом крике, она так и осталась стоять, пораженная представшим ее глазам зрелищем. Дыхание остановилось, лицо превратилось в застывшую маску.

С портрета на нее смотрела она сама.




Другая прическа, другое платье, но лицо! Это было Лизино собственное лицо, которое она каждый день видела в зеркале. Через две секунды сдавленный шепот Голоса Разума, едва пробивающийся сквозь туман страха, обволакивающий ее сознание, напомнил девушке о том, что, по словам Томаса Пемброка, баронесса фон Драго, хозяйка Рочдейл-манора, имела одинаковое с Лизой имя, а значит, фамильное сходство вполне может присутствовать.

“Генетическая доминанта, - приглушенно произнес Голос. – Это твоя генетическая доминанта”.

Успокоившись лишь на самую малость, девушка вышла из состояния столбняка и затряслась в нервной лихорадке. Что угодно! Что угодно она ожидала увидеть здесь: раздробленные кости, застарелые кровавые пятна, расколотые черепа - но только не свое лицо, спокойно смотрящее на нее с портрета!

Лиза сделала судорожное глотательное движение и с безумным видом кинулась к другой картине, пытаясь быстрее освободить ее от нависшей паутины и пыли. Под очищающим взмахом пришедшего в полную негодность носового платка перед девушкой предстал портрет маленького мальчика.



Это был благообразный ребенок лет пяти с темными кудрявыми волосами в старомодном костюмчике викторианской эпохи.

Тихо постанывая от какого-то нахлынувшего чувства обреченности, Лиза, спотыкаясь о валяющийся хлам, пробралась к третьему портрету. Встревоженные взмахом платка, мелкие частицы давно нетронутой пыли разлетелись в разные стороны, оседая на обрывках паутины и одежде девушки. Перед Лизой предстал Джулиан.




“Господи! Что это? - прошептала она, сильно вздрогнув. – Господи! Что это?!” – закричала девушка, второй раз повторяя одну и ту же фразу. Она попятилась назад и, зацепившись о какую-то старую рухлядь, валяющуюся на полу, упала.



Падение ввело Лизу в состояние животной паники. Девушка попыталась быстро подняться, судорожно хватаясь за хрупкие обломки мебели, которые под ее пальцами разламывались с сухим треском, местами превращаясь в труху.

Дорогая одежда Лизы, купленная в бутике Майкла Корса, уже давно превратилась в Золушкины обноски, а растрепавшиеся, выбившиеся из узла волосы покрылись слоем пыли и нитями паутины. Наконец ей удалось встать на ноги. Не отводя горящего взгляда от портретов, Лиза опять попятилась назад, пока не уперлась в противоположную стену. Какой-то тупой предмет ткнулся ей в спину. Девушка затравленно обернулась – еще один портрет в старой, посеревшей от времени раме, затянутой паутиной, словно огромный кокон.




Застонав в изнеможении, Лиза как сумасшедшая кинулась на него, стирая пораненными руками слои пыли, словно хотела снести вместе с ними и само изображение. С картины на нее внимательно смотрел Старый Хью, одетый в парадный костюм.



Пронзительный взгляд пожилого мужчины, казалось, видел девушку насквозь, вызывая в ней чувство вины за содеянное.

“Возвращайся домой, Лиза!” – вспомнила она прощальные слова своего странного лесного собеседника.

“Кто вы?” - прошептала сломленная паническим страхом девушка, не в силах оторвать взор от портрета.

От пристального, немигающего взгляда потекли слезы, размывая визуальное изображение Старого Хью. Его черты исказились, и Лизе вдруг показалось, что губы пожилого человека дрогнули, пытаясь ей что-то сказать.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 8, часть 5

*******************


“Что?” – автоматически, не понимая, что она делает, переспросила девушка.
“Уходи!” – вдруг ясно донеслось до ее слуха.

Лиза закричала, как подбитая чайка, и бездыханная свалилась на грязный пол.







************

Девушка очнулась от страшной головной боли: видимо, при падении она сильно ударила висок.

“Сколько же времени я здесь пролежала?” – спросила она сама себя, поднимаясь и отряхиваясь.

Грязная, местами потрепанная одежда вызывала у Лизы чувство отчаяния. Ныли ссадины на теле, вены с силой пульсировали на шее, а эхо от ударов сердца было слышно на другом конце чердака. Последней каплей в море отчаяния была пара сломанных ногтей.



Увидев два обломка с неровными краями, Лиза завыла во весь голос. Вся сила ее вчерашних и сегодняшних переживаний выплеснулась в этом пронзительном вопле. Девушка не понимала, за что небо, по каким-то своим причинам не желающее ее смерти, посылает ей такие испытания?

Целый пантеон разношерстных чувств и эмоций устроил бунт в ее уставшей душе. Практичность возмущалась бессмысленными тратами, Деловитость – зря потраченным временем, Романтичность боялась видений, а Впечатлительность пряталась от призрачных фантомов. Скептик-рацио, перекрикивая какофонию беспорядочных голосов, твердил, что все это бред и обман. А тоненький голосок зарождающегося Безумия тихонько пел старую песенку: “У девочки Мэри барашек был…”




Вдруг спинным мозгом Лиза почувствовала чье-то незримое присутствие, от которого повеяло могильным холодом. По чердаку потянуло запахом тления. Девушка резко обернулась назад – никого... Но кто-то дышал ей в шею, шевелил волосы и невидимой рукой похотливо гладил по спине.



Тогда, собрав в кулак всю свою волю, превозмогая физическую боль, Лиза побежала. Несколькими прыжками преодолев все лестничные пролеты, она пулей пролетела через двери и ворота, оставив их открытыми. Девушка как лань неслась через заброшенное кладбище, через лес, и видела перед собой только дорогу, ведущую к людям.






************

Лиза бежала так быстро, как никогда в жизни и не видела, как Что-то аккуратно закрыло за ней дверь в Проклятый Дом…

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 9. Вопросы

************************************************** ******


Лиза совершенно не помнила, как она доехала домой.
Серая лента гладкого шоссе, зеленые всполохи мелькающих деревьев, голубое полотно бескрайнего неба - все смешалось в одно цветовое пятно, словно размазанные краски на палитре начинающего художника. Ангелы-хранители, укрыв девушку своими крылами, донесли ее до самого дома, не проронив ни капли драгоценной жизни.



“Ангел мой, пойдем со мной!
Ты - впереди, я – за тобой”…

Cлова старого заклинания, поведанного Лизе бабушкой еще в самом детстве, рефреном звучали в ее голове, помогая держать себя в руках и избежать всех неприятностей, связанных с дорогой.



Пробегая вверх по лестнице на пути в ванную, она сбрасывала с себя одежду прямо на пол. Лизе казалось, что она стряхивает с себя все неприятные ощущения, связанные с поездкой в Мидлок, все призрачные воспоминания и липкие прикосновения пугающей пустоты Проклятого дома. И только одна глупая мысль, словно белая ворона в стае черных соплеменников, крутилась в голове у девушки: выбросить ли ей снятую одежду или все-таки постирать?..



Усилием воли подавляя в себе поднимающее голову Безумие, Лиза погрузилась в горячую, ласкающую тело воду. Ощущая, как живительные, дышащие паром волны обволакивают ее уставшие ноги и руки, наполняя их силой и энергией, девушка понемногу приходила в себя и успокаивалась.



Все ее страхи и волнения капельками оседали на стенках кафеля и стекали вниз, словно оплакивая свое жалкое существование. Их слезы, вызванные чувством вины перед девушкой, постепенно превращались в маленькие лужицы на полу, оставляя лишь мокрые воспоминания взамен пережитых бурных событий…

- Все это нервы, Лиза, - сказал ей Голос Разума. – Твои слабые расшатанные нервы. А все потому, что ты одна, как Луна.

- Одна как Луна… - послушно повторила девушка, находясь где-то между небом и землей. – Одна как Луна. Ха-ха!



В вырвавшемся из ее уст смешке чувствовались ростки Безумия, которое, несмотря на видимое спокойствие Лизы, упорно взращивало свои всходы, посеянные во время пребывания в Рочдейл-маноре.

- Ну-ну! – Голос Разума по-отечески похлопал девушку по мокрому плечу своей воображаемой рукой. - А знаешь, что? Давай наметим план действий на неделю. Это упорядочит твое поврежденное сознание, поставит перед нами цели и мобилизует тебя на их выполнение. Значит, слушай, - Рациональная половина принялась деловито загибать пальцы. – Первое: сходить в ночной клуб, развеяться. Возьмешь свою буйную подругу и вместе с ней забудешь обо всем на свете.



Будешь думать только о том, как выпутаться из очередного приключения, в которое она тебя обязательно втянет. “Хорошее” лекарство от невроза. Что называется, клин клином вышибают.

Второе: посетить психоаналитика. Это тебе просто необходимо. Уютное кресло, вкрадчивый голос дипломированного специалиста, - и твои мозги уже на месте.



Третье: позвонить нотариусу и выяснить, что он там накопал про твоих родственников. Наверняка, что-нибудь вполне обыденное, без всякой мифологии. Все как у людей.

А главное, Лиза - работать, работать и еще раз работать. Поверь, это помогает от любых глюков, даже от таких тяжелых и запущенных, как у тебя!"


Слушая такие привычно-ироничные речи Голоса Разума, Лиза блаженно вытянулась в ванной и закрыла глаза: план звучал очень симпатично и был вполне выполним.

Полежав минут двадцать в воде c успокаивающими солями мелиссы, девушка вышла из ванной вполне свежей и обновленной.



Побродив ради удовольствия по дому и выпив чашку кофе на кухне, она наслаждалась: Лиза была среди своих любимых вещей, а впечатления от изматывающего двухдневного путешествия постепенно стирались и, в конце концов, канули в Лету.



Девушка пообещала себе завтра быть в хорошей форме.

С такими приятными и обнадеживающими мыслями Лиза расстелила уютную постель, забралась в нее, сладко свернулась калачиком и отключилась прежде, чем осознала приближение сна.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 9, часть 2

**********************



В огромном мрачном зале с высокими колоннами, подпирающими своды темного потока, стояла Елизавета Анна-София фон Драго и делала руками странные пассы над старым котлом, из которого валил черный удушливый дым.



Собравшееся вокруг общество: полураспавшиеся трупы живших когда-то очень давно людей, прозрачные субстанции непонятного происхождения и двигающиеся кости с останками живой плоти на них и иступленным выражением того, что когда-то было их лицами, следили за каждым ее движением.



Ведьма c алебастровой кожей и кроваво-красным ртом, змеящимся в редкой улыбке, чертила в воздухе какие-то знаки и кричала хриплым, словно сорванным голосом:

“Заклинаю вас, ангелы тьмы, именами Кадос, Кадос, Кадос, Эсшерси, Эсшерси, Хатим, Хатим, Хатим, Ийа – Властителем веков, Кантан, Жаим, Жаник, Ание, Кальбар, Берифай, Альнаим. Заклинаю вас именем Адонаи, сотворившим в пятый день бездны ада. Именами ангелов, служащих в четвертом легионе в присутствии Люцифера, могущественного князя мрака. Именем звезды Юпитера и ее печатью, именем Адонаи, верховного Создателя всего. Именами всех звезд, их силами и могуществом и, наконец, именами всех, ранее поименованных, заклинаю тебя, о Ведикий Сахиэль, ты, который председательствуешь в день Юпитера! Приди ко мне на помощь и исполни мою волю!”



От черного Гримуара, стоящего на подставке сбоку от фон Драго, исходил инфернальный свет, искажающий черты лица баронессы. Он делал его похожим на изображения тех жителей Преисподней, которых она призывала себе в помощь, и тем самым показывал ее истинную сущность.



Бесновавшаяся вокруг нечисть пала ниц, выражая свою покорность Хозяйке их душ. Умертвленные много лет назад, попавшие в плен к могущественной ведьме, они распластали на полу останки своих тел, и их громкий вопль за пределами слуха своей силой помогал ей отомкнуть ворота в ад…



- Бабушка! Что ты делаешь?! – Лиза в белой ночной рубашке стояла в дверях, ведущих в колонный зал, и с ужасом наблюдала происходящее действо.



Не в силах терпеть подобное зрелище, она хотела уйти, скрыться невидимой тенью из этого жуткого места. Но какая-то зловещая сила удерживала ее, сковывала ноги и опутывала липкой паутиной помутившееся сознание.

Ведьма обернулась на Лизин голос:



- Ты пришла, дитя мое. Я ждала тебя. Женщины рода фон Драго всегда это делали и будут делать впредь. Скоро я передам тебе твое право, ты станешь жрицей Гекаты и будешь брать чужие жизни, чтобы самой остаться в живых.


- Я не хочу! – Лиза испуганно попятилась и уперлась в холодную стену длинного узкого коридора, напоминающего каменный мешок.

- Ты будешь! – голос прапрабабушки тихо прошипел змеиным свистом, но девушке показалось, что от его звука лопнули барабанные перепонки.

- Я не хочу-у-у! – закричала Лиза, вскинув руки, словно пыталась загородиться от всего увиденного ею в колонном зале.



- Ты должна! Это твое наследство! Твое наследство! Наследство… - слова ведьмы, проникающие в самый мозг бедной девушки, постепенно затихали, исчезая, словно туман с восходом солнца. Пугающая комната вместе с жуткой нечистью растаяла как мираж, сначала искажаясь и превращаясь в разные фантасмагорические образы, а потом исчезла совсем.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 9, часть 3

- Наследство… - от этой мысли, стучащей в голове с упорством лесного дятла, Лиза проснулась и с тихим стоном села в постели, потирая виски.

Резкий звук телефонного звонка заставил девушку вздрогнуть от неожиданности. Все еще пребывающая где-то между реальным и ирреальным мирами, она соскочила с кровати и схватила разрывающуюся от нетерпения трубку.



- Мисс Остерайх? – услышала она бесцветный, словно вымытый хозяйственным мылом голос своего нотариуса. – Говорит Джон Барклай-младший. Я хотел бы вас попросить подъехать ко мне в офис в конце рабочего дня. Конечно, если это не нарушит имеющихся планов. У меня есть информация, касающаяся вашего наследства и ваших родственников.



- Хорошо, - хриплым после сна голосом ответила Лиза. - У меня нет никаких особых планов. Я подъеду.

Аккуратно положив трубку на рычаг, девушка впала в неистовство.

“ Я ненавижу слово “наследство”! Неужели теперь ЭТО будет преследовать меня всегда?!”



Рассеянно совершая обычный утренний моцион, Лиза была погружена в мысли о переменах, вихрем ворвавшихся в ее жизнь после неожиданного звонка лондонского нотариуса.

Она никогда не могла бы себе представить, что первым теплым и солнечным майским днем три дня назад судьба поднесет ей такой странный подарок в виде упавшего на голову наследства. Наследства, которое, постепенно убивая в Лизе ее прежнюю сущность, возрождает в ней нечто новое, неизвестное, от этого нагоняющее страх и бессилие. Какая-то новая субстанция, зарождающаяся внутри нее в смертельной схватке с прежними привычками и взглядами на жизнь, пробивает себе дорогу, несмотря на Лизино сопротивление.



Понимая, что она не в силах справиться с этим сама, девушка решила прибегнуть к помощи специалистов в области души. Сложив все яйца в одну корзину – душа, она везде душа – Лиза определилась, что будет искать ответ по всем направлениям: у священника, у психоаналитика и у гадалки.



Раздумывая, куда пойти в первую очередь, девушка перебирала все “плюсы” и “минусы” каждого пути, при этом не забывая представлять себе картину происходящего: ее слова, сказанные при первой встрече; одежду, которую она оденет в соответствии с местом назначения, и многие другие несущественные мелочи. Несущественные, но отвлекающие девушку от темного страха, который как жучок-древоточец подтачивал ее изнутри, постепенно подламывая ее спокойную доселе натуру.

- Лиза, - оборвал ее раздумья Голос Разума. – А сходила бы ты лучше на работу! Ты там уже два дня не была. Помнишь об этом? Отсутствие хозяина пагубно сказывается на любом бизнесе, а тем более на таком э-э-э… специфическом, как у тебя!

- И то верно, - покладисто согласилась девушка, и через полчаса она уже входила в свой любимый магазин “Оккультные штучки”, испытывая при этом приятное ощущение возвращения в родную стихию.



Первые часы своего пребывания Лиза была захвачена рабочим процессом: она проверяла приходные книги, делала маленькие ревизии по отдельным наименованиям товара, обзванивала клиентов и заполняла заявки для поставщиков. Но постепенно девушка осознала, что полноценно работать ей мешают мысли и воспоминания о прошлых событиях. Прохаживаясь между полок с кристаллами для гаданий и старыми книгами, она мысленно переносилась в Проклятый дом и вспоминала то странные склянки на чердаке, напоминающие алхимические колбы, то истерзанные крысами полуистлевшие книги, хаотично разбросанные на полу чьей-то небрежной рукой.



Работа застопорилась. Лиза впала в состояние странной безысходности: все, что хотелось раньше, уже не имело для нее никакого значения. А что ей желать сейчас – Лиза не знала.
В голове постоянно крутились разнообразные вопросы, водя пестрый хоровод нестройных мыслей. Вся эта шумная, как цыганский табор, компания образовывала у нее в голове бесконечную ленту Мёбиуса, не позволяя уцепиться хоть за какую-то ниточку.



На помощь пришел Голос Разума. Покровительственно обняв девушку за плечо невидимой рукой, он деловито сказал:

“ Спокойно, Лиза, без паники! Ты видишь покупателей, бродящих среди полок? Так улыбайся им! Вот так! - рациональная половина растянула рот в голливудской улыбке. - Пусть думают, что они тебе нравятся. И запомни: клиент, приходя за покупкой, не желает видеть постные и скучные лица, такие, как было у тебя пять минут назад. Давай, радуйся!” – удовлетворившись Лизиной вымученной гримасой, отдаленно напоминающей приветливое выражение лица, Голос Разума кивнул головой.



“А теперь неторопливо и достойно проходим на твое рабочее место и по ходу слушаем мою ценную идею. Предлагаю очертить круг твоих вопросов, присвоить каждому порядковый номер и решать их постепенно, согласно четкому списку”.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 9, часть 4



Благодарная за любую моральную поддержку Лиза направилась в свой маленький директорский кабинетик, где стоял рабочий компьютер и, щелкнув мышью, открыла Word. Длинные изящные пальцы, лишенные маникюра в последней поездке, но не потерявшие при этом природной красоты, бегло застучали по черным клавишам.



Потратив минут десять, почти не задумываясь над формулировкой, девушка набросала предварительный список интересующих ее вопросов и откинулась в кресле, чтобы полюбоваться результатом своей деятельности. На мониторе, на чистой белой странице текстового редактора перед ней предстал набросок из двенадцати предложений с безнадежно вопросительными знаками. Предложения, каждое из которых отсылало ее мысли в полет с закрытыми глазами в непонятную и таинственную Неизвестность…


1. Кто была моя прапрабабушка Елизавета Анна-София фон Драго?
2. Почему она уехала из Австрии в мрачный Девоншир?
3. Чем занималась там, оставив после себя дурную славу?
4. Кто такой Старый Хью, и почему он нарисован на портрете, висящем на чердаке?
5. Кто такой Джулиан (не знаю его фамилии)? Почему его портрет висит вместе с владельцами Рочдейл-манора?
6. Почему в моих видениях его образ всегда идет рядом с образом моей прапрабабки?
7. Почему дом столько времени стоит заброшенный?
8. Почему попытки выкупить его, сдать в аренду и так далее потерпели неудачу?
9. Куда пропали дети из рассказа Алана Пемброка?
10. Почему в Проклятом доме меня посещали странные видения?
11. Почему обстановка мне показалась знакомой?
12 .Кто был в доме, когда я осматривала чердак?

- Вот так! – удовлетворенно подумала девушка и еще раз склонилась над клавиатурой, чтобы исправить сделанную от волнения ошибку.

- Ого! – присвистнул Голос Разума, заглядывая в монитор из-за Лизиной спины. – Не слишком ли много вопросов? Да еще каких! И где же ты собираешься искать на них ответы?



- Вот именно! – девушка вдруг радостно вскочила со стула. – Искать ответы! Вот она – моя цель! Я должна найти ответы, иначе мне будет тяжело жить дальше. В них – ключ к моему будущему существованию. Пожалуй, и к прошлому тоже… - Лиза вдруг интуитивно почувствовала, что вся “холодность” ее сердца и все проблемы c мужчинами и есть часть ее “наследства”, доставшегося ей пока что только в виде неразрешимых на первый взгляд вопросов.



“Возьму это с собой и буду периодически заглядывать”, - девушка распечатала свое “творение” на маленьком принтере, стоящем здесь же, в ее рабочем кабинете. После этого она подошла к старшему менеджеру и, предупредив ее о необходимости решения срочных и неотложных дел, покинула “Оккультные штучки”.



Садясь в машину, Лиза решила, что ее первым визитом к “докторам души” будет именно поездка к гадалке. Известный салон мадам Зары Малкин находился буквально на соседней улице и пользовался популярностью у поклонников ее пророческого дара.
Повернув ключ зажигания, девушка вдруг словно получила какой-то ощутимый толчок в спину: что-то внезапно и резко заставило ее переменить свое решение.



“ А поеду-ка я лучше в бутик! Ничто так не повышает настроение женщине, как новое платье или туфли. Ну, на худой конец, сумочка”, - Лиза обрадовалась интересной мысли, так неожиданно пришедшей ей в голову.

Предварительно потратив пару часов на восстановление поломанных в последней поездке ногтей, девушка воспряла духом. Вальяжная и немного сумбурная атмосфера салона красоты окончательно вернула Лизу в обычный ритм жизни, выдернув из нее остатки неприятных ощущений, которые, как маленькие занозы, постоянно давали о себя знать.



Выходя на улицу и любуясь на произведение ногтевого искусства, выраженное в скромном, но элегантном “французском” маникюре, довольная девушка поспешила сесть в машину и незамедлительно устремиться к своей главной на данный момент цели – хорошему магазину.



Словно отправляясь на какой-то грандиозный и многообещающий праздник, девушка, с предвкушением грядущего удовольствия припарковалась возле шикарного универмага с модной вывеской Debenhams, расположенного на Оксфорд Стрит, которая пролегала почти в самом центре города.



Напустив на лицо немного вредное выражение придирчивого покупателя, Лиза распахнула двери универмага в поисках чего-нибудь, что подняло бы ее боевой дух до невообразимых высот и помогло справиться со свалившимися на нее испытаниями.


Бродя среди витрин с женскими безделушками, нижним бельем и парфюмерией, девушка вдыхала в себя запах дорогого образа жизни, которым была пронизана каждая мелочь, находящаяся в стенах шикарного магазина.



Примеривая на себя замысловатые платья, поглаживая благородную шерсть классических английских костюмов, Лиза отдыхала и душой уносилась в мир красивых женщин и изысканных мужчин, представляя себя кружащейся в ритме вальса с очередным красавцем, очередь из которых змеилась по всему бальному залу.
Улыбнувшись воображаемой картинке, абсурдность которой подняла ей настроение, Лиза прикупила кучу прелестных вещиц и, довольная жизнью, направилась к кассе.

[Юлия фон Айзенштайн]

Серия 9, часть 5



Проходя мимо секции мужской одежды, Лиза неожиданно для себя краем глаза заметила “знакомого незнакомца” по имени Джулиан. Он стоял возле стойки с рубашками Emporio Armani и задумчиво перебирал имеющиеся образцы, выискивая что-то нужное для себя.



Возбужденная приятными покупками и немного озлобленная на те ассоциации, которые вызывал в ней молодой мужчина, Лиза злорадно подумала:

“ Ага, дорогой! На ловца и зверь бежит. Если я тебя сейчас не поймаю, то мой вопрос номер “пять” так и останется без ответа”.
“Ату его!” - Голос Разума пронзительно свистнул, засунув в рот два пальца.




Едва не растеряв множество пакетов и пакетиков, девушка решительно рванула в сторону ничего не прозревающей жертвы

- Мистер Джулиан! Мне надо с вами поговорить! – c места в карьер начала Лиза, подкатившись к нему по скользким начищенным плитам пола. Ее брови на всякий случай сурово сдвинулись к переносице.



Молодой человек удивленно повернулся, но при виде девушки его черты разгладились и засветились неподдельной радостью.

- О, мисс Остерайх! - Джулиан, казалось, тут же забыл про рубашки. – Я безумно рад встрече с вами! Согласитесь, Лондон - это не то место, где люди могут случайно столкнуться нос к носу. Вероятно, это судьба, - он очаровательно улыбнулся, глядя в строгие Лизины глаза.



“ Это судьба?” - растерянно подумала девушка, обдумывая последнюю фразу своего собеседника и вновь погружаясь в таинственную атмосферу Проклятого дома с висящими на его чердаке портретами.

“Это судьба…” – прошелестел в ее голове жуткий Пугающий Голос, невесть откуда взявшийся, и оставивший липкий, как паутина, след на ее воспарившей душе.

“Ага, как бы не так! Судьба! – фыркнул единственный трезвомыслящий элемент в крутящемся колесе беспорядочных мыслей. - Держи карман шире! Это случайность. Обычная случайность. И ничего судьбоносного я в этой встрече не вижу”.



“Аминь”, – успокоилась Лиза и на секунду задумалась, представляя, как повежливее расспросить у Джулиана, кто он такой. Но ее мысли перебил веселый голос собеседника:

- Может быть, мы с вами зайдем куда-нибудь пообедать, а заодно и поговорим?



Лиза подозрительно посмотрела прямо в глаза молодому мужчине: в его радостной интонации она чувствовала какой-то подвох. Ей показалось, что он знает что-то, неизвестное ей - то, что его необычайно забавляет и дает повод немного подсмеиваться над девушкой. В чистом и добром ответном взгляде Джулиана не было ни тени насмешки: он казался очень довольным.

Досадуя на присущую ей с детства манию преследования, Лиза постаралась загладить свое неподобающее леди поведение. Она произнесла сахарным голосом:



- Замечательно! Мы так и сделаем. Вы на машине?

Джулиан опять улыбнулся сногсшибательной улыбкой, которая при встрече с девушкой явно вошла у него в привычку, и развел руками:

- Увы, нет! Я приехал сюда на такси. А обычно прогуливаюсь пешком, изучаю город… Машину беру редко. Но это не проблема. Мы найдем, на чем добраться до выбранного места.

“Мы найдем… - мысленно передразнила своего собеседника Лиза. - Это МЫ найдем, потому что поедем на НАШЕЙ машине”.



А вслух сказала:

- Джулиан, пожалуйста, доделывайте свои дела в магазине. Да и мне необходимо расплатиться за покупки. Встречаемся у входа через… - девушка посмотрела на часы, - через 5 минут. Вам хватит?





C этими словами она кивнула молодому мужчине, словно ставя точку в их разговоре, и, не обращая внимания на ответ, с притворной гордостью направилась к кассе.


Конец девятой серии.