- Christ de plotte sale! Г'геба_ный у'год! - орала я, сквозь рыдания, пиная и пихая ногами своего пьяного вдрызг бывшего мужа, - Vous merde! C'est vraiment de ta faute!
О, мелодичное бульканье грязи и низкие стоны сквозь шум дождя дали мне понять, что эта грязная страхоморда жива и не очень-то счастлива от встречи с моими каблуками.
- Я всё объехала в поисках детей, ты, угод! Я думала, что ты занят, что ты занят делом, что ты пытаешься сделать хоть что-то! - навзрыд кричала я, продолжая свое безжалостное нападение, - Какого х'гена ты спишь в луже, у'год?! Какого х'гена?! Какого че'гта ты напился, м*удак?!
Он промычал что-то и даже попытался встать на четвереньки, но попытка окончилась падением в лужу.
- Ты сдохнуть здесь соб'гался?! П'гямо в этой луже?! - кричала я, склонившись над его телом, - Вставай, свинья!
Вырвав из своего кармана мобильный телефон, я принялась набирать номер Ванессы, потому что извлекать чужого аманта из лужи и спасать его задницу, я точно не была намерена.
Но, по всей видимости, мои звезды и планеты в этот час сложились в небе в какую-то неприличную фигуру, поскольку я больше никак не могу объяснить новую неудачу: о том, что я знать не знаю номеров связи с Ванессой, я поняла уже когда на языке моем завертелась гневная тирада с проклятиями в сторону алкоголиков.
- Че'гт! - закричала я, в сердцах швырнув свой мобильник в мокрую землю.
Бывший муж так и прохлаждался в грязной луже, но теперь явно пришел в некое подобие сознания и даже неопределенно дрыгал своими конечностями, должно быть пытаясь подняться. Ничего, конечно, у него не выходило.
- Вставай, ты! - прорычала я, хватая его за шиворот, - Вставай, я сказала!
Дернув смрадное тело на себя, я хоть и переместила его чуть ближе к ровной дороге, но сделала это в неподходящий момент, потому что тело тоже решило, что пора попробовать себя вертикально. Порыв окончился новым падением и задорным плеском желтых вод. Выдохнув тяжесть из легких, я выждала момент, когда это лицо склонное к неумеренному питию снова попытается напрячься, и снова потянула его, объединяя усилия.
- Твою мать, ты способен сделать хоть одно хо'гошее усилие?! - закричала я, снова пиная его в бок.
После короткого дыхательного упражнения, я собралась с силами и крепко вцепилась в предплечье бывшего мужа, вытягивая его вверх.
- Вставай, вставай, вставай... - мантра, вероятно, должна была помочь мне.
Он быстро поднялся на ноги, красиво вытянулся во весь свой немалый рост, но почти тут же глупые его ноги запутались между собой и потянули все тело вниз.
- Нет, нет, нет! - запричитала я, пытаясь удержать этого недоумка на месте.
Все мое тело пульсировало от усталости и напряжения, но я упрямо продолжала попытки удержать этого пьянчугу и дотащить его до своей машины. Очередную попытку вызволения его из лужи, я решила завершить хитростью: предвидя новое падение, я просто с силой толкнула Дэниэла в противоположную от воды сторону — к своей машине.
- Че'гт! - воскликнула я, когда поняла, что несколько переборщила, - Вот... де'гьмо!
Закусив губу, я принялась трясти своего, вероятно уже покойного, бывшего мужа, умоляя Господа лишь о том, чтобы мне не пришлось иметь дело еще и с комой, после такой яркой встречи докторского лба и пассажирской двери.
- Господи, какой бо'гмотухи ты напился, п'гидурок?! - закричала я, звонко шлепая Дэниэла по грязному лицу, - Вставай, болван! Я убью тебя, если вздумаешь сдохнуть тут!
Одному богу известно, как мне удалось затолкать это неживое тело в свою маленькую машинку, но это, в конце-концов, произошло. Мы тронулись с места.
Всеми уважаемый доктор Лэнгфилд лежал на заднем сидении скрутившись в сложную акробатическую фигуру, рот его при этом извергал омерзительные всхлипы и храп.
Я никогда не видела его в таком состоянии. Да, конечно, наркотическая ломка тоже выглядит не особенно привлекательно, но жаждущий новой дозы Дэни вызывал у меня море жалости и нежного беспокойства, а вовсе не тошноты и отвращения. Пьяный, вонючий и безмятежно дрыхнущий позади меня, он был воистину мерзок.
В памяти невольно начали оживать сцены из прошлого:
вот мы с Дэни, напившись «особенного» кубинского рома (какой-то бензин разбавленный), плетемся домой, врезаясь друг в друга, падая и рассматривая сумасшедший звездопад над нами. Глаза у Дэни блестящие, хмельные, мерцающие охрой и отражающие звездный орнамент неба... он был пьян, но так красив...
- Как угодно! Выползай, вываливайся, вытекай, вылетай, мне плевать! Вали из моей машины! - кричала я уже у дома, в ответ на вялое «как» - произнесенное Дэниэлом, - Сейчас же!
После продолжительного сеанса шлепков, пощечин и затрещин, доктор Лэнгфилд смог выдавить из себя первое слово. Покинуть мой автомобиль, однако, он так и не сумел, как и не сумел просто поднять верхнюю часть своего туловища и переместиться в вертикальное положение. Лечение тумаками немного протрезвило его: вываливаясь из машины, он отчаянно размахивал руками, в надежде схватиться за какую-нибудь опору.
За меня, к примеру.
- О, Господи, - пискнула я, подвергаясь пьяному захвату в исполнении своего бывшего мужа, - Че'гт поде'ги, ты что, лак для волос пил?
- М-местный... компот...
Обхватив его туловище дрожащей от усталости рукой, я боком двинулась к крыльцу, слезно умоляя Владыку Небесного не дать нам упасть, не вынуждать меня снова пытаться поднять эту вонючую гориллу.
- Ванесса! - заорала я, как только мы преодолели порог дома.
- Не, не, не... - защипел Дэниэл прижимая свое лицо к моему затылку и здорово напрягая свои огромные руки.
- Отцепись от меня! - взвизгнула я, выкручиваясь из его захвата, - Ванесса, черт тебя дери!
Но Ванесса и не думала бежать на мой обиженный плач. Не выдержавшая, должно быть, столь долгой разлуки с возлюбленным, женщина отправилась на его поиски, должно быть думая, что он занят серьезными делами. В общем, дома она отсутствовала. В главном холле остался лишь слабый запах парфюма, что издавало ее пальто.
- Отпусти меня, - шепотом попросила я, когда бывший муж решил повиснуть на мне.
- Я... упаду, - пробормотал он невнятно, но все-таки попытался напрячь свои разъехавшиеся в разные стороны ноги.
- Че'гт, отцепись. У меня живот болит, - слабо выдохнула я, сбрасывая с себя ручищи Дэниэла.
Низ живота и правда разболелся. Гулкая боль растеклась по пояснице, заднице и ногам.
- Чего? - невнятно спросил Дэниэл, не открывая глаз.
- У меня будто бетон в животе... - прошептала я самой себе, поглаживая больное место.
- В голове у тебя бетон, - глухо отозвался бывший муж.
Не выдержав такой неблагодарности, я напала на этого грязного забулдыгу с кулаками, но от слабости смогла лишь отшлепать его мокрую голову. Не знаю даже, кому из нас было больнее от этой атаки...
- Не надо насилия, не надо насилия! - закричал Дэни, отмахиваясь от меня, боясь, должно быть, опять сделаться горизонтальным.
Снова обнявшись, мы решились покорить лестницу. Мне было ужасно страшно от перспективы грохнуться вниз вместе с этим полумертвым алкашом, но полумертвый алкаш заверил, что если я буду придерживать его, он ни за что не позволит мне упасть.
Я двинулась вверх, едва удерживаясь от желания плюнуть в этого вонючего полудурка. Разболевшийся живот здорово отвлекал меня и заставлял забывать о тяжелой ноше, что я в прямом смысле взвалила на себя.
- Помоги мне, - прошептал бывший муж горячо, - Если... если Ванесса... ты понимаешь... это будет... ох...
На предпоследней ступеньке он сбросил с себя мокрую и грязную футболку, а на последней я стянула с него джинсы и нижнее белье. Упав в спальне на пол, он самостоятельно избавился от оставшейся одежды, запутавшей его конечности, пока я переворачивала вверх дном туалетный столик Ванессы.
- Где...? Где? - нетерпеливо прошептала я, бросив быстрый взгляд на стоящего на четвереньках Дэниэла, - Где она х'ганит таблетки?
- Т-там...
В ванной комнате не было света, зато был камин, исполняющий, похоже, еще и обогревательные функции. Тепла я не ощущала, поэтому пришлось потратить некоторое время на разборки с тающим огоньком и дровами. Следующей на очереди был вульгарный резервуар для купания черного цвета. Жуткая ванна, проще говоря.
Пока она наполнялась горячей водой, я снова позволила себе покопаться в очередном хранилище дамских вещей, что принадлежало Ванессе.
Целую кучу различных таблеток она прятала в маленькой белой сумочке.
- Эй... - позвал жалобный голос из спальни.
Снова подняв нетрезвого бывшего мужа на ноги, и снова содрогнувшись от боли в животе, я напряглась упрямо двигая свои дрожащие ноги обратно к ванной комнате, где доктору Лэнгфилду предстояло горячее купание.
Сбросив его вонючее тело в мерцающую от света камина воду, я плюхнулась на пуфик и принялась вытряхивать содержимое белой косметички.
- Что п'гинять? - бормотала я, перебирая разноцветные баночки, - И-ибуп'гофен...?
- Не... - мотнул головой доктор, бросив краткий косой взгляд на мой живот, - Возьми Тайленол...
Проглотив две таблетки, я закрыла глаза, пытаясь сосредоточится на чем-то кроме боли в животе. Тепло от камина согревало спину и заставляло неприятно дрожать. Вся одежда влажно приклеилась ко мне, поэтому я тихонько покинула ванную комнату, чтобы сбросить ее. На переодевания времени не было: уж очень я боялась, что доктор Лэнгфилд решит поиграть в рыбку Немо и уснет на дне черной ванны, поэтому пришлось быстро завернуться в полотенце и бежать обратно.
Утопиться доктор не успел, и даже моего отсутствия, похоже, не заметил. Даже на мое возвращение он совершенно никак не отреагировал.
И только лишь спустя минут десять, когда тело мое чуть согрелось, а веки начали сладко тяжелеть, он подал голос:
- Где его кольцо?
- Что? - сконфуженно спросила я.
- Кольцо, - он совершенно явно кивнул на мою кисть украшенную кольцом, - Почему ты не носишь его кольцо?
- Чье? - все еще не понимала я.
- Ты обручена с... я не знаю как его зовут... почему ты носишь мое кольцо?
С чего это он взял, что я обручена?
- Погово'гим позже, - устало махнула рукой я, решив не отвлекаться на его алкогольную ахинею.
Но Дэниэл был очень даже в настроении для разговора:
- Знаешь, они здесь все такие набожные, такие старомодные... - невесело усмехнулся он, - Видела бы ты их лица, когда я рассказывал о том, что женюсь повторно. Мистер Маршалл отчитывал меня, цитировал местного пастора... Думаю, что если бы я признался в том, что не слишком уж религиозен, он сбросил бы меня с крыши... - невнятно бормотал он, прикрывая глаза, -
А только что я растрепал в баре о твоих грешках... о твоей грязной, блудливой и черной натуре...Не удивлюсь, если завтра они явятся сюда всей деревней и забросают тебя камнями...
- Знаешь, а я ведь и убить тебя могу сейчас, - прошипела я, наклонившись к лицу бывшего мужа.
Он снова невесело усмехнулся и косо уставился на мои руки упирающиеся в бортик ванной. Спустя секунды он мягко накрыл мою кисть своей ладонью и легонько потянул, чтобы уложить ее на свою мокрую макушку.
- Пожалуйста, сделай это, - улыбнулся он и тут же скользнул под воду.
Широко зевнув и снова покрывшись холодными мурашками, я покрепче затянула полотенце, намереваясь вздремнуть, благо утихнувшие боли дали мне такой шанс.
Но грязной свинье пора было уже смывать с себя глину и навоз, обтираться полотенцем, влезать во фланелевую пижамку, и разыгрывать крепкий сон усталого работяги, чтобы благоверная ни в коем случае не заподозрила его в каких-нибудь неблагородный делах... Но дорогой доктор Лэнгфилд продолжал воображать себя подводной лодкой и неподвижно лежал на дне страшной ванны...
Зеленый, почти бесцветный и бесполый, скрытый мутным слоем воды. Выглядел он неживым, почти кукольным, словно старый, забытый всеми манекен лежащий на дне какого-нибудь болота вблизи огромной свалки...
Чертыхнувшись, я запустила руки в теплую воду, нащупала два уха, и резко вытащила бывшего супруга на поверхность.
Он рассмеялся, а я звонко шлепнула его по плечу.
- Чего распереживались, мадам? Вас все равно не привлекут, если я удумаю утопиться здесь... - красиво улыбнулся он, протирая глаза, -
Могла бы и оставить меня. Плевать.
- Вы восп'гинимаете меня настолько искаженно, что это даже оско'гбительно, - прошипела я, бросив в доктора мочалку, - Можете ненавидеть меня сколько вам угодно, главное помните: это чувство не взаимно.
'гадости мне ваша кончина не сделает, 'гавно как и печали...
От того, насколько страшно прозвучали эти слова, я будто оглохла, окаменела и вмерзла в этот чертов пуфик, что приютил мою задницу. Собственное громкое заявление оглушило меня. Даже моя язык заболел от того, насколько неродными и лживыми оказались эти слова для моих уст.
Да, я, наверное, могу существовать в отдалении от Дэниэла, когда нас разделяет короткая дорога или несколько телефонных гудков... я могу существовать в своей обиде, в своей ненависти к нему... Но представить себе мир, в котором мистера Лэнгфилда нет вообще...
нет, нет, мне даже думать об этом не хочется.
По-моему он сказал что-то в ответ, но я пропустила его слова.
- Тебе пора вылезать, - шепотом произнесла я, намыливая мочалку.
Огромная, влажная, горячая ладонь накрыла мое плечо и часть ключицы. Большой палец левой руки доктора Лэнгфилда неторопливо выводил круг на верхней части моей груди, на которой тут же вспучились приятные мурашки.
- Мраморная кожа, мадам Лэнгфилд, - произнес он негромко, опуская свою ладонь к моему предплечью и крепко сжимая его, - Я не заметил сразу...
- Нет, Дэни, - вяло взмолилась я, когда он с силой потянул меня к себе, с явным намерением окунуть в свою ванну, - Нет, Дэни, нет!
В физической силе я, сами понимаете, уступаю даже нетрезвому Дэниэлу, поэтому спустя мгновение я оказалась наполовину в божественно-горячей ванне, но продолжала упираться всеми конечностями, словно кошка не желающая купаться.
- Мне еще нужно вымыть твою че'гтову голову, пока Ванесса не ве'гнулась! - воскликнула я, ловко выпрыгивая на мягкий ковер.
Развеселившийся Дэни все-таки успокоился и позволил мне смыть с него всю грязь и выковырять из его коротких волос листья, веточки и песок.
На душе все еще было тяжело от того заявления, что так и продолжало болезненно жалить мой язык. Отчаянно захотелось извиниться перед доктором Лэнгфилдом и уверить его в том, что я просто глупость сморозила, совсем не подумав о том, что за злые слова из меня вывалились... Но доктор забыл мою дерзость и все еще улыбался, должно быть припоминая наше несостоявшееся совместное купание.
Но сказать что-то примирительное я непременно собиралась. Быть может не «мне вовсе не наплевать на факт твоего существования», а «ах, доктор, мне так жаль, что я начинила вам синяков на боках. Вам ведь не больно?», просто чтобы он не думал, будто мне наплевать. Да, я действительно перестаралась в своем порыве протрезвить пьяного бывшего мужа: бока его теперь были в красноватых и голубоватых разводах и темных пятнах от моих каблуков.
Моего осторожного осмотра Дэниэл не заметил, куда сильнее его волновало местонахождение полотенца. Протрезвев, он застеснялся своей наготы и пожелал скрыть самое стыдное.
Но оказавшись на ногах, доктор вновь испытал алкогольную слабость и принялся размахивать руками в попытке схватится за меня.
Кое-как мы дошли до спальни, где он уселся на край своей постели и, похоже, заснул.
Осторожно прикрыв его срам сухим полотенцем, я принялась осторожно обтирать Дэни, намереваясь облачить его в пижаму, уложить спать и позаботится о том беспорядке, что мы учинили поднимаясь на второй этаж.
Подбирая полотенцем капельки блестящей воды с колен бывшего мужа, я почему-то замедлилась и тихо осела на пол в печальной задумчивости. Мне все еще очень хотелось избавится от неприятного ощущения в груди и необъяснимого чувства вины, но нетрезвое состояние Дэниэла, собственное смущение и волнение останавливали меня...
В надежде, что доктор уже спит, я мягко прильнула к его коленям лбом и несколько раз прижалась губами куда-то к горячей коже, продолжая для вида стирать с его колен новые и новые мерцающие бусины теплой воды...
- Я хочу спать, - сказал он глухо и невнятно, -
Выключи свет... выключи свет и пойдем спать...
И тут дверь в спальню с грохотом распахнулась.
Ванесса не устроила сцену, не принялась визжать и размахивать когтями, не стала рыдать и дергать себя за волосы, и даже от драматического покашливания удержалась. Зато лицо ее говорило очень многое. Вероятно она с ног сбилась и пролила три ведра слез разыскивая своего жениха, пока тот играл в Адама и Еву со своей бывшей женой.
Потупив глаза и опустив голову, я подтянула съехавшее с меня полотенце, и направилась к выходу, стараясь избегать взгляда Ванессы и напрягая шею в уверенности, что пассия Дэниэла меня сейчас точно стукнет.
Но она меня не колотила. Она даже не хлопнула дверью, в момент, когда я покинула спальню.
Она, черт меня дери, вышла следом, воинственно выпрямилась и уставилась на меня выжидающе.
- Слушай, он ужасно не хотел тебя 'гасстраивать и показываться в том виде, в кото'гом я нашла его... - проговорила я шепотом, пытаясь растянуть рот в дружеской улыбке, - Он был ужасно пьян, не мог пе'гедв-
- Он мой, - она произнесла это тихо, но так твердо и внятно, что в холле второго этажа зазвучало эхо. Тем не менее, от моего слуха не смогла ускользнуть нотка неуверенности в ее тоне. Держу пари, бедняжке Ванессе еще не приходилось сталкиваться с...
«соперницами».
Но следует отдать ей должное, краткая фраза серьезно сбила меня с толку и совершенно выветрила из моей головы слова, которые я готовила несколько секунд назад. Не найдя что ответить, я пожала плечами и как-то неопределенно мотнула своей головой. С одной стороны этот жест можно было расценить, как «конечно твой, чей же еще?», а с другой стороны он в большей степени напоминал краткое «нет».
- Восемь лет. Никто не отбе'гет их у меня, - прошипела я, чувствуя как сердце мое зашлось от злобы, - Я не хочу вспоминать о том, что было с моей жизнью до вст'гечи с ним... Никто не отбе'гет у меня Дэниэла.
Никто.
- Я люблю его, - резко выпалила Ванесса, горделиво выпрямив спину, будто бы факт ее любви — главный козырь в этом споре.
- Я тоже, - пожала плечами я.
Покачав головой и устало вздохнув, Ванесса развернулась и тихо скрылась за дверью их спальни.
Меня в этот момент посетила совершенно сумасшедшая мысль: а что, если бы я не нашла маленького Чарли и прибыла в особняк в одиночестве...? Что бы я предприняла, если бы отпуск мой разбавится присутствием бывшего мужа и его невесты? Что бы я сделала? Поспешно отбыла бы восвояси...?
Черт меня дери, вот уж точно нет.
Форум
Блоги
Что нового?
"DollHouse"/"Кукольный домик" - совместный сериал Marat и SnowWhite
Ответить с цитированием
Сообщение от SnowWhite
