Женечка Франкенштейн

Возвращаюсь с работы, слышу, дети так заливисто смеются и поют песенку: Don’t worry, be happy». Донт вары – точно, а вот дальше другие слова. И ещё так руками делают в танце, как будто стёкла вытирают. Подхожу ближе, вижу, в окне на первом этаже разъярённая бабуся кричит: Хулиганы, щас вызываю милицию!». А детишки по подоконнику стук!-стук! – отбегают и поют : Донт вары, Баб Валя! И радости – полные штаны.
Вспомнила, что в детстве Серёжка Т. одного деда издали уже дразнил: Дед Пердед. Кричал ему прямо в ухо, но тот вроде был глухой, слабо реагировал. И когда я сказала своему дедушке, что мы так называем этого деда с клюкой – Пердед, он сказал: фи!! – презрительно так, как вам не стыдно. Над старыми людьми нельзя смеяться. Ну, я поняла, что, действительно, нельзя. А когда один раз, когда я пошла со своими соседками гулять, сёстрами, которые меня были старше гораздо, а они вдруг спросили: «А кого ты больше ненавидишь: дедушку или бабушку?» Меня сама постановка вопроса, конечно, огорошила. Кого из своих родных дедушки и бабушки я выберу более ненавистного. Я даже как-то притормозила ход. А они тогда пояснили: ну кого из них ты больше не любишь? Выбор был сложный. Я ещё в школу не ходила, а те девчонки уже учились в 3-4 классе. Ну, я выбрала всё же дедушку, потому что моя бабушка этих-то девчонок очень любила, всегда ими интересовалась, как родными. Они сказали: мы тоже да, дедушку твоего больше ненавидим. В общем, полная солидарность. Но я то всё-таки огорчилась, я же у них жила, они мне были, как родители.